– Догадываюсь… была тут и у меня тоже одна встреча, когда я вместе с Юски возвращался в Каргийоки после нашего поражения.
Вепс, услышав свое имя, и как бы в подтверждение слов главы медвежьего рода угрюмо кивнул.
– Бокул Шибайло! – изрек Вадим.
– Он самый, Вадя! Шибайло – сукин сын…
– Нет больше твоего обидчика. Мы его и его банду с Валуем угомонили.
– Здорово! – обрадовался Павел. – так значит и Валуй жив?! А где амулет?!
– Жив наш бородач, жив! Вот только с твоим амулетом опять заминка вышла…
– Ну?
– Вот тебе и ну…
И Вадим поведал другу о встрече в лесу со снегурочкой, дочерью боярина, про ночной бой с бандой бродников, а затем и про самого Жирослава, и про то, как тот в поруб их с Валуем упек и Гостомыслу выдал. Рассказал и как бежал, и как к руссам попал и как потом в Новгород его угораздило.
– Я надеюсь, ты собираешься навестить боярина Жирослава? – с ехидной улыбкой спросил Павел.
– А то как же – обязательно. И должок верну, и амулет твой заберем. И еще кое-что…
Павел понял, но промолчал – уточнять не стал. Хм, снегурочка…
Ехали допоздна, пока можно было различить дорогу. О приближении к деревне они узнали по истошному лаю собак, да и дымком домашним потянуло…
Меж тем лай приближался. Не прошло и пары минут, как рядом послышались быстрые шаги, резкое обрывистое дыхание и… Черная тень промелькнула мимо, а следом выскочила целая свора собак! Лай стоял такой, что хочь уши затыкай. Собаки пронеслись мимо и умчались вслед за тенью.
– Волков гоняют, что ли? – первым предположил Юски.
– Может быть… – ответил Вадим.
Слева от дороги показались светлячки, и вскоре, продираясь сквозь кусты, на дорогу вышли с десяток мужиков с факелами. Деревенские были вооружены, кто вилами, кто топорами, а кто и вовсе с жердями.
– Кудыть побежали? – ничуть не стесняясь спросил один из мужиков.
– Туда, – небрежно махнул рукой Вадим.
– Ну, волчара, – процедил сквозь зубы незнакомец, – пошли, мужики!
– А что случилось? – не удержался Павел.
– Волчара!
– Ух!
– Повадился курей таскать…
– Ага…
– Волчара матерый!
– Сука…
– Ага…
– И моих таскал!..
– И у меня троих, сука.
– Во!
– Ясно-ясно, мужики! – остановил Вадим этот поток объяснений. – будете стоять стоймя – уйдет ваш обидчик.
– Ничего, у нас псы добрые – догонят.
– Ну-ну. Деревня ваша?
– Да, мил человек, – ответил мужик, – за поворотом. А что надобно?
– Заночевать! Место найдется?
– Отчего ж не найдется – найдется…
Устроились они без особых трудностей.
Выбрали дом попросторнее с виду да постучались. Дом и вправду оказался просторным…
Быстро перекусили и улеглись на лавках. Павел что-то шептал, задавал какие-то вопросы, но Вадим уже не слышал его.
Он спал на удивление крепко. Лишь однажды шальная мысль… даже скорее воспоминание, пулей пронеслось в голове и затихло в глубине сознания.
Воспоминание было о Сигурде… о фесте и о поединке, в котором ему, Вадиму, посчастливилось одержать победу. Сигурд… да-да, Андрей… Андрей… Юрьев, кажется…
Что-то хмурое или серое, или бурое? МЕДВЕДЬ! Да, да, он отчетливо помнил – это был медведь, и с ним боролся человек. Но почему это должен быть именно Андрей. И верилось, и не верилось…
Что еще… ах да – мохнатое тело лесного зверя рухнуло, полностью накрыв собой человека…
Эпилог
По полю, припорошенному снегом, опираясь на посох, медленно шел старик. Его потрескавшиеся губы чуть шевелились. Казалось, он что-то нашептывает себе под нос. Солнце светило ярко, одаривая землю робким теплом. Недавно выпавший снег легонько поскрипывал под ногами, нарушая умиротворяющую тишину. Не было слышно даже пения птиц в ближнем лесу.
Внезапно едва заметный ветерок пропел совсем рядом и поднял полы изношенного плаща. Холод пробился сквозь одежду и морозом пробежал по старческому телу.
– Куда путь держишь? – голос раздался так не-ожиданно, что старик вздрогнул и завертел головой.
Позади стоял человек в сером длиннополом одеянии с накинутым на голову капюшоном. Старик оперся о посох и внимательно оглядел незнакомца.
– Кто ты? – спросил он.
Незнакомец плавно, будто не касаясь земли, подошел к путнику и медленно откинул капюшон.
– Меня сложно узнать, скальд Вемунд?
Старик прищурился от яркого света, он даже приложил руку ко лбу – смотрел и не узнавал.
– Нет, – качнул головой Вемунд, – не помню тебя.
– Эх, Сказитель, – вздохнул человек, – а ведь ты спас меня.
Брови скальда сдвинулись еще больше, лоб, и без того весь в морщинах, стал похож на скомканную тряпицу.
– Не-е-ет, – безнадежно протянул старик, – не серчай, незнакомец, на мою память, не сохранила она твой лик.
– Я и не сержусь… что ты… Ты видел меня молодым… а сейчас посмотри, что сделало со мной время.
– Все в руках богов, – философски ответил скальд, разглядывая собеседника.
Перед ним стоял такой же старик, как и он сам. Наверное, он не уступит ему ни в годах, ни в се- дине.
– Да-да, – сокрушаясь, покачал головой незнакомец, – все в их руках… вот только они часто забывают про людей.
– Тебя обидели боги или люди? – вдруг спросил Вемунд.
– Ха! В точку, старик, в самое сердце! – человек ухмыльнулся. – Так ты, и правда, не можешь меня признать? А ведь ты видел меня совсем недавно.
– Где?
– В Альдегьюборге!
Скальд опять напрягся. Он перелистывал свою память… а ведь он мог ею гордиться – там хранилось множество саг и своих, и чужих…
Незнакомец еще подождал несколько секунд, давая возможность Сказителю перерыть свое подсознание, а потом спросил:
– Ну как там раны моего молодого тела?
Как молотом Тора ударило скальда. Посох дрогнул в его руках, а глаза округлились. От неожиданной догадки скальд выпрямил спину, вытянувшись в струну.
– Сиг…
– Не надо! – грубо прервал его человек. – Этого имени больше не существует. Можешь называть меня
