которая мне интересна, а когда моя работа выполнена, возвращаюсь к своему истинному я». Ее внутренний монолог звучал так: «Ключ к успеху заключается в том, чтобы быть не тем, кто ты есть на самом деле». Это не самомониторинг, это самоотрицание. Джиллиан идет против своей истинной природы ради достойных целей, которые требуют несколько другой ориентации, Элисон же убеждена в том, что в ней самой есть нечто неправильное.
Оказывается, не всегда бывает просто определить свои ключевые личные проекты. И особенно трудной эта задача может показаться интровертам, которые потратили б??льшую часть своей жизни на то, чтобы соответствовать идеалу экстраверта, прежде чем выбрали профессию или нашли призвание. Теперь им кажется вполне естественным игнорировать собственные предпочтения. Они испытывают дискомфорт на юридическом факультете, или в школе медсестер, или в отделе маркетинга, но это чувство не сильнее того, которое они переживали в средней школе или в летнем лагере.
Когда-то я тоже была в такой ситуации. Мне нравилось заниматься корпоративным правом, поэтому на некоторое время удалось убедить себя в том, что работа адвоката — это мое призвание. Я очень хотела верить в это, поскольку уже проучилась несколько лет на юридическом факультете и прошла обучение по месту работы. Кроме того, меня очень привлекала перспектива заниматься правом на Уолл-стрит. Мои коллеги были (по большей части) умными, добрыми, деликатными людьми. Я хорошо зарабатывала. Мой кабинет располагался на сорок втором этаже небоскреба с видом на статую Свободы. Мне нравилось думать, что я могу добиться успеха в такой авторитетной среде. Помимо всего прочего, я хорошо умела выдвигать аргументы «но» и «что, если», лежащие в основе хода рассуждений большинства юристов.
Мне понадобилось почти десять лет, чтобы понять: право никогда не входило в число моих личных проектов. Сегодня я без колебаний могу назвать вам эти проекты: мой муж и сыновья; написание книг; продвижение ценностей, о которых идет речь в данной книге. Как только я осознала это, мне нужно было что-то менять. Годы юридической практики на Уолл-стрит показались мне временем, проведенным в зарубежной стране, — интересное, волнующее приключение. Я познакомилась со многими замечательными людьми, которых не узнала бы, сложись по-другому. Но я всегда была в той стране чужой.
Потратив много времени на поиск оптимального пути для смены карьеры и на оказание помощи другим людям в их поисках такого плана, я пришла к выводу, что для определения своих ключевых личных проектов неоходимо сделать три главных шага.
Во-первых, вспомните, что вы любили делать в детстве. Что отвечали на вопрос о том, кем хотите стать, когда вырастете? Конкретный ответ, который вы давали на этот вопрос в детстве, может и не относиться к делу, однако очень важен импульс, лежавший в его основе. Если вы хотели быть пожарным, что это слово означало для вас? Это значит быть хорошим человеком, который спасает людей, попавших в беду? Или храбрецом? Или только водить пожарную машину? Ради чего вы хотели быть танцовщицей? Ради того, чтобы надеть красивый костюм? Или вы жаждали аплодисментов и славы? Или ради чистой радости с быстротой молнии кружиться в танце на сцене? Возможно, в детстве вы лучше знали, кто вы на самом деле.
Во-вторых, обратите внимание, к какому типу работы вы стремитесь. В своей юридической компании я никогда не бралась добровольно за дополнительную работу в рамках моих основных обязанностей, но тратила много времени на работу на общественных началах в некоммерческой женской организации. Кроме того, я была членом нескольких комитетов по вопросам наставничества, обучения и личностного роста молодых юристов, пришедших работать в компанию. Сейчас, как вы можете понять по этой книге, я не занимаюсь активной работой в комитетах. Но тогда меня вдохновляли цели, которые они ставили перед собой.
И последнее, обратите внимание на то, чему вы завидуете. Зависть — это ужасное чувство, но оно говорит правду. Как правило, мы завидуем людям, у которых есть то, чего хотим мы сами. Я узнала о том, чему завидую я, во время встречи выпускников юридического факультета, когда мои бывшие сокурсники стали обсуждать карьеру бывших студентов факультета. Они с восторгом и — да! — с завистью говорили о нашем бывшем товарище, регулярно выступающем в Верховном суде. Сначала я отнеслась к этому критически, но затем великодушно подумала, что его действительно есть с чем поздравить. Однако, по- моему, великодушие ничего мне не стоило, поскольку я не стремилась ни к тому, чтобы представлять дела в Верховном суде, ни к любым другим преимуществам адвокатской практики. Когда же я спросила себя, кому я все-таки завидую, ответ не заставил себя ждать: тем сокурсникам, которые стали писателями или психологами. И сегодня я занимаюсь и тем, и другим.
Однако даже если вы делаете то, что вам не свойственно, ради одного из ключевых личных проектов, не нужно подавлять свой характер слишком упорно или слишком долго. Вспомните о походах в туалет, которые профессор Литтл совершал в перерывах между выступлениями. Такое стремление к уединению свидетельствует о том, что, как ни парадоксально, для того чтобы действовать вопреки своей природе, необходимо как можно чаще оставаться верным себе. Начните с образования как можно большего количества «ниш для восстановления сил» в своей повседневной жизни.
«Ниша для восстановления сил» — этот термин придумал профессор Литтл для обозначения места, куда можно отправиться, когда вы захотите побыть самим собой{10}. Пусть это будет физическое пространство (как, например, тропинка вдоль реки Ришелье) или отрезок времени (скажем, короткий перерыв между деловыми звонками). Может быть, вам придется отменить светские планы на выходные накануне серьезного совещания на работе и вместо этого заняться йогой или медитацией или предпочесть электронное письмо личной встрече. (Даже дамы викторианской эпохи, которым необходимо было всегда быть доступными для общения с подругами и членами семьи, каждый день после обеда удалялись на отдых.)
Вы создаете нишу для восстановления сил, закрывая дверь своего кабинета (если, к счастью, он у вас есть) в перерывах между совещаниями. Такую нишу можно создать даже во время совещания, тщательно выбрав себе место, а также время и способ участия. В своих мемуарах In an Uncertain World («В непредсказуемом мире») Роберт Рубин, министр финансов США при президенте Клинтоне, пишет: «Я всегда любил быть подальше от центра, будь то в Овальном кабинете или в кабинете начальника штаба, где я сидел в конце стола. Мне было комфортнее сидеть хоть на некотором расстоянии: это позволяло мне видеть все, что происходит в кабинете, и делать замечания. Я не беспокоился о том, что меня могут не заметить. Как бы далеко я ни сидел или стоял, всегда можно было просто сказать: «Господин президент, я думаю так, так или вот так»».
Для нас всех было бы лучше, прежде чем перейти на новую работу, оценивать наличие или отсутствие ниш для восстановления сил так же тщательно, как мы анализируем политику компании по вопросу предоставления отпусков по семейным обстоятельствам или планы медицинского страхования. Интроверты должны задать себе вопрос: позволит ли мне эта работа заниматься теми видами деятельности, которые соответствуют моему истинному я: чтением, разработкой стратегий, написанием документов и исследованиями? Будет ли у меня отдельное рабочее пространство или придется работать в офисе с открытой планировкой? Если эта работа не обеспечит меня достаточным количеством ниш для восстановления сил, будет ли у меня свободное время по вечерам и во время выходных, чтобы создать их для себя самому?
Экстравертам тоже необходимо позаботиться о нишах для восстановления сил. Связана ли работа с общением, путешествиями и встречами с новыми людьми? Достаточно ли стимулов в офисном пространстве? Если работа не совсем мне подходит, достаточно ли гибким будет мой рабочий график, чтобы можно было выпустить пар после работы? Внимательно прочитайте описание своих должностных обязанностей. Одна женщина-экстраверт, с которой я беседовала, с энтузиазмом отнеслась к тому, чтобы работать «общественным организатором» на сайте для родителей, но потом осознала, что ей предстоит каждый день с девяти до пяти сидеть в одиночестве за компьютером.
Иногда люди находят ниши для восстановления сил там, где этого меньше всего можно ожидать. Одна из моих бывших коллег — адвокат, выступающий в суде первой инстанции, — проводит б??льшую часть рабочего дня в уединении, занимаясь изучением документов и составляя записки по делам. Поскольку большинство ее дел решается на этапе урегулирования, она ходит в суд достаточно редко и не возражает против того, чтобы применить свои навыки псевдоэкстраверсии, когда ей все-таки приходится бывать в суде. Секретарь-референт, с которой я проводила интервью, использовала свой опыт работы в офисе, чтобы организовать на дому бизнес по сбору и распространению информации и предоставлению
