Соломатько засмеялся:
– Да все наоборот! А еще людям голову дуришь по телевизору. В клетке – синица. А журавль… – Соломатько махнул рукой в сторону окна и, увидев там медленно шагающую по освещенной тропинке Машу, пригорюнился. – Хреново все как-то. Вот поверишь ли, Маш, было бы из чего – застрелился бы.
Я вытащила из огромного набедренного кармана Машиных брюк все Тот же обрез, сделанный нашим соседом-умельцем из ружья моего прапрадедушки.
– Это, конечно, не браунинг и не кольт. Но впечатление, как ты уже знаешь, производит.
– Зараза… – процедил Соломатько.
– И один патрон здесь есть точно, – миролюбиво продолжила я.
Соломатько с сомнением переводил взгляд с меня на обрез и обратно.
– Что-то вы, девчонки, чудите… – Он не договорил, потянулся было ко мне, зазвенел ошейником, свободно болтающимся на его руках, и опустил руки. – А если не попаду?
Я удивилась – когда только Машка успела ему опять надеть ошейник? Или он сам накинул его, для пущей убедительности своих страданий?
– Смотря в кого ты стрелять собрался. Если в меня, то точно попадешь. А если в себя – то, разумеется, тебе одного патрона не хватит.
– Вот и я думаю. Так что подбавь… – Соломатько посмотрел при этом почему-то на мою грудь, сначала на одну, потом на другую и обратно, чему-то своему кивнул, – м-м-м… патрончиков.
– Считай, что это упрощенный вариант русской рулетки, для особо смелых. – Я убрала обрез обратно в карман.
Соломатько хмыкнул:
– А где же знаменитый трофейный пистолет, из которого любила постреливать наша экзальтированная бабушка, гроза всех ветеранов Куликовской битвы?
Моя бабушка не настолько дряхла, – строго заметила я и поправила обрез, как-то уж слишком фривольно торчавший из оттопыренного кармана на моей ноге. Я решила не разочаровывать его и не говорить, что пистолет я давно от греха подальше подарила нашему очередному жениху. – И пистолет ей еще пригодится. Соломатько улыбнулся:
– Извини, Егоровна…
– Не извиню. Вот смотри, Соломатько, нашей дочери уже пятнадцать лет, а ты мне так родственником и не стал.
– Почему это?
– Думаю, потому, что в паспорте у тебя другое написано. Что нет у тебя таких родственников, как мы с Машей.
– Откуда ты знаешь? – попробовал взъерепениться Соломатько, но я поняла, что попала в точку.
Поменял, видно, папочка паспорт, в котором Маша была записана его дочкой.
Чем-то Соломатько сейчас меня уел, а чем, я сама еще не поняла, и зло продолжила:
– Не боишься, что воспользуюсь сейчас твоим зависимым положением и дам по морде? Вот этим вот обрезом… За всю мою неудавшуюся личную жизнь.
– А у тебя не удалась личная жизнь, да, Машка? – откровенно обрадовался Соломатько. – За бабушку на самом деле извини. Как она, кстати?
– Нормально. Туфли новые недавно купила, с прозрачными каблуками. Чтобы к Маше на годовой концерт идти, во всеоружии… Ты мне зубы не заговаривай. Будешь стреляться?
Соломатько протянул ко мне руки.
– Сними, пожалуйста, эту дрянь.
– Не могу. Маша рассердится. Соломатько продолжал молча тянуть ко мне руки. Я присела около него и с трудом расстегнула ошейник. Он потряс кистями, на которых отпечатались шипы от ошейника, и неожиданно схватил меня за щиколотки. Я подождала, что будет дальше. Соломатько ничего не говорил и больше ничего не делал, просто держал меня за щиколотки. Крепко и равнодушно. Как он делал всегда.
Я постояла так минуту-другую, а потом сказала:
– Этого не может быть, Игорь.
– Почему это не может? – самодовольно спросил Соломатько и стал ерзать, кажется одной рукой расстегивая ремень.
– Потому что… так не бывает. С чего вдруг…
– Бывает очень по-разному, Егоровна, уверяю тебя! Ты мне совсем не посторонний человек, оказывается… Хотя бывает и с посторонними, конечно… – Он покрепче сжал мои щиколотки.
– Знаешь, как моя бабушка учила меня отвечать в таких случаях?
– Как? – Он попытался усадить меня рядом с собой.
– Комсомольским лозунгом: «С нелюбимыми – не целуюсь!»
Да кто ж тебя целоваться заставляет? И не целуйся себе на здоровье, комсомолка… – ответил Соломатько и сам поцеловал меня в коленку. – А потом, когда это ты успела меня разлюбить? За какие-то несчастные пятнадцать лет? Вот давай, за встречу как раз и…
