Активированы «восемьдесят третьи». И почти немедленно — первые два срабатывания. Грохот внизу, как будто ослепительно яркие стрелы метнулись из кустов к дороге. Первый «вулкан» рванул сразу же, превратившись в бесконечный шипящий и трещащий фейерверк. Второй получил тоже, но уцелел. Рванулся назад, завертев по сторонам блоком-стволом, и нарвался на следующую спицу огня. И тоже рванул.
— Огонь! — скомандовал я и выстрелил из гранатомёта.
Головной «хамви» как будто на стенку наткнулся: рвануло моторный отсек, откинув крышку капота, под ней что-то немедленно и жарко запылало. Гулко выстрелил «метис», ракета рванула вперёд и поразила LAV-25, бойцы с которого успели ссыпаться на дорогу. Быстро сообразили, пятёрку им. Броневик свернул с дороги и замер, упершись покатым носом в кювет. Затем быстро и сильно загорелся.
Снова срабатывание «восемьдесят третьей» на дороге, один из «кугуаров» вспыхнул. И следом за ним — два срабатывания противопехотных, «монки» и ОЗМ. Последнюю по звуку ни с чем не спутаешь.
«Баммм!» — донеслось из-за поворота, и в воздухе повисли ленточки с грузиками на конце. Как гайки с бинтом в фильме «Сталкер», ленточки разлетелись в стороны, опустились, и за поворотом раздался треск нескончаемого взрыва. Это сработала «двести двадцать пятая». На взрывы поражающих элементов наложились ещё два, сопровождавшиеся выбросами огненных шаров и чёрного дыма. Это какая-то техника там накрылась, попав под кумулятивный удар сверху.
Уцелевший «хамви» сначала было притормозил, но затем водитель понял, что спасёт его только скорость, и нажал на газ. И через пять секунд попал в створ фотоэлементов двух установленных с перекрытием «монок», которые Маноло активировал. Броню ролики из направленной мины не пробили, но колёса и подвеску разнесли в клочья — никакая центральная подкачка не помогла. Вездеход сел на обода, завилял, попытался ускориться, оставляя за собой масляный след и клочья резины.
Тем временем я успел перезарядить РПГ-7. Навёл его на неподвижную уже машину, из которой разбегался экипаж, и выстрелил. Дымная полоса провела прямую между мной и мишенью, «хамви» загорелся.
Из-за поворота бухали пусковые ПТУРов и гранатомёты.
— Сова, что с миномётами?
— Все извели. А вот пехоты на дороге уже до роты.
— На чём?
— Спешились, а вообще на «пираньях».
«Пиранья» — это и есть LAV-25. Машина ведь изначально швейцарская, американцы их у себя лицензионно выпускать начали.
— Много?
— С десяток. И сзади ещё два «вулкана»… Один уже.
И впрямь, за поворотом расцвел ещё один дымный взрыв. Колонна влезла в засаду по полной программе, и теперь её рвали на части. И недаром всю ночь возились наши в кустах вокруг дороги, высаживая «монки» с «озээмками» и заплетая растяжками кусты. И группа Совы не поленилась, внесла свой вклад в нашу «посевную». Несколько раз рвануло в стороне от дороги, и атаковать нас никто не рвался. Пехота занимала позиции за подбитыми машинами и в кювете вдоль дороги, который простреливался.
— «Шмели»! — крикнул я, откладывая РПГ-7.
Пехота противника пока никак не может рассредоточиться — мины кругом, техника горит, вот инстинктивно и сбились в кучки в местах, выглядящих побезопасней других. Явно не хватает им реального боевого опыта, ошибки делают.
Я откинул рукоятки на тяжёлой трубе «шмеля», озаботился ушными затычками, а то и так уже в голове гудит. В РПГ-7 стартовый заряд тоже прямо под ухом стрелка взрывается — удовольствия от этого мало. Откинул прицельную планку, сдвинул плюшку прицела на тройку с нулём. Рядом со мной то же самое повторял Маноло.
Я выбрал в качестве цели кучку бойцов Патрульных сил, сгрудившихся за дымящим и развернувшимся поперёк «кугуаром». Для Маноло выделил в качестве цели подобную же группу за LAV-25, уткнувшимся в кювет. Прицелился, нажал на клавишу предохранителя, сморщился от гулкого и громкого выстрела. Снаряд упал точно туда, куда я и хотел. Грохнуло, разметало людей по дороге. Второй взрыв накрыл группу укрывшихся за броневиком.
Я отбросил трубу, оглядел поле боя. Разбитая и горящая техника, растерявшаяся пехота, дым, треск взрывающихся боеукладок, гранатомётные взрывы. Ад на дороге. Но скоро шок пройдёт и начнётся сопротивление…
Я схватил РПГ. Новая граната встала в ствол гранатомёта. Кто у нас в зоне видимости? Ещё «пиранья», но броневик уже сдаёт назад, прикрываясь горящими корпусами других машин. Ни мне, ни Дмитрию в него уже не попасть. Теперь ждём пехоту. Неожиданно сзади раздался взрыв МОН-50, затем, сразу за ним, взрыв от гранатомётного снаряда, ещё один. Грохот очереди из крупнокалиберного — и вновь гранатомёт, после чего там затихло на несколько секунд. Ударил короткими очередями автомат, ему ответили М16. Что-то не так пошло там, не так. Не должно было быть очередей из американских винтовок.
— Карлос, с винтовкой к тыловому заслону, оказать помощь! — скомандовал я.
— Есть!
— Рауль, Луис! Обстановку!
В наушнике послышался голос Раулито:
— Луис вышел из строя. Веду бой с двумя патрульными Они укрылись за машиной.
— Рауль, к тебе идёт Карлос, командуй.
— Пусть поддержит огнём с фланга, с вершины хребта.
— Карлос?
— Принимаю. Ищу позицию.
— Сразу доклад от обоих! И что с Луисом?
Вот и потери. Луис убит или тяжело ранен. Послать никого к нему не могу: основные силы противника с этой стороны. А вот и они, кстати. В кустах на границе видимой зоны замелькали фигуры пехотинцев, занимающих подходящие для боя позиции. Паника закончилась, начинается противодействие.
— Дима, достреливай ПТУРы в кого попало — и бери РПГ. Бонита, за винтовку, выбор целей на твоё усмотрение. Всем огонь, короче!
Я, пока Дмитрий выбирал себе достойную цель для противотанковой ракеты, зарядил в РПГ рубчатую дубину осколочного выстрела. Взвалил деревянную трубу гранатомёта на плечо, навёл его в кювет, откуда уже начали постреливать. Не промахнусь. Ловите подарок. РПГ-7 подпрыгнул немного, граната быстрой стрелкой пролетела до точки, куда я целился, и рванула. Даже отсюда я услышал крики раненых. Досталось им. А я сразу рухнул на землю, и надо мной по кустам и листьям застригли пули. Засекли позицию.
Снова гулко ударил выстрелом «метис», и звёздочка ракеты настигла один из остановившихся «кугуаров». Не знаю, что они везли — может быть, запасные боекомплекты, но рвануло так, что почти двадцатипятитонная машина подлетела на несколько метров и рухнула на дорогу, после чего взорвалась уже повторно, накрывая огненным шаром пехотинцев вокруг. На какой-то момент в нас просто прекратили стрелять.
— Сова! — уже заорал я в микрофон. — Как принимаешь?
— Принимаю.
— Дострелял ПТУРы? Начинай отход! И бегом! Бегом!
— Есть!
Пускай его группа уходит, им до машин бежать чуть не километр. И отсечь их могут, если прорвутся, — тогда весь план насмарку. Дело своё они сделали: выбили миномёты. А мы ещё подержимся, хоть и недолго. Пехота противника рассредоточилась, ведёт огонь. И на их беспилотники нам плевать: всё равно миномётов нет.
Из-за скопления горящих машин высунулся LAV-25, ударил короткими очередями в нашу сторону. Снаряды почти точно по нашей позиции, мелкие осколки секанули по деревьям, но пока нас не задело. Я навёл на него прицел гранатомёта, рассматривая. Дмитрий тоже уже выцеливал его своим «вампиром», к которому пока выстрелов хватало. «Метис» он с увала уже убрал: к нему тоже пристрелялись.
Цель маловата, но попасть можно, особенно если Дмитрий возьмётся. Ну и я попробую. Сменил позицию, приподнялся на колено за кустом. Оптический прицел приблизил противника ко мне, и я увидел, как тонкое длинное жало пушки немного двигается, поправляя прицел. Выстрелили мы с Дмитрием одновременно, расчертила пространство дымная полоска от моей гранаты, граната же из «вампира» пролетела безо всякого шлейфа, мелькнула невыразительной стрелкой. Я промахнулся, рвануло на дороге, а Дмитрий попал. Его граната прожгла башню броневика и взорвала боекомплект. Всё, теперь там затор, теперь они не сунутся, пока пехота не сможет подавить нас огнём. Там даже физически проехать невозможно.
Хлопнули два негромких выстрела из «выхлопа», грохотал пулемёт Маноло. Я перезарядил РПГ осколочным выстрелом. Техника нам уже не противостоит, а три оставшихся дубины ОГ-7В израсходовать следует. Короче, ищем цели.
— Jefe, бой закончен, имеем одного «двухсотого», — послышалось в наушнике.
Это Раулито. Научил я его нашей терминологии. «Двухсотый», «трёхсотый» — а там наш друг погиб. У меня сердце сжалось: первая потеря в отряде. Пока нас судьба уберегала, а теперь вот как вышло. С самого начала мне не нравилось то, что со мной четверо родных братьев, потому что в случае потери одного из боя могут выбыть четверо, поражённые горем.
— Карлос, как ты?
— Я здесь. — Голос убитый, и, кажется, плачет.
— Рауль, Карлос. Грузите Луиса в машину, затем Рауль остаётся в охранении, а Карлос бегом сюда. Здесь бой. Как поняли?
Пулемёт слева молчал. Я оглянулся на Маноло — тот застыл как в ступоре. Он тоже всё слышал.
— Маноло, огонь! Не время сейчас! Как понял? — уже заорал я.
— Есть, Jefe.
— Карлос, как понял приказ? Не слышу доклада!
— Приказ понял.
— Выполнять!
Я не чёрствый, я сам привязался к Луису, но здесь бой идёт, и терять сразу трёх бойцов, двое из которых будут горевать по третьему, мне не с руки — как хотите, так и понимайте. Отбиться надо сначала: противник пошёл в наступление. Слышно было, как вновь рванула ОЗМ в зарослях — кто-то зацепил растяжку.
Огонь из зарослей всё усиливался, пули щёлкали по деревьям, сбивали ветки с кустов, на склоне взорвалось несколько гранат из подствольников. Уже три реактивных гранатомётных выстрела врезались в склон, оставив в нем дымящиеся воронки. Расстояние для подствольников великовато, но если противник подойдёт в зарослях метров на сто пятьдесят, то сможет обстреливать нас запросто. Хорошо, что миномёты из строя вышли. А вот реактивных гранатомётов следует опасаться. Ударит в ствол дерева над головой — и тогда тебе мало не покажется.
Я ещё раз огляделся, заметил метрах в трёхстах шевеление в кустах, причём явно не один человек там. Положил гранатомёт на плечо, поднявшись на колено, прицелился туда и выстрелил. Осколочный выстрел ушёл безо всякого следа, в кустах рвануло, было видно, как посыпались ветки. Ещё один зарядим — и туда же… Я снова залёг, схватил следующую гранату, начал заряжать оружие. Опять хлопнула «лягуха» вдалеке, и где-то правее рванула граната. Судя по мощности взрыва — «эфка», значит, ещё кто-то растяжку зацепил. Мы растяжки установили хитро — не то чтобы проволоку натянуть поперёк тропы, а дальше хоть трава не расти. Были растяжки на уровне груди, были растяжки просто к кустам, к веткам, которые придётся отодвигать, чтобы пройти. Её отодвинули, проволочка потянулась следом, и — бум!
