трибун поймал взгляд Алипии. Принцесса смотрела на него с любопытством.
Марк свел брови в дугу. «Что?» Помедлив, Алипия нерешительно спросила:
— Ты говорил Гаю Филиппу… о нас?
— Нет, — тут же ответил Скавр. — Чем меньше людей знает, тем лучше.
— Это так, — кивнула принцесса. — И все же, если даже половина того, что говорит о Гае мой дядя, — правда, то он никогда тебя не предаст. Он верный соратник и добрый твой друг. Об этом можно судить хотя бы по тому, как слаженно вы работаете в паре.
— Ты права. Гай никогда не предаст меня, — согласился Марк. — Но если я ему откроюсь, моя жизнь легче не станет. Зато его — существенно осложнится. Он увидит только риск. Он никогда не поймет, что ты стоишь любого риска.
— Никогда не говори, что не рожден быть придворным, милый Марк, -прошептала Алипия. Ее глаза засияли.
Марк крепко обнял ее. Кожа Алипии, как теплый шелк, коснулась его щеки.
С улицы донесся грубый голос:
— Прочь с дороги!
По каменной мостовой процокали подкованные копыта. Алипия еще оставалась в объятиях трибуна; все, что происходило за окном, ее не интересовало. Однако трибун почему-то отметил этот шум. Квартал медников был небогатым. Всадники нечасто появлялись здесь.
Спустя короткое время весь второй этаж таверны задрожал от грохота. Несколько человек в тяжелых сапогах затопали по деревянным ступеням.
Марк нахмурился.
— Что за чушь? — пробормотал он, скорее раздраженный, нежели испуганный. Лучше заранее подготовиться — вдруг это бандиты или…
Марк вскочил на ноги, вырвал меч из ножен и обмотал тунику вокруг левой руки.
Дверь с треском рухнула. Алипия вскрикнула. Скавр бросился было вперед… и вдруг замер. В коридоре стояли четыре лучника. Стрелы были нацелены Скавру в живот. Позади ждали копейщики — их оказалось не меньше полудюжины.
С широкой улыбкой вперед выступил Провк Марзофл:
— Ну, еще шаг, чужеземец! Давай!
Трибун оцепенел. Он перестал что-либо чувствовать, пораженный страшным несчастьем. Медленно Марк опустил меч.
— Не хочешь? — спросил Марзофл, видя, что Марк не двигается. — Тем хуже для тебя. Тогда — прочь с дороги!
Римлянин повиновался.
— Всемогущий Юпитер, — проговорил он, — Юпитер, Юпитер, Юпитер…
Это не было ни молитвой, ни проклятием. Просто первым словом, которое он смог произнести.
Лучники вошли в комнату. Трое наставили луки на Марка, четвертый — на Алипию. Принцесса замерла на постели, как изваяние. Скрывая наготу, она натянула на себя одеяло. Ее расширенные глаза стали дикими, как у пойманного в ловушку зверька.
— Нет необходимости целиться в нее, — мягко сказал Марк.
Лучник — судя по горбатому носу и влажным карим глазам, это был васпураканин, — кивнул и опустил лук.
— Заткнись! — бросил Марку Марзофл, стоявший у двери. Внезапно он заметил, что трибун все еще держит в руке меч. — Брось! — приказал он и зло рявкнул на васпураканского лучника: — А ты, Артаваст, подбери этот меч, если уж тебе больше нечем заняться.
Глаза Марзофла скользили по лицу Марка.
— Что, продолжаешь каждый день скрести физиономию бритвой? -Видессианин почесал бородку и неприятно усмехнулся. — Ничего! Когда Туризин закончит с тобой разбираться, тебе уже не придется срезать щетину со щек. Будешь гла-аденьким и пу-ухленьким…
Голос Марзофла тоненько задребезжал, как у евнуха. Он размашисто хлопнул себя между ног в очень понятном жесте. У Марка кровь застыла в жилах. Инстинктивно он прикрылся рукой. Один из копейщиков позади Марзофла засмеялся.
Парализующий страх вдруг отпустил Алипию.
— Нет! — крикнула она в ужасе. — Это я виновата, не он!
— А тебя никто не спрашивает, шлюха! — холодно произнес Марзофл. -Давай, щебечи. Сперва валялась в постельке у обоих Сфранцезов, теперь стала подстилкой варвара.
Алипия побелела как полотно.
— Закрой свой грязный рот, Марзофл, — проговорил Скавр. — Ты заплатишь за все, обещаю.
— Чего стоят твои обещания? — Кавалерист подошел к трибуну и сильно ударил его по лицу.
Марк тряхнул головой, отгоняя слабость. В ушах у него звенело.
— Со мной можешь делать что угодно, но относись с уважением к ее высочеству. Туризин тебя не похвалит, если она пожалуется.
