которая обслужит его, так что любо-дорого.'
— Все, моя очередь, — потеряла терпение девушка.
— Никуда ты не пойдешь! — возмутился Уолтер, который после вчерашней ночи вообще старался не выпускать ее из виду.
— Не волнуйся, я недалеко. Хочу поболтать вон с теми барышнями.
Она указала на толпу куртизанок, слетевшихся к фонарю, словно стайка видавших виды райских птиц. На них были шелковые наряды всех цветов, от карминно-красного до синего с зелеными переливами, но неизменно мятые, потасканные, обезображенные слоями грязных кружев. Две девицы курили папиросы, одна запудривала синяк, смотрясь в маленькое зеркальце, еще одна крутила в руках зонтик от солнца, совершенно бесполезный ночью, но прихваченный для красоты. Не слушая возражений, Эвике подошла к к девицам, которые приняли ее как родную, и между ними завязалась оживленная беседа.
Пока она налаживала контакты с маргинальной средой, Уолтер топтался неподалеку, стараясь сохранять вид независимый и невозмутимый. Но совсем скоро туман выплюнул три силуэта, которые направились прямиком к нему. В школьные годы такие мерзавцы подкарауливали его на прогулке, избивали и выворачивали карманы, отнимая конфеты, открытки, мраморные шарики — всякую мелочь, которую он таскал с собой еще с рождественских каникул и которая, будучи его единственной связью с родными, приобретала поистине эпический смысл. Неужели невозможно изжить детские страхи? Нет, хватит. Сжав кулаки, Уолтер шагнул бандитам навстречу.
Их вожак, двухметровый верзила, напоминавший скорее гранитную глыбу чем образ божий, пристально посмотрел на Уолтера, но в атаку не кинулся. Двое его клевретов, белобрысый и чернявый, тоже нападать не торопились. Не без удивления юноша отметил, что все трое были увешаны религиозными реликвиями — четками, ладанками с освященной землей, медальонами Св. Христофора, а черноволосый парнишка, желая перещеголять товарищей, повесил на шею ржавую подкову.
— Эй, приятель, деньги есть? — начал громила. Уолтер напрягся, но вместо внушительной отповеди послышалось лишь тихое 'нет.'
— А нужны?
Англичанин оторопело на него уставился.
— Человек ты явно нездешний, небось, заблудился, — рассуждал бандит, обходя вокруг него. — Мож тебе деньги нужны, чтоб домой добраться, или просто проводить куда?
— А то места у нас опасные. Не знаешь, на что нарвешься, — доверительно шепнул белобрысый а третий бандит истово перекрестился и забормотал по-итальянски то ли молитву, то ли заговор от дурного глаза.
— Вы не собираетесь меня грабить? — изумился англичанин.
— Что ты, мил человек, мы уже давно никого грабим, — с тихим торжеством промолвил верзила.
— А все потому, что мы увидели знамя, — вставил белобрысый.
— Мать твою, Густав, ну ты ваще сказанул, придурок! — окрысился на него итальянец. — Не знамя, а зна-ме-ние.
Густав кинулся на приятеля, но верзила вовремя сграбастал его за шиворот и встряхнул как следует.
— Ох и начистил бы я вам обоим рожи, но нельзя, у меня пост, — пробасил он. — Опомнитесь, разве вы забыли, братья, что нам сказали в церкви?
Задира скептически сплюнул.
— Ага, а еще там сказали, что нежити не существует! Вот и верь им после этого.
— Что? — воскликнул Уолтер, вмешиваясь в сию любезную беседу. — Вы что-то видели?
— Видели, и не хухры-мухры, а знамение, — возвестил Марио с интонацией уличного проповедника, призывающего грешников к покаянию. — Когда было мне четыре года, я стибрил у мамки чулки, загнал старьевщику, купил леденцов и нажрался от пуза. Мамка меня, понятное дело, выдрала, а потом сказала — 'Нутром чую, скотина ты этакая, быть тебе вором, но ничего, однажды Господь пошлет тебе знамение и станешь ты на путь истинный.' И вот, несколько ночей назад, узрел я демоницу, с клыками, когтями, и хвостом.
— Не было у нее хвоста.
— А ты, Кирпич, ей прям под юбку заглядывал?
Верзила отрезвил его затрещиной — нечего думать о таком бесстыдстве.
— Марио совсем заврался, но суть-то в том, что мы увидели нежить. Ну и поняли, что это за грехи наши. Пошли, значит, в церковь, ну того, исповедались.
— Правда, священника пришлось откачивать.
— А я поставил свечку! — сообщил итальянец. — И даже за нее заплатил!
— Деньгами, которые стибрил из кружки для пожертвований, — наябедничал Густав. — Еще мы слушали мессу, ниче так, даже выпить дают задарма. В общем, теперь мы добродетельные, шляемся по улицам ночью, можем, кому помощь нужна. Выполняем, значит, христианский долг.
— А ту демоницу, ее вы встречали снова? — спросил Уолтер, дрожа от нетерпения. Новоявленные праведники опять перекрестились.
— Я видел ее издалека, — нагнулся к нему Кирпич. — Она шла по улице, в форменном платье, с фартуком и в чепце.
— Чепец — это чтобы прятать рога, — авторитетно заявил Марио.
— Выходит, она где-то служит? Горничной, продавщицей?
И тут его осенило.
— Спасибо, ребята! — от всего сердца поблагодарил он бывших бандитов, которые аж просияли — не иначе как на небесах им только что поставили жирную галочку. А Уолтер бросился к разноцветной стае уличных девиц и еще издалека услышал звонкий голос Эвике.
— … и тогда Илонка размахнулась связкой сосисок и проломила мужу череп! А нечего было лапать работниц!
Слушательницы расхохотались так, что набеленные груди едва не вывалились из декольте, а у одной толстушки даже разошлось на боку платье.
— Нам пора, — Уолтер схватил ее за руку. Все еще улыбаясь, Эвике помахала девицам.
— Пока, Матильда, Труди, Марика, Жанетт, Луиза! Удачной вам ночи!
— И тебе, Эвике! — замахали они.
— А ниче у тебя кот, смазливенький! — подмигнув Уолтеру подбитым глазом, хихикнула одна из гетер.
Отчаянно краснея, Уолтер потянул невесту за собой.
— Что-нибудь разузнала? — хмурясь, спросил он. — И что значит 'кот'?
— Они решили, что ты мой сутенер, — спокойно пояснила девушка. — Как иначе я могла втереться им в доверие? Правда, Берту они никогда не встречали.
— Так о чем же вы так долго трещали? — спросил возмущенный англичанин.
— Обменивались опытом.
—
— Не забывай, что я служанка, а бедняжки выросли на улице. Я объяснила им, как отстирать грязь с бархата или накрахмалить простынь. Ну и рассказала пару историй из жизни нашей деревни.
— А они тебе что рассказали?
— Ничего особенного, — ее губы тронула невинная улыбка, как у ангелочка с фрески. — Скажем так, в первую брачную ночь тебя ждет сюрприз.
Уолтер подумал, что если они вообще доживут до первой брачной ночи, это само по себе станет ему сюрпризом.
— Ну хорошо, — смягчился добродетельный англичанин, — пока ты погрязала в разврате, я догадался где нам искать Берту.
— Ой, где?
— В психушке.
— Точно! Именно там она сможет охотиться на беззащитных пациентов!
— Скорее уж именно там она не будет тосковать по родному дому. Смена декораций минимальная, — проворчал Уолтер.
Разузнать о местонахождении Св. Кунигунды им удалось без труда, и совсем скоро они стояли у ворот больницы. Удивительно, что за то время, пока они петляли по темным улицам, ни один криминальный элемент так и не поинтересовался содержимым их карманов. Но краем глаза Уолтер заметил, что всю дорогу по пятам за ними следовали три тени. Пока они топтались перед воротами и думали, как им объясниться со сторожем, из больницы вышел мужчина в строгом сюртуке. Прощаясь с ним, старик-привратник приподнял фуражку и, к величайшей радости наших героев, назвал его 'герр доктор.'
— Постойте, сударь! — Уолтер окликнул доктора, который смерил эту парочку вопросительным взглядом. Похоже, он только что потерял медсестру, зато обрел двух пациентов.
— Мы к вам по делу!
— Так-так! — доктор заложил руки в карманы и пошевелил большими пальцами. — Могу только сказать, что вы попали в нужное место.
— Вы меня неправильно поняли! Мы пришли навести справки об одной из ваших медсестер.
— Об очень странной медсестре, — поддакнула Эвике.
Доктор почесал переносицу.
— О фроляйн Лайд? — без тени удивления осведомился он.
— Нет, — разочарованно протянула девушка. — Ту зовут Берта Штайнберг.
— Это одно из ее имен, — согласился доктор. — Она действительно здесь служила, но буквально час назад уволилась и уехала по своим вампирским делам.
Оба ахнули и выпалили почти одновременно.
— Вы знаете, что она вампир?!
— Конечно, — с достоинством ответил главный врач. — Я не дискриминирую персонал по видовой принадлежности.
Уолтер рванулся бежать.
— Она возвращается домой! Срочно на вокзал, мы обязаны ее предупредить!
Но девушка, прищурившись, посмотрела на доктора.
— Когда она взяла расчет, вы заплатили ей положенное жалование?
Ратманн хлопнул себя по лбу.
— Забыл! Ну и растяпа! Как же она теперь?
— Ничего, — нежно улыбнулась Эвике, — я ей передам.
В спешке доктор начал отчитывать деньги, но махнул рукой и всучил ей бумажник. Не удовольствовавшись этим, он велел им подождать и вернулся с нанятым экипажем, объяснив извозчику, куда их везти. Уолтер так и подпрыгивал на сидении, опасаясь, что вампирша уже села на поезд, но невеста обнадежила его, сказав что прямо из больницы Берта на вокзал все равно не поедет. Прямых поездов до Трансильвании нет, так что в любом случае ей придется делать пересадку в Будапеште. Вероятнее всего, днем. Значит, ей понадобится сундук, в котором она могла бы спасаться от солнечных лучей, покуда носильщик перенесет его в багажное отделение другого поезда. Нужно лишь подождать у касс, и рано или поздно вампирша там появится.
Чутье не подвело Эвике. Они прождали не более десяти минут, прежде чем заметили мрачную девицу в темно-коричневом платье, которая волочила за собой огромный чемодан,
