Обычно Анфим то ли не придавал этому значения, то ли не замечал. Но на сей раз, по-видимому, его это задело.
— Да, клянусь благим богом, я запрещаю, дядя! — отрезал он. — Я Автократор, и я все сказал. Или ты не подчинишься моему приказу?
Крисп полагал, что Петроний, как всегда, высмеет племянника. Но Севастократор только сказал:
— Я всегда буду подчиняться вам, ваше величество, пока вы император. — Ножки кресла заскрипели по гладкому мраморному полу. Севастократор встал. — Прошу прощения, но меня ждут другие дела.
Петроний прошел мимо Криспа, словно того там и не было; Криспу, стоявшему посреди коридора, показалось было, что Севастократор пройдет прямо через него, не сворачивая в сторону. Пару минут спустя из комнаты вышел Анфим, утирая пот со лба совсем не императорским жестом.
— Фу-у! — вздохнул он. — Противостоять моему дяде — безумно нелегкая работа, но, клянусь Фосом, я с ней справился! Он сказал, что подчинится. — В голосе Анфима звучала гордость. Крисп его за это не осуждал.
Анфим не был бы собой, если б не отметил свою победу над Петронием кувшином вина, а затем еще одним. Подкрепив таким образом силы, он направился на очередную вечеринку и потащил Криспа с собой.
Криспу веселиться не хотелось. Чем дольше он прокручивал в памяти слова Петрония, тем меньше они казались ему обещанием повиноваться. Улизнуть с пирушки не составило труда; Анфим, вопреки своему обыкновению, надрался до бессознательного состояния. Крисп покинул особнячок и пошел к императорской резиденции.
Заметив свет под закрытой дверью в спальне императора и императрицы, Крисп тихонько постучал. Дара открыла почти мгновенно.
— А ты обнаглел, — заметила она с улыбкой. — Это хорошо. — Она прижалась к нему, подняв лицо для поцелуя.
Крисп с жаром ответил да него, но потом сделал шаг назад.
— Скажи, что ты об этом думаешь, — проговорил он, постаравшись как можно более точно воспроизвести разговор Анфима с Петронием.
Сладострастное выражение исчезло с лица Дары, сменившись тревогой:
— Он согласен подчиняться Анфиму, пока тот будет императором? Так он сказал? А если Анфим перестанет быть императором?
— Именно это меня и мучает, — ответил Крисп. — Я хотел убедиться, что ничего не придумываю. Если Петроний решит свергнуть Автократора, то сделает это с легкостью. Большинство солдат и почти все высшие офицеры стоят за него горой — за него, а не за Анфима. Правда, до сих пор Петроний этого не хотел.
— А зачем ему было утруждаться? — промолвила Дара. — Анфим всегда был послушен — до сих пор, как ты правильно сказал. Как же нам ему помешать? — Тревога императрицы уступила место откровенному страху.
— Нужно убедить Анфима, что его дядя так легко не сдастся, — промолвил Крисп. — Мы обязаны его убедить, тем более что это правда. И если нам удастся… — Крисп глубоко задумался. — Как тебе мой план?..
Дара, нахмурившись, слушала его предложение. И на минутку прервала, подняв руку.
— Только не Гнатий, — сказала она.
— Конечно, клянусь благим богом, я дважды идиот, что подумал о нем! — воскликнул Крисп, мысленно дав себе тумака. Дара вопросительно взглянула на него, но Крисп не стал пускаться в объяснения, а просто сказал:
— Я все время забываю, что даже святые отцы замешаны в политику. Игумен Пирр сгодится нам не хуже — кстати, он ухватится за такой шанс обеими руками. — И Крисп продолжил излагать свой план.
— Возможно, — протянула Дара. — Возможно. Похоже, ничего лучшего мы сейчас не придумаем. Давай попробуем.
* * *
— Чем могу служить, ваше величество? — равнодушно спросил Петроний. Это равнодушие, подумал Крисп, само по себе обличает Севастократора и подтверждает все подозрения. Если мнение Анфима уже не волнует Петрония, значит, он уже готов расправиться с племянником.
— Мне кажется, дядя, что я вчера немного погорячился, — сказал Анфим. Дара велела ему сделать вид, будто он нервничает; Анфиму не приходилось особенно стараться.
— Безусловно! — резко ответил Петроний. Да, он и не думает сдаваться, мелькнуло в голове у Криспа. — А все оттого, что ты попал под каблук этого мошенника, который прикидывается, будто вытирает там пыль! — Крисп почувствовал, как запылали уши. Стало быть, Петроний заметил его. Но не подслушивать он уже не мог.
— Э-э.., пожалуй, — нервно откликнулся Анфим. — Надеюсь, я еще могу все поправить.
— Слишком поздно, — заявил Петроний. Крисп поежился. Ему очень хотелось верить, что они с Дарой успеют спасти Анфимову корону.
— Я знаю, что должен извиниться за множество ошибок, — сказал император. — И не только за свой вчерашний приказ — я признателен тебе за все, что ты делал для меня и для империи, когда был регентом после смерти моего отца, да и после, когда я вошел в возраст. Я хочу вознаградить тебя по заслугам: а именно, если ты не против, мне хотелось бы через три дня провозгласить тебя со-Автократором в присутствии всего двора. Ты заслужил этот титул своим неустанным трудом.
Петроний молчал так долго, что Крисп непроизвольно сжал кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони. Севастократор мог захватить полную власть: удовольствуется ли он половиной, пусть даже законно пожалованной?
— Если мы станем соправителями, Анфим, ты не будешь больше вмешиваться в дела армии? — спросил наконец Петроний.
— В военном деле ты разбираешься гораздо лучше меня, дядя, — ответил Анфим.
— Так не забывай об этом! — прорычал Петроний. — Хорошо еще, что ты вовремя опомнился! А теперь у меня вопрос: ты это серьезно? Я ведь все равно выясню, клянусь владыкой благим и премудрым! Я соглашусь, племянничек, только если ты выставишь этого предателя Криспа вон из дворцов.
— В ту же минуту, когда я возложу корону на твою голову, дядя, Крисп будет изгнан не только из дворцов, но и из города, — пообещал Анфим. Крисп с Дарой именно так и проинструктировали императора. Правда, оставался риск, что Анфим выполнит свое обещание. Если его страх перед Петронием сильнее доверия к жене и постельничему, а также веры в собственные способности, он может заплатить за свою безопасность даже такою ценой.
— Ненавижу ждать, — проговорил Петроний. Но в конце концов согласился:
— Ладно, племянник, подержи этого шельмеца при себе еще три дня, если уж тебе так хочется. Будем считать, что мы договорились. — Севастократор встал и с видом победителя вышел из комнаты. Увидав Криспа, Петроний обратился к нему — впервые после своего возвращения с запада:
— Три дня, негодяй! Собирай манатки.
Крисп, склонив голову, усердно стирал пыль с позолоченной рамы иконы Фоса. Он ничего не ответил. Петроний при виде его замешательства рассмеялся и зашагал мимо по коридору.
* * *
На здание Тронной палаты валил снег, когда вельможи и сановники империи собрались, чтобы посмотреть, как Петрония будут возводить на трон. В самом Тронном зале поддерживали тепло проложенные под полом трубы, бегущие от топки.
Едва чиновники и придворная знать заняли свои места, Крисп кивнул командиру Анфимовых телохранителей-халогаев. Командир кивнул свои людям. Вытянув вперед руки с топорами, халогаи медленно промаршировали двойной колонной, расчищая посреди зала проход, по которому должны были прошествовать Автократор со своей свитой. Позолоченные кольчуги воинов мерцали в свете факелов.
Как только проход был расчищен, Анфим, Дара, Пирр и Крисп прошли по нему к трону — вернее, к тронам, поскольку рядом с первым троном теперь возвышался второй; раз будет два соправителя, каждому положено свое почетное место.
