– Я здесь.
– Будь осторожна.
– Хорошо.
Ной повернул в коридор. В нескольких шагах перед ним лежала чашка с отбитой ручкой. Он поднял ее и покрутил в ладонях. Неприятный запах, который он уловил еще в шлюзе, сделался, как будто, немного сильнее. Ной положил чашку обратно.
– У вас все в порядке? – спросил Ежик.
– Все нормально. Давай дальше.
«Запись номер четыре. Отчеты по шкалам. Состояние систем. Двигатели: 10. Генераторы: 6.6. Системы жизнеобеспечения: 8. Навигационные системы: 10. Экипаж. Состояние здоровья: 10. Психическое состояние: 9.1. Эмоциональное состояние: 5.9. Координаты: 1974075, 383617, 394853.
Запись. Утечка информации. Результаты исследований размещены в общекорабельной сети. Доктор Курт заявил о своей непричастности. Так как доступ к информации был возможен только с его терминала, проведена проверка видеозаписей, которая показала, что никто, кроме самого доктора Курта, к терминалу не подходил. Временно ограничил его передвижение по кораблю.
Разговор с помощником Кельвином. Он предлагает избавиться от груза, мотивируя опасными настроениями команды. Запретил любые разговоры об экспериментах.
Второй генератор выведен из строя. Подозреваю саботаж. Питание хранилища переведено на третий. Мок и Кларенс утверждают, что в генераторной не было никого, кроме них и доктора Курта, который заходил проверить питание хранилища.
Курт все отрицает».
– На связи, – сказала Цесс.
– На связи, – отозвался Ной.
– Здесь темно. Иду на ощупь.
– Ежик?
– Ничего не могу сказать. Наверное, датчики накрылись. Тут всего один генератор тянет.
– Ясно. Далеко еще до рубки?
– Нет. Чуть-чуть и будешь там.
– Хорошо.
– У меня последняя запись. Включаю.
«Запись номер пять. Отчеты по шкалам. Состояние систем. Двигатели: 10. Генераторы: 3.4. Системы жизнеобеспечения: 7. Навигационные системы: 10. Экипаж. Состояние здоровья: —. Психическое состояние: —. Эмоциональное состояние: 3. Координаты: 1974075, 383617, 394853.
Запись. Третий генератор выведен из строя. Разгерметизация хранилища. Послал запрос на его отстрел. На камерах генераторной доктор Курт. Но камеры в его каюте показывают, что он всю ночь был у себя. Доктор говорит о мимикрии. Не знаю, во что верить. Хранилище подготовлено к сбросу. Собрал всех во втором отсеке и послал в генераторную Кельвина. Приказ – стрелять на поражение».
– Конец.
– Где тут второй отсек? – спросил Ной.
– Ты уже прошел. Поворот направо, и ты в рубке.
– Ладно. На обратном пути. Цесс, ты как?
– Я на месте. Электричество есть.
– Оглядись. Все со шкал Ежику, поняла?
– Да.
– Ты на месте, – сообщил Ежик. – Видишь?
– Вхожу.
– Я занимаюсь камерами.
– Оставайся на связи.
– Я всегда на связи. Ной вошел в рубку. На полу, возле главной консоли лицом вниз лежал мертвец с простреленной головой. Волосы вокруг раны выгорели. В руке тускло блестел пистолет. На трупе была капитанская форма с тремя нашивками на рукаве, его окружал ужасный запах.
Ной застыл в дверях, прикрыв рукой рот.
– У меня труп.
– Принято, – отозвалась Цесс.
– Что у тебя?!
– Труп. Всем быть настороже.
– Черт!
– Сколько уже дрейфует «Радон»?
– Последняя запись сделана четыре недели назад.
Ной еще раз взглянул на тело.
– Цесс, что с двигателями?
– Видимых повреждений нет.
– Двигатели в норме, – подтвердил Ежик.
– Ладно. На демонтаж уйдет часа четыре…
– Не меньше.
Ной вышел из рубки и надавил на кнопку возле входа. Дверь плавно выдвинулась из стены и встала на место, отгородив его от мертвеца. Он с облегчением вздохнул и потер лоб.
– Цесс, я вышел. Иди к кишке. Встретимся там. Ежик, обесточь двигательный отсек.
– Выполняю! Ежик переключил трансляцию с камер «Радона» на центральный экран «Ignis sanat» и отыскал последнюю запись из генераторного отсека. Перед ним появился большой зал, озаряемый вспышками ламп. Толстые колонны кабелей возносились от пола к потолку, словно окаменевшие удавы. Вдоль стен тянулись массивные, похожие на старинные органы, контрольные панели. Две из них были темны, и только на одной горели огни. Между колонн шел человек. Он двигался медленно, двумя руками сжимая пистолет. Вместо стука шагов и гула, обычно заполняющего подобные места, из динамиков доносилось лишь мерзкое шипение.
Ежик выключил звук.
Человек достиг середины зала, когда в тени одной из колонн что-то шевельнулось. Ежик наклонился ближе к монитору и дал увеличение. Что-то бесформенное возилось в серо-желтом сумраке, извиваясь, пытаясь выбраться на свет. Ежик принялся накладывать фильтры, и вдруг таинственное нечто дернулось и поднялось в полный рост. Это был человек.
Тот, что с пистолетом, тоже увидел его. Он остановился и что-то сказал – было видно, как у него шевелятся губы. Указал на незнакомца рукой. Тот повторил его жест. Сидя в своем кресле на «Ignis sanat», Ежик ощутил вязкое напряжение, воцарившееся в генераторной мертвого корабля. Человек медленно двинулся вперед, поднимая пистолет, и тот второй тоже пошел ему навстречу. Они сошлись в центре зала и остановились метрах в пяти друг от друга. Лицо пришельца скрывала густая тень. Вооруженный снова заговорил. По тому, как он дергал головой, Ежик понял, что разговор перешел в крик. Незнакомец минуту стоял неподвижно, а потом шагнул вперед, полностью оказавшись в пятне света. Человек снова крикнул, вскинул руку и выстрелил. Чужак упал. Стрелявший развернулся и со всех ног бросился прочь.
Ежик остановил запись, перекрутил ее назад, дал максимальное увеличение и включил медленный повтор. Его внимание сосредоточилось на людях. На какой-то момент он полностью отключился от происходящего, позволив глазам и уму плыть свободно, кадр за кадром следуя по пятам происходящего. За секунду до того, как Ежик осознал зачем, его палец сам нажал на кнопку остановки. На застывшей картинке оба человека оказались к камере лицом.
Одним и тем же лицом.
Ежик застучал по кнопкам пульта, разыскивая запись камер второго отсека, где, по приказу капитана, собрался экипаж «Радона». Он увидел их, столпившихся возле двери. У каждого в руках было оружие. Ежик стал мотать вперед. Уловив движение на экране, он нажал на кнопку воспроизведения.
– Матерь божья!
Запищал сигнал сонара. Ежику потребовалось несколько секунд для того, чтобы заставить себя
