— Сказано императором, — заметил Трокунд.
— Сказано человеком, который хочет оживить Имброс как можно скорее, — нетерпеливо отозвался Крисп. — Это наш оплот против кубратских налетов. А в мирное время — главный центр торговли во всем пригорье.
— Что теперь, ваше величество? — спросил Трокунд. — Остановимся, чтобы похоронить мертвых?
— Нет, — все так же нетерпеливо ответил император. — Я хочу как можно скорее взяться за Арваша. — Он глянул в сторону стоящего низко на западе солнца — с тех пор, как он осаждал крепость Петрония, дни стали короче. Снова и снова приходилось ему проклинать гражданскую войну. — Лето скоро кончится.
— Не спорю, ваше величество, — согласился Трокунд. — Но… — Остаток фразы повис в воздухе.
Криспу не составило труда ее продолжить.
— Но Арваш тоже это знает. Я в этом уверен. И я уверен, что он готовит для нас какую-то страшную дьявольщину. В том, что мои солдаты не уступят его людям, я не сомневаюсь. Что же до колдовства — насколько этот Арваш силен?
Губы чародея сложились в обманчиво веселую усмешку.
— Полагаю, ваше величество, что скоро мне представится случай это выяснить.
Рвущаяся в бой, как никогда на памяти Криспа, армия мчалась на север вдогонку за налетчиками Арваша. «Имброс!» было их боевым кличем; и имя убитого города не сходило с их губ.
Заистрийские горы громоздились на северном горизонте; на высочайших пиках, несмотря на лето, лежали вечные снега.
Уроженцы западных равнин удивленно показывали на них. Для Криспа они были… не старыми друзьями, ибо он помнил, какие ветра дули с гор с осени до весны, но давними знакомыми.
Все здесь казалось знакомым: и солнечный свет, менее яркий и пронзительный, чем в городе Видессе, и поля, где зрели пшеница, ячмень и овес — теперь там трудились лишь те немногие крестьяне, что убереглись от налетчиков Арваша, — и проселки, отходившие от тракта то на восток, то на запад.
У одного из проселков Крисп выехал из колонны и долго глядел на запад, вглядываясь не глазами, а памятью.
— Что случилось, твое величество? — спросил наконец Гейррод.
Ему пришлось повторить вопрос дважды, прежде чем Крисп очнулся от раздумья.
— У этой дороги стоит моя деревня, — ответил он. — Стояла, вернее. В прошлом году ее разорили разбойники Арваша. — Он покачал головой. — Когда я уходил из дому, то надеялся вернуться с полным кошелем денег. Я и подумать не мог, что вернусь Автократором — или что меня некому будет встретить.
— Таков мир, твое величество — он не всегда похож на наши мечты.
— Верно. Что ж, хватит тратить время попусту. — Крисп дал Прогрессу шенкелей. Гнедой мерин двинулся рысью, и вскоре Крисп занял свое обычное место во главе колонны.
Дорога шла прямо к перевалу, мимо опустевших полей, мимо кленовых, сосновых и дубовых перелесков, мимо журчащей речушки и — чем дальше, тем больше — мимо холодных серых скал. Пейзаж казался Криспу знакомым до жути, хотя он с девяти лет не бывал в этих краях. По этой самой дороге шли его родители, сестра и он сам, когда Яковизий выкупил их и еще несколько сот видесских крестьян у кубратов. Крисп тогда готов был лопнуть от напряжения, от страха, что кубраты вот-вот передумают и налетят на них вновь, и оттого возвращение домой запомнилось ему так ясно, словно это было только вчера. Вода сбегала с перегородивших речку валунов так же, как и двадцать лет назад, только тогда на них сидели лягушки.
А сами горы… «Я всегда рад был видеть, как они уменьшаются вдали», — подумал Крисп. Но теперь горы росли. Вглядевшись, Крисп уже мог различить перевал, ведущий в Кубрат. «Агапет прошел, а у него солдат было меньше моего, — подумал он. — Я справлюсь».
Когда он сказал это вслух, Маммиан фыркнул.
— Пройти-то Агапет прошел, но удержаться по ту сторону хребта не сумел. Арваш разбил его сначала в Кубрате, потом по эту сторону, потом разорил Имброс и разгромил армию Мавра. Похоже, у него большой опыт по части разгромов, если вы меня понимаете.
— Ты что же, хочешь сказать, чтобы я не нападал? — скривившись, осведомился Крисп. — Как я могу отступиться, после всего, что он сделал с нами?
В мозгу его вновь всплыла жуткая картина тысяч тел, насаженных на острые колья. А с нею — и новая: как сотни воинов спокойно и сосредоточенно острят эти самые колья. Как они могли, зная, для чего предназначены эти деревяшки? Даже кубратов стошнило бы от такой жестокости. А халогаи, сколько Крисп мог судить по опыту общения с дворцовой стражей, были жестоки, но не злобны. Что же за людей привел с собой Арваш?
Ответ Маммиана вернул его к действительности.
— Я говорю только, ваше величество, что Арваш кажется мне достаточно опасным зверем, чтобы ударить по нему всей мощью империи. И чем больше я вижу, тем сильнее это чувство. С нами немало сил — но достаточно ли?
— Богом благим клянусь, Маммиан, именно это я и хочу выяснить, — отрезал Крисп.
Генерал молча поклонился. Он мог делать предложения, но когда Автократор приказывал, ему оставалось подчиняться. «Или взбунтоваться», — подумал Крисп. Но у Маммиана и раньше было достаточно поводов для бунта. С Криспом он не соглашался лишь в том, как лучше разгромить Арваша, а не в том, стоит ли.
Тем вечером армия встала лагерем у самых предгорий. Вглядываясь в вечернюю мглу, Крисп уловил впереди, на склонах, смутное пятно мерцающего оранжевого света.
— Это то, о чем я подумал? — спросил он Маммиана.
— Подождите минутку, ваше величество, пока глаза к темноте не привыкнут. — Маммиан встал спиной к лагерным кострам. — Да, оно, — проговорил он наконец. — Встали там лагерем и ждут нас.
— Нелегко будет преодолеть этот перевал, — заметил Крисп.
— Нелегко, — согласился генерал. — Когда пытаешься прорваться через обороняемый перевал, всякое может случиться. Небольшой отряд в узком месте может перегородить дорогу всей армии, пока остальные скатывают на тебя валуны со склонов или кидаются из засады — Арвашевым недоноскам это с руки, они же пехотинцы.
— Может, следовало мне тебя послушать раньше, — признал Крисп.
— Может, следовало, — ответил Маммиан — ближе этого подобраться к тому, чтобы критиковать Автократора, он явно не смел.
Крисп подергал бороду. После Имброса отступить он не мог, не подорвав навсегда доверия армии. Но лезть напролом — все равно, что искать неприятностей на свою голову. Если бы он представлял, что ждет его впереди…
Крисп свистнул телохранителя.
— Позови ко мне Трокунда, — приказал он.
Прибывший на зов чародей зевал неудержимо, но сонливость слетела с него, как сброшенный плащ, когда он услыхал, чего хочет Крисп.
— Я знаю подходящее провидческое заклятье, ваше величество, — сообщил он, кивая, — достаточно тонкое, чтобы колдун-варвар, не будучи обученным чародеем, не смог не только противостоять ему, но даже заметить. Против Петрония оно не сработало бы, ибо Скепарн был мне почти ровней. Но против Арваша оно подходит идеально; несмотря на чародейскую силу, он не получил формального магического образования. Если вы меня извините…
Трокунд сбегал куда-то и вернулся с бронзовым браслетом в руке.
— Халогайская работа, — пояснил он. — Я нашел его под Имбросом. Думаю, можно смело предположить, что его потерял один из налетчиков. По закону сродства он все еще связан с прежним владельцем, и эту связь мы сейчас обратим себе во благо.
— Избавьте нас от лекций, преволшебный господин, — перебил его Маммиан. — Если вы узнаете то, что нас интересует, детали можете оставить при себе.
