То ли бы мы пробрались на полюс,То ли бы пошли погреться в ад.Ну, и съели б одного, другого:Кто бы это видел сквозь туман?А теперь, как вспомнишь, — злое словоХочется сказать: «Эх, капитан!»Повернули — да осволочились.Нанялись работать на купца.Даже и не очень откормились —Только так, поприбыли с лица.Выползли на берег, точно крабы.Разве так пристало моряку?Потрошим вот, как на кухне бабы,Глупую, вонючую треску.А купец-то нами помыкает(Плох сурок, коли попал в капкан),И тебя не больно уважает,И на нас плюет. Эх, капитан!Самому тебе одно осталось:Греть бока да разводить котят.Поглядишь — такая, право, жалось.И к чему ж ты повернул назад?28–29 января 1923Saarow* * *Раскинул под собой перину,Как упоительную сень.Сейчас легонько отодвинуСвою дневную дребедень.Еще играет дождик мелкийПо запотелому стеклу.Автомобильной свиристелкойПрочмокали в пустую мглу.Пора и мне в мои скитанья.Дорога мутная легка —Сквозь каменные очертаньяВ лунеющие облака.1 марта 1923Saarow* * *Я родился в Москве. Я дымаНад польской кровлей не видал,И ладанки с землей родимойМне мой отец не завещал.России — пасынок, а Польше —Не знаю сам, кто Польше я.Но: восемь томиков, не больше, —И в них вся родина моя.Вам — под ярмо ль подставить выюИль жить в изгнании, в тоске.А я с собой свою РоссиюВ дорожном уношу мешке.Вам нужен прах отчизны грубый,А я где б ни был — шепчут мнеАрапские святые губыО небывалой стороне.25 апреля 1923Saarow