неловкой паузы проговорил он. — Опять всю ночь работала?
— Нет, — спокойно ответила Констанс. Этого человека она когда-то любила, спала с ним, потом страдала, когда он бросил ее. Теперь она не понимала, как такое могло быть. Господи, она тогда просто понапрасну растрачивала душевные силы.
Неужели с Сиднеем будет так же?
Нет!
Фрэнк отдернул манжет и посмотрел на элегантные золотые часы, принадлежавшие еще его деду.
— Может, выпьем кофе? — предложил он. — А что, в том-кафе напротив по-прежнему готовят отличные сандвичи? Помнишь, как я приезжал к тебе по воскресеньям утром и мы с тобой покупали там сандвичи, а потом съедали их в Центральном парке под деревьями? — Его голос звучал вкрадчиво, но уверенно. — Я очень часто вспоминаю те времена.
— В кафе теперь другой повар. И кофе я сейчас не хочу, спасибо, — прохладно ответила Констанс.
Фрэнк посмотрел на нее как на свою собственность.
— Я правда хочу знать, как ты живешь, Кон-станс. Идем посидим немного.
Когда-то она пошла бы за ним куда угодно. А теперь ей не хочется даже перейти через дорогу. Черт бы подрал Сиднея! Из-за него она даже не может выпить кофе с кем-то другим. Назло самой себе она согласилась.
— Хорошо, но у меня только десять минут. Мне нужно забежать в магазин, а потом меня ждут в агентстве.
— Ладно. — Он машинально взял ее под локоть и повел в кафе.
Когда они сели за столик и им принесли кофе, Фрэнк спросил:
— А теперь скажи, как у тебя на самом деле дела, дорогая?
Чего он ждет от нее? Чтобы она сказала, что уже все пережила и забыла, что он предпочел карьеру ее любви? Или, наоборот, хочет услышать, что она по-прежнему любит его и страдает? Ей не хотелось говорить ни о том, ни о другом. Эта тема ей была уже неинтересна.
— У меня все о'кей, — ответила Констанс весело и непринужденно. — Дела у меня действительно идут неплохо. А как ты?
Его улыбка погасла.
— Кажется, ничего. — Он помолчал. — Я часто вспоминаю о тебе, — сказал он с неподдельной тоской.
Констанс пожала плечами.
— Думаю, это совершенно бессмысленное занятие, особенно с тех пор… как… — Как ты женился, хотела закончить она, но промолчала.
— Я так и не смог забыть тебя, — сказал Фрэнк, всматриваясь в ее лицо.
— Копаться в прошлом — занятие бесполезное, — резко повторила Констанс. — Что было, то прошло. А что ты делаешь в Нью-Йорке?
— Работаю… У нас переговоры в Генеральной Ассамблее, — безразлично ответил он. — Я пробуду здесь еще пару недель. Послушай, а может, встретимся как-нибудь вечером?
Она не задумалась ни на секунду.
— Это было бы неразумно, — сказала Констанс, поставив нетронутую чашку с кофе на блюдце. — Ты женат, Фрэнк.
— О Господи! — Он измученно посмотрел на нее. — Как все нелепо! Я не должен был терять тебя, Констанс. Не должен был позволять, чтобы что-то встало между нами. Наверное, твое происхождение действительно могло бы затруднить мое продвижение по службе. Но, честно говорю тебе, с тех пор как мы расстались, мне очень плохо. Понимаешь, я чуть не сломался. Мне пришлось даже брать отпуск, чтобы все пережить. Я не мог работать.
Так как Фрэнк ждал ее реакции, Констанс сказала:
— Я не знала… Но теперь у тебя все хорошо, кажется?
Фрэнк подался вперед, в его взгляде была мольба.
— Да, я выжил. По крайней мере, физически. Но… Констанс, мне так больно, что ты не со мной. И больнее всего из-за того, что я сам заслужил свое несчастье, — волнуясь, сказал он. — Я оказался трусом. Я отказался от самого лучшего, что было в моей жизни, у меня не хватило мужества отстоять тебя.
Констанс не понимала, зачем он говорит все это. Может, полгода назад она и обрадовалась бы его признанию, но теперь испытывала одно лишь безразличие.
Фрэнк снова заговорил:
— Мы встретились не случайно, Я ждал тебя. Она никогда не любила его по-настоящему, поняла Констанс, и эта мысль потрясла ее. Она вежливо сказала:
— Прости. Если бы даже мои чувства к тебе сохранились, я все равно не стала бы встречаться с женатым человеком.
— Дорогая, — потрясение заговорил он. — Констанс, моя женитьба не имеет никакого значения. Иден вышла за меня потому, что пришло время устраивать свою жизнь, и я женился на ней по тем же причинам. Мне было все равно, на ком жениться, раз я не могу жениться на тебе. Мои родители сочли, что она прекрасная партия, все-таки дочь графа. — Несмотря ни на что, в его голосе прозвучала гордость при упоминании о происхождении жены.
— Прости, — снова сказала Констанс, желая поскорее уйти. — Возможно, вы с женой и не любите друг друга, но все же вы поклялись друг другу в верности.
Его лицо вспыхнуло.
— Я сам во всем виноват; — горько произнес он. — И теперь пожинаю плоды. Так, да? Констанс мягко сказала:
— Желаю тебе всего хорошего, Фрэнк.
— Значит, у тебя появился кто-то другой. Я в этом не сомневался, но все равно решил попытать счастья. — Фрэнк встал, в глазах его застыло отчаяние. — А ты заслуживаешь того, кто сможет за тебя бороться, Констанс, — сказал он. — Надеюсь, ты будешь счастлива.
Он наклонился, легко поцеловал ее в губы и вышел из кафе.
Начался учебный год в школах и университетах, и народу на улицах заметно поубавилось. Констанс старалась бороться со своей тоской с помощью работы. Она не отказывалась ни от каких предложений.
— Хочешь подработать к отпуску? — спросила ее Хьюги.
Констанс кивнула.
— Куда едешь отдыхать?
Она сама понимала, что это звучит глупо, но все же сказала:
— Хочу посмотреть, насколько изменилась Австралия за десять лет, что я там не была.
С врожденным высокомерием жителя Нью-Йорка Хьюги спросила:
— А что там делать, в Австралии? Любоваться пейзажами?
— И это тоже, но не главное. — Пришла пора встретиться со своим кошмарным прошлым лицом к лицу и найти некоторых знакомых. За исключением миссис Ренни, соседки, которой она все еще посылала открытки к праздникам, Констанс больше ни с кем не поддерживала связи.
— Когда думаешь ехать? Констанс улыбнулась.
— В феврале. Там будет лето, так что вернусь загорелая.
— Загорать можно и на Карибских островах, и выйдет это гораздо дешевле. Констанс рассмеялась.
— Но я родом не с Карибских островов.
— Значит, ты едешь искать свои корни, — кивнула Хьюги. — Кстати, вчера пришел запрос из гавайского отеля «Гранд Каскаде». Они просят прислать тебя на пару недель.
Констанс была рада, что могла сказать:
— Но ведь я буду в это время работать в Чикаго, верно?
— Да… Я предложила им вместо тебя Карен, они согласились, но потом пришла телеграмма с отказом.
— Значит, еще одна встреча в верхах сорвалась, — пожав плечами, отозвалась Констанс.
Ей меньше всего хотелось возвращаться туда. Воспоминания о времени, проведенном с Сиднеем, все еще были свежи в памяти и доставляли страдания.
