твоем духе.
– М-м?
– Ты можешь себе представить, что нынешний Римский Папа – женщина?[18]
– Врешь, – звонко рассмеялась Ирис, – этого просто не может быть.
– Ах так! Ты мне не веришь?
– Нет!
– Ты подвергаешь сомнению слова своего законного супруга и повелителя?
– Еще как!
– Ты будешь сурово наказана!
С этими словами Рик повалил Ирис на шелковые простыни, а она, смеясь, запустила в него подушечкой.
Утро супругов прошло в полном согласии.
Небольшой крытый экипаж остановился в кривом и узком переулке, у которого было как минимум два крупных плюса. Он был малонаселен, и большей частью людьми, которые за особое достоинство почитали умение не лезть в чужие дела. Второй плюс было в том, что дворами с него можно было прямиком выйти на зады огромного парка, окружавшего роскошный дворец Сесила.
Сказав Джеймсу, в этот раз сидящему на козлах, чтобы ожидал и на всякий случай держал пистолеты под рукой, Лоренцо и Этьенн углубились в слегка прореженные и весьма небрежно подстриженные заросли боярышника, и, по очереди перемахнув через довольно высокий забор, очутились в парке министра, прямо напротив небольшой закрытой беседки, стоявшей в самом конце тисовой аллеи.
– Ты сказал, что она придет к полудню, – заметил Лоренцо, внимательно оглядывая окрестности.
– Значит, что-то ее задержало, – пожал плечами Этьенн, – хорошие хозяева всегда найдут, чем озадачить слуг. А вот и она.
По аллее, явно торопясь и поминутно оглядываясь, к беседке спешила женщина. Она была уже не юной, лет двадцати шести, если не больше, но довольно милой. Из-под чепца выбивались пушистые темно- русые волосы. Черты лица были, пожалуй, несколько грубоваты, но их смягчали большие карие глаза. Сейчас в них светилось любопытство и некоторое беспокойство.
– Здравствуй, Дженет, – Этьенн доброжелательно улыбнулся, – я вижу, тебе удалось улизнуть от госпожи.
– Только на четверть часа, – женщина, или, вернее, девушка поправила фартук, – добрый день, господин Смит. Добрый день и вам, господин Джонс. Не знаю, как зовут вас на самом деле, да мне это и не интересно. Как говаривала моя покойная маменька: чем меньше знаешь, тем крепче засыпаешь…
– Ваша маменька была весьма мудрой женщиной, – признал Лоренцо, – она дала вам отличный совет. Следуйте ему, и избежите большой беды. И как раз сейчас вы видите перед собой двух людей, которые готовы избавить вас от лишнего знания, а взамен вручить пять полновесных английских фунтов.
Дженет выразительно посмотрела на руки Лоренцо.
– Говорите, – поторопил он, – у меня нет привычки обманывать людей без крайней необходимости. А сейчас я такой необходимости не усматриваю. То, что вам известно, без сомнения, стоит пяти фунтов, они у меня есть, и я охотно заплачу.
– На прошлой неделе у господина был большой бал, – начала Дженет. Девушка немного нервничала и поминутно оглядывалась? не покажется ли кто на повороте аллеи, но говорила довольно связно и толково, – гости съезжались в основном к парадным воротам, а некоторые – по реке. Прислуга сбилась с ног, работы было очень много. Поэтому, когда, ближе к полуночи, все немного успокоились, я потихоньку вышла к этой беседке, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть.
Лоренцо с Этьенном понимающе переглянулись. Было ясно как день, что у этой оборотистой девицы, скорее всего, было назначено свидание с кем-нибудь из окрестных лавочников. Но перебивать ее мужчины не стали.
– Я сидела тут, в аккурат на этой скамье, отдыхала… Как вдруг раздался какой-то шум. Как будто кто- то пытался перелезть через ограду. Я, признаться, слегка испугалась. Сами знаете, какие сейчас времена… – Этьенн и Лоренцо согласно кивнули, признавая, что времена сейчас неспокойные. Ободренная девица продолжила, уже не оглядываясь через плечо: – Конечно, странно, что воры полезли во дворец, когда там так много народу, но, с другой стороны, честным людям через забор лезть вроде бы незачем.
– И что вы сделали? – поинтересовался Лоренцо.
– Видите вот эту скамейку? Тут кругом плющ. Я зашла за нее и присела. Вот так, – Дженет проворно опустилась на корточки, пригнув голову.
– И не испугались? – удивился Этьенн.
– Испугалась, конечно. Как не испугаться. Да только маменька покойная мне всегда наказывала: как чего испугаешься, первым делом подумай как следует, а уж потом беги сломя голову, если будет от чего.
– Продолжайте, – кивнул Лоренцо.
– Через забор перелез молодой человек. Он был один и совсем не похож на вора. Хорошо одет, хотя, видно, что был в дороге. И в шляпе. Где вы видели вора в шляпе? Но саквояж у него был. Небольшой такой, вроде как у доктора. Если бы этот мужчина подошел к парадным воротам, его бы, возможно, пропустили.
– Но он предпочел задворки, – отметил Лоренцо, – а скажите, Дженет, не показалось ли вам, что молодой человек вел себя странно? Не подавал ли он каких-нибудь сигналов?
Девушка с изумлением уставилась на Лоренцо.
– Так вы все знаете? Зачем же тогда меня расспрашиваете?
– Он, действительно, подавал сигналы?
– Сначала я не поняла, что он делал, – пожала плечами Дженет, – долго смотрел на окна дворца. Потом присел, вынул из своего саквояжа небольшой такой фонарь. Странный фонарь, скажу я вам, господа. Я, как его увидела, так сразу опять передумала, и решила, что он все-таки вор. Хоть и в шляпе. Фонарь-то у него с трех сторон заклеен, а с одной – только шторка. И как начал он этой шторкой работать… то откроет, то закроет, то подольше посветит, то совсем коротко.
– И что вы об этом думаете, Дженет? – спросил Лоренцо.
Девушка пожала плечами.
– Что тут думать? Ясно как день – задумал он господ обчистить. А кто-то из слуг с ним в сговоре. Фонарем-то этим он явно кому-то светил. А тот ему ответил, причем из господских покоев.
Внезапно Дженет, до того общительная, вдруг замолчала. В карих глазах девушки отразились сомнения. Правильно истолковав этот взгляд, Лоренцо вынул из кошелька приготовленные пять фунтов.
– Так что же было дальше, Дженет? – мягко подтолкнул он.
Неизвестно, что оказалось более действенным, его отеческий тон или деньги, перекочевавшие, наконец, к девушке, но, спрятав их, она заметно успокоилась.
– А дальше молодца этого убили, вот как, – произнесла она.
– Убили? Кто?
– Он не представился, – фыркнула Дженет, – сиганул через ограду, ровно конь, увидал этого красавчика в шляпе, не говоря ни слова подскочил – и ножиком его. Я даже ничего сообразить не успела, быстро так все! Красавчик повалился, а тот, другой, сорвал у него с головы шляпу, опять через забор – и был таков. Вот так все оно и было! Шляпа та – хорошая, ничего не скажу, но чтобы из-за нее жизни лишать…
– Странная история, – вставил Этьенн.
– А того парня, который пырнул красавчика ножом – вы разглядели?
– Да что вы! – всплеснула руками девушка, – все это так быстро случилось. Да еще в темноте. Испугалась я сильно, не разглядела толком… разве что… Нет, не вспомню.
– Может быть, это вам поможет? – спросил Лоренцо, выуживая из кошелька несколько монет. Мельком взглянув на них, Дженет поправила чепчик и на одном дыхании выпалила:
