в редкой бородке, запрягал лошадей. Он поднял голову.
— Хорошо снова проветриться, лорд Джерин, — сказал он, накладывая на шеи животных двойной хомут и пристегивая его к оглобле ремнями, охватывавшими их мускулистые груди.
— По другому бы поводу, — ответил Джерин, вздохнув.
Раффо изменился в лице: как мог он так забыться? Лис же давно не ждал от своих людей проявлений такта. Они лишь на пару шагов ближе к цивилизации, чем трокмуа, думал порой он с отчаянием. Чтобы хоть как-нибудь это изменить, потребуется несколько поколений. Даже попросту удержать их от возвращения к варварству — и то весьма тяжкий труд.
Он вставил щит в держатели, приделанные к внутренним бортам колесницы. Таким образом эти борта наращивались, обретая защиту с боков. В этот момент в конюшню вошел Вэн. Его место было справа. Он тоже вставил свой щит в пазы и одобрительно крякнул, увидев запасы провизии.
— Отлично, — сказал он, — Теперь нам остается только купить курей у крестьян на случай ночевок под открытым небом. Или выпускать кровь из дичи, добытой охотой. Ведь надо же чем-то одаривать призраков, а?
— Йо, — ответил Джерин рассеянно. — Поездка будет нелегкой. Дивисьякус с приятелями опережает нас уже на полдня. Кроме того, мы не знаем, по какой именно дороге они направились восвояси. Мы даже не уверены, у них ли мальчик.
Ему хотелось взвыть от ярости и тревоги. Но вместо этого он только насупился еще больше и еще глубже ушел в себя. Незачем демонстрировать окружающим свои чувства.
— Есть только один способ это выяснить.
— Верно-верно. — Джерин повернулся к Раффо. — Ты закончил?
Вместо ответа молодой воин запрыгнул в колесницу. Лис похлопал его по спине.
— Хорошо. Тогда в путь.
Колеса, с шестью спицами в каждом, пришли в движение. Бронзовые ободья загремели по гальке. Началась тряска. Джерин ощущал каждый бугорок под собой. Если бы ему не требовалась максимальная скорость и если бы не очень реальная вероятность жестокой схватки за освобождение Дарена, он взял бы повозку. Но ему нужна была колесница.
— После дня пути в таком экипаже мы будем ходить по твердой земле, покачиваясь, словно моряки, сошедшие с судна после долгого плавания, — сказал он.
Колесница с грохотом выехала за ворота, пересекла подъемный мост и стала удаляться от Лисьего замка.
— Не говори мне о дальних плаваниях, — скривился Вэн, побывавший и в море. — Мне и короткие-то не по нутру. По крайней мере, на этом средстве передвижения ты не рискуешь получить морскую болезнь, и за это нужно благодарить всех богов. Меня уже столько раз выворачивало наизнанку, что мне вовсе не хотелось бы испытать это вновь.
— На юго-запад? — задумчиво проговорил Раффо, — Как они едут, лорд Джерин? По элабонскому тракту на юг, чтобы затем повернуть на запад? Или избрали проселки, ведущие к логову Адиатануса напрямик?
Лис в задумчивости потер подбородок. Наконец он произнес:
— Если они отправились по элабонскому пути, то Вайден наткнется на них, так как он едет к Араджису той же дорогой.
— Тогда он окажется один против троих, — заметил Вэн.
Джерин скривился.
— Знаю. Но у него хватит ума не нападать на них. Если Дарен с ними, он это узнает и принесет эту весть обратно в крепость. И тогда мы решим, что делать дальше… выступить войной против Араджиса вместе с Адиатанусом, полагаю.
— А я думал, вы против этого, лорд Джерин, — сказал Раффо.
— Против, — ответил Лис, — но мне придется. Однако если мы отправимся тем же путем, что и Вайден, то сузим территорию поиска больше, чем мне бы хотелось. Я намереваюсь раскинуть свои сети как можно шире, в надежде хоть что-то поймать.
— Йо, это разумный подход, — согласился Вэн.
Лису стало немного легче: его дородный друг хорошо разбирался в тактических вопросах, хотя себя Джерин считал более сведущим в том, что касалось долгосрочного планирования.
Раффо направил лошадей по проселку, ведущему к землям Адиатануса. Через пару минут пахотные поля, на которых крепостные Джерина добывали себе пропитание, остались далеко позади. По обеим сторонам дороги рос лес, да такой густой, что можно было подумать, будто они следуют звериной тропой, если бы не проложенная повозками и колесницами колея. Ветки деревьев нависали над дорогой и норовили хлестнуть Лиса по лицу.
Он поднял руку, отводя их в сторону. Каждый раз, когда ему случалось проезжать по мелким дорогам вроде этой, он поражался, насколько мало цивилизация затронула северный край. Вонь от крепостной отхожей ямы и еще большей деревенской уже не оскверняла его обоняние; деревья пахли зеленью, свежестью, словно здесь никогда не проезжали смердящие, как и он, люди. Под сенью девственных сосен и вязов сладко пела малиновка, чирикала гаичка и раздавался резкий металлический крик сойки. Рыжая белка, вертя хвостом, взбиралась вверх по стволу дерева.
Однако Джерин был далек от того, чтобы идеализировать лес, как обыкновенно делали ситонийские поэты (большинство из которых никогда не выезжали за пределы города Элабон). По его дебрям рыскали волки. В холодные зимы они нападали на овечьи стада и на пастухов. Приходилось опасаться и длиннозубов, для которых человек был такой же добычей, что и другие животные, зимой и летом. И уж никак нельзя было забывать о зубрах — диких лесных быках. Несколько лет назад Джерин едва не погиб от острых рогов и тяжелых копыт одного такого злодея.
Он сделал знак Раффо остановить колесницу. С удивленным видом возница исполнил приказание. Однако ничто, кроме птичьего пения и журчания ручейка, не нарушало звенящую тишину леса. На Лиса, любившего одиночество, такая обстановка действовала приятно и успокаивающе.
Вэн же почти сразу задергался. Он вытащил из мешочка, висевшего на поясе, глиняную флейту и принялся выдувать из нее мелодию, совершенно не созвучную всему тому, что предпочитали наигрывать элабонцы.
— Так-то лучше, — сказал он. — Уж слишком здесь, черт возьми, тихо.
Джерин подавил вздох и похлопал Раффо по плечу.
— Поехали дальше. Я предпочитаю слушать звяканье упряжи, а не какие-то странные посвисты.
— Йо, лорд Джерин. Теперь, когда вы об этом упомянули, я тоже могу так сказать. — Раффо стегнул лошадей. Те недовольно фыркнули (они как раз начали щипать травку, росшую между одной колеей и другой) и размашистой рысью понеслись по дороге.
В следующей деревне Джерин спросил крепостных, не проезжала ли мимо колесница с трокмуа. Они все замотали головами с таким видом, будто не только не видели никаких трокмуа, но и никогда о них не слыхали.
Лис нахмурился.
— То ли мы слишком забрали на север, то ли уклонились южней, помоги нам Даяус. А может, они и вправду отправились по элабонскому тракту, как и боялся Раффо. — Он в расстройстве ударил кулаком по переднему поручню колесницы.
— Мне кажется, все-таки мы севернее, чем надо, — сказал Вэн. — По-моему, дорога, по которой мы ехали, отклонялась скорей на запад, чем к югу.
— Я этого не заметил, но ты обычно бываешь прав насчет таких вещей, — сказал Джерин. — Раффо, сворачивай на первую ведущую к югу дорогу и езжай по ней, пока она не пересечется с той, что идет в нужном нам направлении. — «Или пока она не зайдет в тупик», — подумал он. Не все пути тут соединялись с другими.
Крестьяне молча наблюдали за тем, как их господин покидает деревню. Хотя Лис все еще находился на землях, принадлежавших непосредственно ему, а не одному из его вассалов, он редко наведывался сюда. Только когда по осени собирал причитающуюся ему дань. Интересно, что думают крепостные о его несвоевременном появлении. Скорее всего, ничего. Они только облегченно вздохнут, осознав, что поборов
