стране. После подавления восстания усилилась волна насильственного выселения абхазского народа в Турцию и страны Ближнего Востока. Это трагическое событие в истории абхазского народа известно под названием махаджирства, в результате которого абхазы оказались в Турции, Сирии, Иордании, Греции, Египте и других странах Ближнего Востока, где общее число их в настоящее время превышает 115 тысяч человек.
В целом же присоединение Абхазии к России имело прогрессивное значение. В 1862 г. на основе русской графики лингвистом П. К. Усларом был создан абхазский алфавит, а в 1865 г. И. А. Бартоломеем составлен первый букварь. Позже, в конце XIX в., К. Д. Мачавариани вместе с основоположником абхазской художественной литературы Д. И. Гулиа составил алфавит, более удобный для практического пользования. Разработка алфавита и создание письменности явились мощным стимулом для зарождения и развития абхазской литературы и народного образования в крае, у истоков которых стояли лучшие представители национальной интеллигенции: Д. И. Гулиа, Г. Ф. Шервашидзе (Чачба), Ф. Х. Эшба и др., отдавшие много сил и энергии духовному и культурному возрождению своего народа.
В XVI–XVII вв. город Анакопия, находившийся на Апсарской горе (территория современного Нового Афона), был полностью разорен турками, местное население оставило город, так что к XVIII в. город представлял из себя развалины, заросшие лесом, а имя его было забыто. Но с 1875 г. эта местность начинает оживать благодаря трудам иноков, прибывших в Абхазию из Греции, из русского Пантелеймонова монастыря, расположенного на Афоне. Благодаря им был построен монастырь с величественным собором, вмещающим до 3 тысяч человек, парк, пруды, водопады, гидроэлектростанция, гостиница на вершине Апсарской горы и тянувшаяся к ней из монастыря канатная дорога, на берегу моря — храм Покрова Божией Матери, хозяйственные постройки, школа для абхазских мальчиков.
В конце XIX — начале XX вв. происходит основание в Абхазии курортов. Так, в 1901 г. царь Николай II принял на себя «заботу о Гагрской климатической станции», и началось перерождение поселка. Основателем курорта считается родственник Николая II принц А. П. Ольденбургский. Гагрский курорт создавался по европейским стандартам как великосветский, чтобы сократить утечку русского золота, оставляемого российской знатью в европейских здравницах. В 1903 г. Гагрская климатическая станция была торжественно открыта.
С конца XIX в. по всей России рекламировались отдых и лечение на берегу Сухумской бухты. В 1898 г. на XII международном конгрессе врачей в Москве город Сухум был признан лучшим курортом для лечения легочных заболеваний. Сюда устремился поток предпринимателей — появилось множество частных пансионатов, санаториев и гостиниц. Очарованные красотой местности русские меценаты отдавали бескорыстно средства и силы на развитие местности. Благодаря им в городе появились больницы, сады и парки. Одним из меценатов был ботаник П. Е. Татаринов, заложивший в Сухуме ботанический сад, в котором собирал множество растений со всего мира. Примечателен меценат H. H. Смецкой, построивший три крупнейших санатория для больных туберкулезом, которые он преподнес в дар Министерству народного просвещения для лечения преподавателей и студентов.
В 1921 г. в Абхазии была установлена советская власть, Абхазская ССР вошла в состав Советского Союза, а в 1931 г. на правах автономной республики в состав Грузинской ССР. За время советской власти абхазы были сильно притесняемы грузинами, что вылилось в 1991 г. в желание независимости от Грузии и в 1992–1993 гг. — в войну за независимость.
В настоящее время в Абхазии происходит восстановление страны после войны, а также стремительное развитие туризма. Абхазы гордятся своей независимостью от Грузии и очень благожелательны к русским.
Документы
23 августа 1810 г.
Я, нижеименованный, владетель Абхазской области князь Сефер-Али бек, названный при Святом Крещении Георгием Шарвашидзе,[100] обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием в том, что хочу и должен Е. И. В., моему Всемилостивейшему Великому Государю Императору Александру Павловичу, Самодержцу Всероссийскому, и Е. И. В. Всероссийского престола Наследнику, который назначен будет, верным, добрым и послушным подданным быть и служить Е. В. как верному подданному пристойно есть и надлежит; противности никакой ни тайно, ни явно не чинить и по владетельному достоинству, в котором высочайшей Е. И. В. грамотой всемилостивейше я утвержден, поступать и исполнение чинить во всем по его, Великого Государя, указам, не щадя живота своего, до последней капли крови; подвластный же мне Абхазского владения народ содержать в порядке и управлять им с правосудием и кротостью, отвращая оный от всяких предприятий, интересам Е. И. В. противных; есть ли же чего собою учинить не могу, о том заблаговременно уведомлять главноуправляющего в Грузии и других российских начальников.
В заключение сей моей клятвы целую слова и Крест Спасителя нашего. Аминь. И прилагаю к сему мою печать.
(М. П.) (М. П.)
По сей присяге приводил Белявского мушкетерского полка полковой священник Исидор Попов.
По сей присяге был Белявского мушкетерского полка майор [Майзов].
Присяга учинена 23-го числа августа 1810 г.
АВПР, ф. СПб. Главный архив, 1–10, оп. 9, 1808, д. 1, лл. 87–88 об. (подлинник).
30 мая 1827 г.
Клятвенное обещание Я, нижеименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием в том, что хочу и должен Е. И. В., своему истинному Всемилостивейшему Великому Государю императору Николаю Павловичу, Самодержцу Всероссийскому и Е. И. В. Всероссийского престола Наследнику, Его Императорскому Высочеству Великому князю Александру Николаевичу верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего, до последней капли крови, и все к высокому Е. И. В. самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узакониваемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять и при том, по крайней мере, стараться споспешествовать все, что к Е. И. В. верной службе и пользе государственной во всяких случаях касаться может. О ущербе же Е. И. В. интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допущать тщатися, и всякую вверенную тайну крепко хранить буду и поверенный и положенный на мне чин, как по сей генеральной, так и по особливой определенной и от времени до времени Е. И. В. именем от поставленных надо мною начальников определяемым инструкциями и регламентам и указам надлежащим образом по совести своей исправлять и для своей корысти, свойства, дружбы и вражды противно должности своей и присяги не поступать и таким образом себя вести и поступать, как верному Е. И. В. подданному благопристойно есть и надлежит, и как я пред Богом и Судом Его Страшным в том всегда ответ дать могу, как суще мне Господь Бог душевно и телесно да поможет.
В заключение же сей моей клятвы целую слова и Крест Спасителя моего. Аминь.
<…>
При совершении сей присяги присутствовал владетель Мегрелии генерал-лейтенант князь Леван Дадьян.
К присяге приводил протоиерей Давыд Чихладзе.
