непривычной уверенности в своих силах. Но от них и следа не осталось, когда они подъехали к крепости Тибальда ближе и обнаружили, что она опустошена и разграблена, а окружавший ее частокол снесен.
Чуть позже проселок, по которому они следовали, слился с главной дорогой на Элабон. Джерин без колебаний вывел свой отряд на основную имперскую магистраль и поспешил на север — к замку Рыжего Рикольфа. Вэн уже перебрался из колесницы Райвина в его повозку и взял управление ею на себя. Элис, несмотря на протесты, упрятали вглубь повозки. Если уж не таясь ехать по захваченной врагом территории, то необходимо соблюдать все военные правила. Один из пехотинцев занял место Вэна в колеснице Райвина.
Проведя мозолистым указательным пальцем по острию одного из своих шакрамов, Вэн тихо сказал:
— Капитан, если поместье Рикольфа пало, ты будешь выглядеть полным дурнем, вот так, в открытую, приближаясь к нему.
— Если поместье Рикольфа действительно пало, мне будет уже все равно, как я выгляжу.
В прошлый раз, когда Джерин здесь проезжал, было слишком темно, и он двигался слишком быстро, чтобы обращать внимание на ориентиры. Однако Элис знала эти земли с рождения.
— За следующим поворотом дороги будет видна башня, — сказала она.
— Йо, вот она, — воскликнул Вэн через минуту. — И флаг над ней по-прежнему красный. Но что это за скопления вокруг рва — шатры и все такое?
Он остановил повозку. Джерин сделал знак остальным притормозить.
— Клянусь Даяусом, это настоящий осадный лагерь, — сказал он. — Кто бы мог подумать, что трокмуа на такое способны? Будь трижды проклят этот злодей Баламунг! Думаю, мы все же сумеем застать их врасплох.
Лис вылез из повозки и быстро переговорил со своими людьми. Они кивнули и занялись подготовкой к атаке.
Внутренняя граница лагеря трокмуа располагалась на таком расстоянии от крепостных стен замка Рикольфа, что до нее нельзя было достать стрелой, но при этом она была достаточно приближена к ним, чтобы взять крепость измором. Варвары пытались ускорить события, то есть заполнить чем-нибудь ров и пойти на штурм. Об этом свидетельствовали частично обрушенные берега водной преграды. Но, очевидно, попытки их провалились.
Когда Джерин и его люди приблизились к лагерю трокмуа, никто не поднял тревогу. Похоже, лесные разбойники и представить себе не могли, что столь открыто движущийся вооруженный отряд может оказаться чужим. Но, к несчастью, какой-то глазастый трокмэ раньше, чем надеялся Лис, различил, из кого состоит отряд, и заорал:
— Эсус, Таранис, Тевтатус! Это южане!
Но, несмотря на зоркость и бдительность варвара, предупреждение запоздало. Люди Джерина уже мчались вперед — и бегом, и на колесницах. В воздух, оставляя за собой полосы дыма, взмыли горящие стрелы. Они вонзались в шатры трокмуа, сделанные из валяной шерсти. За первым залпом последовал второй и даже третий, но тут лучникам пришлось схватиться за мечи и копья, чтобы оборониться от мчащихся к ним дикарей.
Трокмуа дрались с присущей им свирепой жестокостью. Это были далеко не те трусы, каких набрал в свою банду уступивший Лису дорогу Дэгдогма, но внезапная атака привела их в замешательство. А потом очень скоро они остались без главаря, и вся их храбрость утратила значение. Об этом позаботился Вэн, метнув свой шакрам в горло воина в позолоченном шлеме. Бронзовый диск рассек его в тот момент, когда из него вырывались приказы.
— Что за отличные штуковины эти шакрамы! — сказал великан другу, держа наготове следующее метательное кольцо с острыми как у бритвы краями. — Я могу одновременно и метать их, и управлять лошадьми.
И так же, как в стадо гусей на столичном проспекте, он направил повозку в гущу сражения, словно начисто позабыв, что под ним вовсе не колесница. Лис, чьи руки были свободны, подбил двух варваров меткими выстрелами из лука.
Безумие схватки охватило Нордрика еще сильнее, чем у реки. Отбросив даже меч, он выскочил из своей колесницы, схватил первого подвернувшегося трокмэ, перекинул через колено и переломил ему хребет, словно засохшее деревце. В следующее мгновение он и сам рухнул наземь, получив удар по затылку мечом, но, на его счастье, плашмя. Трое элабонских пехотинцев героически отбивались от трокмуа, пока Нордрик приходил в себя и поднимался. Поднявшись, он снова ринулся в бой.
Однако, даже потеряв предводителя, лесные разбойники намного превосходили напавший на них отряд в численности. Джерин уже начал подумывать о том, не откусил ли он слишком большой кусок, чтобы суметь его прожевать, как вдруг шатры варваров заполыхали. Многие из них в ужасе покинули поле боя и бросились спасать из огня свои вещи и награбленное добро.
И тут с грохотом опустился подъемный мост замка. Рикольф и его люди напали на варваров сзади. Почти все они были на боевых (успели запрячь) колесницах. Их стрелы сеяли панику среди дикарей.
Неожиданно битва превратилась в разгром. Трокмуа разбегались поодиночке или маленькими отрядами, изредка оборачиваясь, чтобы пустить стрелу, но не осмеливаясь теперь вступать в ближний бой. Рикольф и его воины погнались было за убегавшими, но те были так разрознены, что вскоре преследователи вернулись обратно.
Между тем люди из осажденной крепости окружили воинов-освободителей. Они жали им руки, хлопали по спине, выкрикивали поздравления и слова благодарности. Но их ликование угасло, как только они узнали Райвина, а потом и Джерина с Вэном. Восторг сменился настороженным любопытством, которое возросло вдесятеро, когда из повозки высунулась голова Элис. Кое-кто радостно закричал, но большая часть толпы растерянно смолкла.
Тут вернулся Рикольф. При виде Райвина, которому перевязывали раненую руку, у него отвисла челюсть.
— А ты что здесь делаешь? — пророкотал он.
Райвин вздрогнул от боли и что-то забормотал, но Рикольфу уже не было до него дела. Он заметил Джерина, Вэна и дочь.
Джерин с опаской ожидал реакции старого лорда. Рикольф выбрался из колесницы, не говоря ни слова, лишь покачивая головой. Он обнял Элис, затем повернулся к Лису:
— Я не сомневался, что беды, свалившиеся на нас, пригонят тебя сюда, похититель детей. — Джерин с облегчением услышал, что в голосе старого друга нет гнева. — Твое столь своевременное возвращение должно иметь какое-то объяснение, не так ли?
— Ты готов его выслушать?
— Немедленно. Если кто-то и имеет на это право, то прежде всего я.
Райвин, к которому уже вернулся, хотя и не в полной мере, привычный апломб, вопросил:
— А не позволить ли после стольких усилий моему приятелю Лису промочить горло вином?
Он внезапно умолк. Рикольф посмотрел на южанина так, что все остальные слова застряли у него в горле.
— Райвин, ты во многом хороший молодой человек, — сказал старый лорд, — но если я еще раз услышу из твоих уст слово «вино», то клянусь, к нему присоединится мой кулак.
Так и не утолив жажду, Джерин приступил к рассказу. Его спутники тоже норовили вставить словцо, но Лис держал ход повествования под контролем, так что все шло достаточно хорошо. Он заметил, что многие из людей Рикольфа, вначале бросавшие на него тяжелые взгляды, теперь подошли ближе, чтобы послушать. Когда он закончил, Рикольф долго молчал. Наконец он сказал:
— А знаешь, я тебе верю. Такую невероятную историю выдумать невозможно.
— Последний, кто говорил мне примерно то же самое, был Валдабрун, — сообщил Джерин.
— Насколько я помню брата своей жены, он с трудом верит, что солнце восходит каждое утро. И пропускает много интересного в жизни, — Подмигнув дочери, Рикольф спросил: — Ты хочешь сказать, что предпочла этого хитреца и негодника такому честному и достойному воину, как Вольфар?
Вместо ответа Элис поцеловала Лиса.
Рикольф обратился к Джерину:
