придворные позвали сюда епископа и спросили доктора, что за притча у него получилась с врачом. Доктор ответил: «Негодяй меня оседлал. Я думал, что это доктор наук целебных, а это доктор дел непотребных». И он рассказал им все, что с ним тут происходило. Епископ и его свита стали сильно смеяться и сказали: «Все случилось согласно вашим словам. Вы говорили, что не надо водиться с дураками, ибо мудрый становится глупым с глупцами. Однако вы видите, что кое-кто с помощью дурня может набраться ума. Ибо ваш врач был на самом деле Уленшпигель, которого вы не знали и поверили ему и который вас обманул. Мы же, кто принимал его дурачества, хорошо его знали, но не хотели вас предостеречь, после того как вы хотели быть умнее всех (и именно поэтому). Как бы ни был умен человек, он должен знать и глупцов, если бы на свете не было дураков, как бы мы могли отличать мудрецов?».
Доктор на это только молчал и больше уж никогда не жаловался.
XVI История рассказывает, как Уленшпигель в одной деревне, Пейне,[23] помог больному ребенку сходить на стул, чем заслужил большую благодарность
Так это случилось однажды в Хильдесхейме. Явился туда как-то Уленшпигель и пришел на постоялый двор. Хозяин его в то время отсутствовал. Уленшпигеля здесь хорошо знали. Случилось, что в ту пору у хозяйки был болен ребенок. Вот Уленшпигель и спрашивает, чем он недомогает, что у него за болезнь. Хозяйка говорит: «Ребенок не может сходить на стул. Сходил. бы он за большим, ему бы полегчало». Уленшпигель говорит: «Ему можно помочь». Тогда женщина говорит, что, если он поможет, она ему что угодно заплатит. Уленшпигель говорит, что он за это ничего не возьмет, для него это нехитрое искусство, подождите немножко, все скоро получится.
У хозяйки было какое-то дело на заднем дворе, и она туда ушла. Тем временем Уленшпигель наложил у стены большую кучу, поставил над пей детский стульчик и посадил на него ребенка.
Вот хозяйка приходит со двора, видит ребенка на стульчике и спрашивает: «Ах, кто это сделал?». Уленшпигель отвечает: «Это я сделал. Вы сказали, что ребенок не может сходить на стул, я его посадил». Тут она удостоверилась, что под стулом накладено, и говорит: «Гляньте-ка, вот что ему нутро распирало! Вечно буду вам благодарна за то, что вы помогли дитяти».
Уленшпигель говорит: «Этого снадобья я могу много понаделать с божьей помощью». Хозяйка стала его умильно просить, чтобы он и ее обучил своему искусству, а за это она даст ему, что только он пожелает.
Уленшпигель ответил, что как только он закончит свою поездку, то снова сюда вернется и тогда ее этому обучит. Тут он оседлал своего коня и поехал в Розенталь,[24] и вернулся обратно, и снова поехал в Пейн, и хотел через него ехать на Цель. Тут стояли одетые в тряпье рыцарские бастарды из замка,[25] сни спросили Уленшпигеля, какой дорогой он сюда ехал. Уленшпигель видел, что они не больно тепло одеты, и сказал: «Я еду из Колдинга – Холодинга».[26]
Они сказали: «Слушай-ка, раз ты едешь из Холодинга, что велела передать нам зима?».
Уленшпигель сказал: «Она ничего передать не велела. Она с вами сама еще поговорит». И поехал дальше, оставив маленьких оборвышей стоять.
XVII История рассказывает, как Уленшпигель за один день и без всяких лекарств вылечил всех больных в госпитале[27]
Однажды пришел Уленшпигель в Нюренберг и прибил на дверях церкви и ратуши большие объявления, в которых выдал себя за искусного лекаря, врачующего все болезни. А там в новом госпитале было много больных. Там также хранилось высокочтимое святое копье Христово[28] и другие реликвии. Смотритель госпиталя желал бы избавиться от большей части болящих, рад был бы вернуть им здоровье. И вот он отправился к врачу Уленшпигелю и спрашивает, может ли он помочь больным, как гласят его объявления. За это ему хорошо заплатят. Уленшпигель ответил, что поставит его больных на ноги, если только смотритель обещает выложить двести гульденов[29] и отдать их Уленшпигелю. Смотритель пообещал ему эти деньги, если он поможет больным. Уленшпигель еще договорился, что если он не вылечит больных, то смотритель не должен платить ни пфеннига.[30] Смотрителю госпиталя это так понравилось, что он дал Уленшпигелю за это двадцать гульденов. И вот Уленшпигель отправился в госпиталь, взяв с собой двух служителей, и спросил каждого больного, чем он страдает. А в конце, прежде чем оставить больного, говорил: «То, что я тебе открою, ты должен сохранить в тайне и ни с кем не делиться». И заставлял их в этом поклясться. Больные клятвенно обещали ему это. После чего Уленшпигель говорил каждому в отдельности: «Я должен помочь вам, больным, выздороветь и поставить вас на ноги. Но для этого мне надо сжечь одного из вас в порошок и дать выпить другим. А чтобы проверить вас всех, я встану вместе со смотрителем в дверях госпиталя и громким голосом крикну: „Кто не болен, уходи прочь отсюда!'. Ты уж этого не прозевай, ведь последний заплатит собой за всю вашу компанию». Так говорил он потихоньку каждому, и каждый намотал это себе на ус.
В назначенный день все, кто хромал, кто на костылях, заторопились – никто не хотел оказаться последним. Как только Уленшпигель закричал, все пустились бежать, даже те, кто уже десять лет не вставал с постели. Когда госпиталь опустел, Уленшпигель потребовал вознаграждение и сказал, что должен поскорее отправиться в другое место. Смотритель госпиталя с большой благодарностью отдал ему деньги, и Уленшпигель уехал оттуда. Но через три дня все больные вернулись, жалуясь на свои хвори. Тогда смотритель госпиталя спросил: «Как это так? Я же привел сюда большого ученого, который вам помог, так что вы все сами отсюда убрались». Тут они рассказали смотрителю, чем Уленшпигель им пригрозил. Кто из них последним замешкается и последним выйдет из двери в назначенный день, когда он их позовет, того он потом сожжет в порошок. Тут смотритель смекнул, что все это было обманом. Но Уленшпигеля след простыл, и смотритель не мог до него добраться. Таким образом, больные снова остались в госпитале, как и прежде, а деньги были потеряны.
XVIII История рассказывает, как уленшпигель покупал хлеб по пословице: «У кого хлеб есть, тому еще прибавится»[31]
Честность кормит человека. После того как Уленшпигель таким родом одурачил доктора,[32] он пришел в Хальберштадт и стал прогуливаться по рынку. Он видел, что настала суровая, холодная зима, и подумал: «Зима сурова, еще и ветер жесток. Ты часто слышал: у кого есть хлеб, тому еще прибавится». И Уленшпигель купил на два шиллинга хлеба, взял стол, встал перед соборной церковью и стал торговать и паясничал до тех пор, пока прибежала собака, схватила со стола один хлеб и убежала с ним в церковный двор. Уленшпигель погнался за собакой, а тем временем пришла свинья с десятью поросятами, опрокинула стол, каждый из них взял в пасть по хлебу и пустился с ним прочь.
Уленшпигель тут рассмеялся и сказал: «Теперь я хорошо вижу, что слова лгут, когда говорят, у кого есть хлеб, тому еще прибавится. У меня был хлеб, и он отнялся». И сказал еще: «О Хальберштадт, о Хальберштадт, ты лучший край для поросят. Твои пиво с закуской вкусны, зато кошелек, чтобы деньги держать, сделан из свиной кожи». С этим отправился он снова в Брауншвейг.
XIX История рассказывает, как Уленшпигель нанялся подмастерьем к пекарю[33] и как он испек мартышек и сов
Уленшпигель снова пришел в Брауншвейг на пекарское подворье. Один пекарь, живший там, позвал его к себе в дом и спросил, что он за работник. Уленшпигель сказал: «Я подручный хлебопека». А пекарь ему сказал: «Хочешь у меня служить? У меня как раз нет подручного?». Уленшпигель говорит: «Хочу».
Когда он пробыл у пекаря два дня, пекарь велел ему с вечера печь одному. Сам он, дескать, не может ему помогать до следующего утра. Уленшпигель говорит: «Ладно. Что же я должен печь?». А пекарь был насмешливый человек. Он рассердился и сказал в насмешку: «Ты пекарский подмастерье, а спрашиваешь, что тебе печь. Пеки, что принято: мартышек и сов». С этим и ушел спать. А Уленшпигель пошел в пекарню и налепил из теста одних мартышек и сов. Полную пекарню напек их. Утром мастер встал и собрался идти помогать. Но, придя в пекарню, не увидел там ни булок, ни калачей, а одних только мартышек и сов. Мастер разгневался и сказал: «Чтоб тебя целый год лихорадка трясла! Что ты испек?!». Уленшпигель говорит: «То, что вы мне велели, мартышек и сов».[34] Хозяин говорит: «Что же мне теперь с этой глупостью делать? Такой хлеб мне в жизни не нужен, за него мне денег не выручить».
