— До постели мы так и не добрались, — усмехнулась Стефани, почувствовав, что ей стало жарко при одном воспоминании об эскападах на диване. — Да, он был великолепен.
Хлоя была в восторге.
— Я так и знала! Есть такие мужчины, на которых стоит один раз посмотреть, и сразу становится ясно, что в постели им нет равных. — Она вздохнула. — Скажите, а его попка в голом виде так же потрясающе смотрится, как в джинсах?
— Еще лучше. И не только попка, но и все остальное тоже.
Хлоя схватила подушку и швырнула ею в Стефани.
— Везет же некоторым! — воскликнула она.
— Не знаю. Он больше не звонил и не заходил. Я думаю, он меня бросил. — Стефани вздохнула. — Я сохну по парню, который меня не хочет, а тот, от кого я не чаю избавиться, не оставляет меня в покое.
— Что вы имеете в виду? — Хлоя насторожилась, и Стефани уже пожалела о том, что сказала это.
— Ничего плохого. Дерек присылает мне цветы, подсовывает под дверь сентиментальные открытки…
— О, только не говорите, что он засыпает вас открытками с дюжинами невозможно пышных роз и со столь же невозможно пышными сантиментами?
— Да, все именно так. — Стефани становилось нехорошо при одном воспоминании. — И я не удивлюсь, если он утром за мной следил.
Хлоя нахмурилась:
— О Боже!..
Стефани окинула взглядом комнату, которая была опрятной, явно женской и располагающей к отдыху.
— Иногда я жалею, что я не лесбиянка.
— Это когда в вашей жизни появляется мужчина вроде Рафа.
— И уходит из нее так быстро, что все начинает казаться сном.
— Я спросила Рафа, что между вами происходит, и он сказал мне, что все это запутано. Больше он ничего говорить не стал. Если бы Раф считал, что это роман на одну ночь, разве стал бы он называть ситуацию запутанной?
Стефани пожала плечами. Жизнь рано научила ее не доверять собственным суждениям относительно мужчин, но, к несчастью, она продолжала следовать своим предпочтениям. Сейчас Стефани чувствовала себя несчастной и была уверена в том, что выглядит еще несчастнее.
— Ну, — бодро заявила Хлоя, — как сказал Шекспир, лучше любить и потерять, чем никогда не любить.
— Вообще-то это сказал Альфред Теннисон.
— В самом деле?
— Да.
— Я не знала, что вы такая начитанная.
— Мы изучали это произведение в школе. Почему-то я его помню.
— Как интересно. Хотела бы я, чтобы вы всегда помнили, где я оставляю ключи от дома.
— Увы, я запоминаю только бесполезную информацию. И только то, что написано.
— У вас фотографическая память?
И зачем только она ляпнула эту цитату! Надо научиться держать рот на замке.
— Вообще-то нет. Но что-то вроде того, наверное.
— Но это же чудесно! Я думаю, это могло бы быть очень полезно для нашего бизнеса.
— Каким образом?
— Пока не знаю, но совершенно уверена, что что-то хорошее из этого получится. — Хлоя улыбнулась и изящно вытянула ноги. — Во всяком случае, вы отучили меня направо и налево сыпать фальшивыми цитатами из бедного Шекспира. Вот это уж точно полезно.
— Но если Раф приходил к вам не для того, чтобы поговорить, тогда зачем же он приходил?
— Ах да! Я не уверена, что вам это понравится.
Сердце Стефани упало.
— Он приходил для того, чтобы посоветоваться насчет своей партнерши?
Когда они набросились друг на друга в ее квартире, дома, вероятно, его ждала другая женщина. Стефани его об этом не спрашивала. Она даже ни разу об этом не подумала.
— Нет, совсем наоборот. — Хлоя откинулась на подушки. — Как вы понимаете, я ничего не знала о том, что между вами что-то происходит. И я попросила его помочь мне профессионально.
— Он коп. Что он будет делать? Подрабатывать детективом?
Интересно. Теперь, когда она знала, что Раф явился к Хлое не затем, чтобы сообщить ей о проблеме ее новой сотрудницы, гнев Стефани поутих. Если он приходил сюда потому, что будет подрабатывать у Хлои, то время от времени они смогут видеться. Что ж, не слишком много, но уже кое-что.
— Не совсем так. Ему предстоит добиться того, чтобы одна женщина почувствовала к нему достаточно сильный интерес. Это позволит ей понять, что она не любит своего теперешнего партнера. — Хлоя провела пальчиком по белому завитку на черном фоне покрывала.
— Ничего более глупого я в жизни не слышала. — Если не считать того, что именно это он сделал с ней, со Стефани. Въехал на эскалаторе в ее жизнь и за пару дней добился того, что она бросила своего жениха. — А что, если он в нее влюбится? — испуганно воскликнул Стефани.
Хлоя подняла на нее глаза.
— Тогда вам придется сделать то, что у вас так хорошо получается. Выкрасть его у той женщины и вернуть себе.
Глава 15
Мэтью буквально задыхался. Если он сию минуту не выйдет из дома, то непременно выскажет Бриттани, что клюква в ванной не заставит петь его сердце. Так же как и шалфей, хлеб из муки грубого помола и все прочие цвета, что она подсовывала ему. Цвета, которые ассоциировались с едой, что ему совсем не нравилось.
Мэтью казалось, что стены надвигаются на него. Его положение было безнадежным. Бриттани никогда не злилась. Даже если он вел себя как свинья. Если бы она хоть раз на него заорала, то дала бы ему шанс. Но она никогда не кричала. Поэтому Мэтью пытался подавить раздражение и заставить себя согласиться с тем, что Бриттани имеет право выбирать цвета, в их общем жилище. Но так ли необходимо постоянно быть такой милой и обходительной? Эта ее обходительность душила его.
Он вышел, когда она чертила расположение мебели гостиной на миллиметровке. Вне всяких сомнений, она имела право поменять это все на цвет тыквы, айвы или водорослей, а затем все переставить.
Мэтт сказал, что ему нужно поработать в саду, решив, что, возможно, с потом отчасти уйдет и раздражение.
Однако произошло обратное — его раздражение зашкалило, когда, выйдя в сад, он увидел у дома Хлои мотоцикл Рафа. Вот это да!
Конечно, не его это дело. Раф и Хлоя оба свободны, и если Раф сошел с ума, то едва ли ему можно чем-то помочь. Но жжение в области пищевода у Мэтта только усилилось. Напрягая мышцы, он взялся перетаскивать с места на место валуны, занимаясь столь же бессмысленными перестановками, как и те, что происходили сейчас у него в доме. Однако он испытывал необходимость в тяжелом физическом труде. Почему — он старался не думать.
Мэтью перетаскивал очередной булыжник с одной клумбы с кактусами на другую, когда за его спиной знакомый голос произнес:
— Помощь не требуется?
Он покачал головой, донес булыжник до нужной клумбы и бросил его на землю.
— Мне кажется, ты только что уничтожил кактус, — сказал его старый приятель и партнер.
— Ты много времени проводишь в этом районе.
Раф спокойно посмотрел Мэтью в глаза.
— Тебя это беспокоит?
— Да, черт возьми. Эта женщина не вполне в своем уме, и, насколько мы с тобой знаем, она замышляет что-то противозаконное.
— Ты уверен, что именно это тебе досаждает?
Руки у Мэтью были исцарапаны, футболка пропиталась потом и прилипла к телу, дышал он тяжело и натужно, и ему казалось, что его больная нога вот-вот подвернется. При мысли о том, что Хлоя и Раф спят вместе, ему хотелось выть.
— Да.
Раф покачал головой.
— Дурак, — сказал он по-испански и отошел от Мэтта.
Мэтью не владел испанским в совершенстве, но понять, что сказал Раф, не составило труда.
— Знаешь, вовсе не очевидно, что дурак я, а не ты, — сердито буркнул Мэтт.
Раф повернулся к Мэтью. Женщины всегда западали на его неряшливого партнера, жаль, что он об этом поздно вспомнил. И сейчас Мэтью уже клял себя на чем свет стоит за то, что познакомил с ним Хлою.
— Хлоя не делает ничего противозаконного, — сказал Раф, повернувшись к Мэтту.
— Откуда ты знаешь?
— Она мне рассказала о своем бизнесе.
— И чем же она занимается?
Раф сталкивался лицом к лицу с самыми закоренелыми преступниками Техаса. И уж конечно, у него не затрясутся поджилки лишь потому, что какой-то парень прекратил работу в саду, чтобы задать ему жару.
— Мне кажется, друг, ей не хочется, чтобы ты об этом узнал.
И, весело отсалютовав своему бывшему партнеру, Раф с непринужденной грацией оседлал мотоцикл. Мэтью перекосило от злости.
