воинственный и последние события напугали его до смерти. Он совершенно искренне полагал, что ему необходима охрана. Двое крепких юношей подходили на эту роль как нельзя лучше, хотя он и не мог предложить им оружия. Элари, тоже совершенно искренне, послал его к чёрту и отправился прямо в Емс- Самзу. Там для него могла найтись не лишенная смысла работа и относительно надежный приют. Таким образом, его проблемы будут улажены, — пусть и на время. О своём будущем он теперь предпочитал не думать.
4.
Разыскав Суру в Емс-Самзе, он стал невольным свидетелем спора друга с послом Жителей Пустыни Эккенаем Юмзином, едва замечавшим простых смертных с высоты своего положения. Элари вежливо склонил голову и терпеливо ждал, пока посол не удалится. Суру с облегчением перевёл дух.
— Мне едва удалось убедить его, что оставаться здесь бессмысленно. Здание не приспособлено для обороны. Здесь собралось уже больше трехсот наших. Я не хочу приносить их в жертву непонятно чему. Короче, посол приказал перебраться в Си-Круану. Сражение под Гумьей проиграно. Через сутки сурами будут здесь.
— Но ты вооружил ваших юношей, у тебя здесь уже тридцать шесть стрелков, целый взвод! — возмущенно заявил Элари. Суру усмехнулся.
— Острые глаза. Еще мне удалось раздобыть броневик, шесть ручных и три станковых пулемета. Но что я могу сделать там, где не справилась вся армия Айтулари? У меня в арсенале было тридцать семь винтовок, из них одна снайперская. Ах да, ещё мой собственный пистолет. Ты думаешь, этого достаточно, чтобы остановить минимум сто тысяч голодных сурами? У нас всего десять тысяч патронов и вовсе нет гранат. Ты подумал, как вывести отсюда детей? А вещи, мебель, документы, припасы, библиотека, наконец? Как вывезти всё это в Си-Круану? Главная дорога забита, а окольные почти непроходимы. Дожди…
Элари промолчал. Он только что видел эту дорогу — она напоминала выставку машин. Всякому, кто захочет проехать отсюда к Ай-Курьех, придется потратить много часов — если у него, конечно, есть машина…
— Ладно, к чёрту вещи, — решил Суру. — У Емс-Самзы есть пристань для катеров. Их тут не меньше дюжины — все войдем. Мы поплывем вверх по Супра-Кетлох — и быстрее, и проблем меньше. Ты тоже. Это приказ.
— Нет, — Элари отвернулся. — Во-первых, я не твой солдат. Во-вторых… я должен защищать свою страну. Я не хочу бежать из неё, как трус!
— Да? Ты хочешь умереть? Знаешь, раз уж я спас твою жизнь, то, полагаю, отвечаю за неё и теперь. Так как?
— Я остаюсь.
— Ну и дурак. Надеюсь, остальные так не думают.
5.
Другие так действительно не думали… в большинстве. Большая часть собравшихся в Емс-Самзе с энтузиазмом восприняла приказ посла. Они деловито, как муравьи, перетаскивали коробки и ящики с документами в катера. В здании решило остаться всего человек тридцать — местные работники, которых Жители Пустыни страшили больше сурами. В их числе оказались и Эльтифарг Кари со своей подругой. Янгута была напугана, но старалась ничем не выдавать своего страха. Они собрались все вместе в большой комнате, заставленной столами — раньше здесь был учебный класс для детей дипломатов. Споры не утихали. Кое-кто предлагал, пока не поздно, присоединиться к уходящим, вторые предлагали положиться на тайные убежища здания, третьи молчали. Элари был среди них. Ему было всё равно, что решат остальные — он чувствовал, что не может никуда больше идти. Это высокое здание — гораздо более широкое и массивное, чем городские, с толстыми, как у крепости, стенами и немногочисленными окнами казалось ему идеальным убежищем — может быть потому, что Суру тоже решил остаться здесь или ему это приказали в качестве наказания за своеволие — точно Элари не знал. По крайней мере, присутствие лейтенанта давало оставшимся надежду — хотя теперь его 'армия' состояла из трёх солдат, сорока местных добровольцев и шести брошенных за ненадобностью джипов. На всех было четыре ручных пулемета и дюжина винтовок — остальное забрали ушедшие. Впрочем, группа добровольцев притащила полсотни старых, но вполне исправных пистолетов — вероятно, захваченных в разграбленном или брошенном полицейском участке.
Больше всего юношу терзала неизвестность — радио Айтулари молчало, словно там уже никого не осталось в живых. В посольстве была своя радиостанция, но слишком слабая, чтобы связаться с Ленгурьей. Она, правда, могла принимать радиопередачи Метрополии, — но в них о вторжении сурами в Айтулари просто не сообщалось. В её новостях говорилось о чём угодно — о добыче угля, о нашествии картофельной совки, о погоде — но только не о том, что за морем гибнут шестьсот тысяч человек. Правда, большая часть этих тысяч была парализована страхом — они не смели даже бежать.
Но чудо всё же случилось — без просьбы Председателя Ленгурья направила на помощь Айтулари флот: линкор, три тяжелых крейсера, несколько эсминцев — и девять сотен лёгких десантных судов, которые могли забрать разом девяносто тысяч человек…
Эта помощь была совершенно бесполезной — спасательная армада могла прибыть лишь через пятнадцать суток — но новость о ней странным образом развеяла душивший юношу страх. Она давала хоть какую-то надежду выжить, пусть и призрачную. Тут же ожило радио Айтулари, сообщив, что армия Председателя полностью мобилизована и состоит теперь из трёх дивизий, включая в себя тридцать восемь тысяч солдат и около тысячи единиц автотехники. Также сообщалось, что вооружено восемь тысяч ополченцев. Все эти силы развёрнуты для защиты столицы и смогут продержаться до прибытия помощи из Метрополии. Суру поблизости не было и Элари не мог выяснить, в какой степени всё это соответствует истине — да ему не очень и хотелось это знать.
В своей короткой жизни он пока видел немногое. Он никогда не был за пределами Айтулари — и не надеялся побывать. Где-то там, в устье огромной реки Ирнау, по сравнению с которой Супра-Кетлох была просто ручьем, стояла столица Ленгурьи — девятимиллионная Тар-Ратта. Её колоссальные бетонные здания возвышались среди парков и каналов. По реке плавает множество кораблей, в столице через неё построено несколько гигантских, в милю длиной, мостов, подвёшанных на тросах…
Элари долго представлял, как смотрит на этот город с великого моста, восхищаясь его красотой, размышляя о себе и о своем мире прекрасным ясным вечером. А Жители Пустыни? У них тоже есть города, правда, далеко не столь величественные. По рассказам Суру их столица, Байгара — это трёх-пятиэтажные дома из красного кирпича, с деревянными перекрытиями и высокими крышами, без стёкол в окнах. Её населяло шестьдесят тысяч Жителей Пустыни, — и это был их крупнейший город. Всего их народ насчитывал около двухсот тысяч — он был очень невелик, но столь же сплочён. Суру рассказывал, что в Байгаре живет их молодой правитель, Атхим Ир. Он обитал в замке, — четырёхэтажном кирпичном кубе за высокой стеной с башнями. Его любимая — Иситтала Меттхай-Ир, высокая крепкая девушка, красивая и жестокая, всюду следовала за ним…
Чудесные новости и мечты о неведомых землях не просто отвлекли Элари, они словно повернули в его голове невидимый переключатель — он просто не мог долго бояться и после долгих часов страха его охватило возбуждение и жажда деятельности. В конце концов, даже в самом худшем случае сурами будут в Лахоле лишь через сутки. Элари сам не знал, чего ему хочется, — но он больше не мог сидеть в душной комнате, набитой испуганными людьми. Когда он выбежал на улицу, никто и не подумал его остановить.
