атаковала противника. Вдруг обе замерли, словно заколебавшись, и медленно опустились вниз, время от времени пытаясь наброситься друг на друга. Окровавленная поднялась над своей противницей и так зависла.
Аршаумы радостно закричали, но тут же прикусили язык: внезапно красная палочка откатилась в сторону.
И снова у вождей вырвался громкий крик, на этот раз — испуганный и недоуменный. Кровь внезапно исчезла с поверхности древесины, а палочка разломилась на три части.
Наблюдая за вождями аршаумов, Горгид пришел к выводу, что во время прошлых гаданий шамана ничего подобного они не видели.
В этот миг «хаморская» палочка также разломилась, но на двенадцать кусков. Некоторые вспыхнули ярким пламенем. Самый большой обломок исчез.
Потеряв сознание, Толаи рухнул ничком. Горгид успел подхватить шамана прежде, чем тот коснулся земли. Сорвав маску с лица шамана, грек мягко похлопал его по щекам. Толаи застонал и медленно пошевелился. Склонившись над Толаи, Ариг прижал к его губам бурдюк с кумысом. Толаи закашлялся и открыл глаза.
— Еще, — просипел он.
— Ну? — сказал Ирнэк. — Такого предсказания мы еще не видывали. Что оно означает?
Толаи смахнул со лба холодный пот. Шаман был настолько бледен, что даже темный цвет кожи не мог этого скрыть. С большим трудом Толаи сел.
— Эту головоломку вы должны разрешить сами, — проговорил он, вздрогнув от ужаса. — Я не могу разъяснить вам, что именно вы видели. Эта магия намного сильнее моей. Она окутала мои чувства туманом, она едва не вышибла из меня дух. Я был точно хорек, гнавшийся за мышью и не заметивший медведя, пока тот не поддал ему лапой.
— Авшар! — тут же сказал Горгид.
С этой догадкой Батбайян и Виридовикс едва не опередили его.
— Не могу сказать наверняка. Не думаю, чтобы проклятый колдун вообще чувствовал мое присутствие. Будь это так, от меня остался бы лишь хладный труп. Я никогда еще не соприкасался с такой страшной магией. Черный ледяной туман… Холодный, влажный, смертоносный… — Толаи провел рукой по липу, пытаясь стереть память об этом жутком прикосновении.
Внезапно Скилицеза охватил ужас. Офицер выкрикнул имя Скотоса и снова обвел круг вокруг сердца. Пикридий Гуделин, не имевший обыкновения призывать Божество всякую минуту, последовал примеру Скилицеза.
Горгид не разделял веры видессиан, но описание Толаи действительно в точности совпадало с атрибутами дьявольского противника Фоса. Грек нахмурился.
— Ну и что? — сказал Аргун. Для него и Фос, и Скотос были лишь пустыми словами. — Скотос? Какой-то дух, которому поклоняетесь вы, видессиане? Какое отношение он имеет к нашей степи? Здесь не его дом. Лучше бы ему поберечься!
— Мы не поклоняемся Скотосу! — сурово произнес Скилицез и начал развивать идею единого универсального божества.
Горгид оборвал его:
— Авшар — не бог и не дух. Когда Скавр в Видессе сразился с ним на мечах, из ран Авшара текла кровь. И в конце концов Скавр побил его.
— Это правда, — подхватил Ариг. — Я был при этом. В тот день мы с тобой и встретились, Вридриш, — помнишь? О! Два высоких воина, и каждый мастерски владеет мечом!
— Увы! Я слишком рано ушел с пирушки и не видел поединка, — сказал кельт. — Тем хуже для меня. Я удрал с глупой девкой. Вместо того чтобы полюбоваться отличной схваткой, я убил время с какой-то неуклюжей шлюхой.
Ирнэк задумчиво проговорил:
— Не люблю я идти вперед совершенно вслепую.
— Когда дело касается битвы, узнать смысл предсказания всегда непросто, — возразил Толаи. — Сильные чувства сражающихся затемняют даже глаза духов. Черные дьявольские чары окружают будущую битву, закрывают ее густыми тенями. Скоро мы без всяких предсказаний узнаем всю правду, так что нам больше не придется ломать себе голову над этой загадкой.
Разведчики Аргуна заметили приближающуюся армию врага, когда она находилась на расстоянии целого дня пути к северо-востоку от аршаумов. В любом другом случае такое заблаговременное предупреждение принесло бы большое преимущество, но когда речь шла об Авшаре и его колдовстве, все это не имело большого значения.
Готовясь встретить передовые отряды Варатеша, аршаумы развернули боевые порядки. Они были, как заметил Виридовикс, куда более организованны, чем хаморы. Хаморы воевали кланами, семьями или просто каждый сам по себе. Каждая небольшая группа имела своего вождя.
Аршаумы делили кланы на небольшие подразделения по десять человек; десятки объединялись в сотни, сотни — в тысячи. Каждое подразделение имело командира, так что приказы передавались быстро и исполнялись с точностью, поразившей кельта.
— Да им самое место в римском легионе! — сказал Виридовикс Горгиду почти жалобным тоном, когда отряд кочевников Аргуна разбился по команде на взводы и снова перестроился в один отряд. Построение происходило в полной тишине. Приказы отдавались черно-белыми сигнальными флагами.
В ответ грек только хмыкнул. За свою жизнь он повидал сражений больше, чем мог или хотел припомнить. Но при этом он всегда оставался только врачом, надежно укрытым от опасности за стальными рядами легионеров.
Оказавшись в армии аршаумов, Горгид был обречен взять в руки оружие. Среди кочевников не мог
