Когда Дича закончил учиться, они сразу же начали искать место для собственного гнездышка. Времени было в обрез. Теперь они жили не на стипендию, а на нормальную зарплату, и к малоимущим больше не относились. Поэтому уведомление об освобождении льготного жилья могло прийти со дня на день.
Деньги на первый взнос за дом пришлось бы собирать долго, но тут фортуна повернулась к ним лицом. Так, во всяком случае, считал Дича. Ведь он не знал о том, что его благоверная каждое утро наводила порчу на задний бампер их машины. Вича устроила так, что риск был невелик. Тянувшийся за их Понурком шлейф нехорошей энергии был настолько слабым, что моментально рассеивался в быстрых воздушных потоках. Так что ловушка работала только на маленьких улочках и разрушалась, как только машина набирала скорость. Помог ли случай или тонкий расчет, но именно на этих тихих переулках в зад их видавшему виды Понурку два раза въезжали зазевавшиеся чайники.
— И главное так удачно сложилось! — взахлеб рассказывал Дича. — Прямо перед самой покупкой дома.
— И не говори! — удивлялась вместе с ним Вича.
После каждой аварии они сразу же нанимали адвоката, и муж исправно ходил по врачам, кряхтя и жалуясь на боли в спине и шее. Уроки, полученные на заре иммигрантской юности, не прошли даром. В те нелегкие годы, когда Дичу сбила машина, он на собственной шкуре испытал систему выкачивания денег из страховых компаний. И вот, теперь, его горький опыт мытарств по юристам и врачам начал приносить плоды. Таким вот образом, они и собрали деньги на предоплату за дом.
— С волками жить — по-волчьи выть, — не испытывая ни малейшего угрызения совести, говорил Дича.
Вича с ним соглашалась и улыбалась про себя, но вовсе не тому, о чем вы могли подумать. Все эти трюки со страховками оживили в ее памяти одну историю, рассказанную еще Тимохой.
Речь в ней шла о довольно забавной автобусной аварии. Конечно, смешного в этом было мало, однако возникшая ситуация выглядела довольно комично. Случилось так, что подъезжавший к остановке автобус занесло, и заюливший зад зацепил фонарный столб. Ничего страшного не произошло, если не считать пары разбитых задних окон, из которых стекло мелкой крошкой высыпалось на тротуар. Руливший мимо на такси Тимоха наблюдал занятную картину. Громко матерящийся водитель закрывал своим телом разбитые окна как амбразуру. А стоявшие на остановке негры изо всех сил пытались залезть в автобус через выбитые проемы. Как потом Тимохе объяснили более искушенные коллеги по таксопарку, ларчик открывался просто. По американским законам все пассажиры, находившиеся во время аварии в автобусе, могли подать в суд на автопарк за причиненный моральный, а уж тем более физический ущерб. Так что ничего странного не было. Залезавшие в автобус негры хотели срубить деньжат по-легкому, а водитель защищал свою компанию от дополнительных расходов.
— Да-а-а. Будь те негры порасторопнее, могли бы, наверное, отсудить что-нибудь и себе на какой-никакой кооперативчик в трущобах, — все еще улыбалась Вича. — Ну, а моих стараний должно хватить на первый взнос за дом в приличном районе.
Так и вышло. Пустив высуженные деньги на предоплату, они получили от банка «добро» на покупку недорогого дома.
Ничтоже сумнявшись Дича с Вичей обратились сразу к трем риэлторам. Конечно, это считалось неэтичным, но время поджимало. Последние недели они жили как на вулкане, так что было не до реверансов. За те горячие деньки они пересмотрели с десяток домов. Многие были отброшены сразу же из-за крутых лестниц между этажами, с которыми Вича не справилась бы. Некоторые вроде подходили, но одни были неуютными, а другие находились в местах, лишенных какой бы то ни было энергетики. Виче не хотелось жить в энергетических пустошах, окруженных апатичными людьми и аурой безразличия.
Хотя надо было спешить, она очень аккуратно выбирала их новое пристанище. Вича догадывалась, что второго шанса у нее наверняка не будет. Купив дом не по сердцу, на поиски и переезд в другой ей судьба может просто не отпустить времени. Дича все понимал и не торопил жену: «На худой конец снимем пока квартиру. Абы что покупать не будем».
Подходящего дома все не было, и напряжение возрастало.
— Давай-ка развеемся! — предложил Дича.
Он тайком открысятничал из собранных на дом денег малую толику и купил билеты на известную рок-группу из Питера, которая гастролировала в соседнем Вашингтоне. И, как потом оказалось, не зря. На концерте они случайно познакомились с земляком из Питера, который оказался представителем крупной фирмы по продаже недвижимости. Не прошло и недели, как он позвонил с выгодным предложением. Одни разбогатевшие соотечественники перебирались в новый дом, а старый отдавали по себестоимости. Не задумываясь, они на следующий же день договорились о визите к продавцам. У Дичи совсем вылетело из головы, что тот день был праздником святого Валентина. С работы он летел домой как угорелый. Надо было успеть захватить Вичу и ехать на встречу с земляком-риэлтором. Дича знал, как жена не любит опаздывать и всегда переживает по этому поводу. Лишь вечером, когда они довольные вернулись домой и увидели по всем телеканалам летающие, поющие, пляшущие и еще черт знает чем занимающиеся сердечки, то вспомнили, какой это был день.
— Ничего не поделаешь, — сказала Вича. — Придется нам покупать себе этот дом в подарок.
— Вообще-то на день святого Валентина принято дарить дуг другу трусы, — пряча улыбку, пробурчал Дича.
— Вот дом и будет нашими семейными трусами. Кто бы спорил! — Не мешало бы их сначала примерить. Потянет ли такое приобретение наш бюджет? — Если что, папа поможет, — заверила его Вича.
Зосим к тому времени уже крепко встал на ноги и действительно своей младшенькой дочке не отказал. Она с восторгом описывала приглянувшиеся хоромы отцу. Дом был светлым и просторным, с большим задним двором для собак, правда, пока еще без забора. Однако о том, что дом стоял на пригорке, и вокруг него витали тучи разноперой энергии, Вича умолчала. Более того, задняя стена дома глядела на русскоязычный район, и огромные волны знакомых флюидов то и дело стучались в окна.
Лишь одно обстоятельство страшило ее. Вича боялась, что муж забракует дом из-за проходящей мимо оживленной дороги, ведущей к близлежащим школам. Помимо шума, такое соседство гарантировало утренние пробки из-за наводнявших дороги школьных автобусов, которые обгонять строго воспрещалось.
Но страхи были напрасны. Ее Дича уже планировал, каким забором они будут огораживать участок, деревянным или проволочным. К майским праздникам кредит в банке был оформлен, и новоиспеченные домовладельцы въехали в свой святовалентинов подарок.
Первым, по настоянию Лели, в дом запустили кошака, и он тут же затерялся в бескрайних просторах нового жилища. Два дня его никто не видел. Но вскоре его местонахождение выдал сшибающий с ног запах мочи из дальнего угла с коробками изпод домашнего скарба. Шло время, а мяукающий мохнорыл к новому дому привыкать не хотел. Да и вовсе не дом это был для него, а так, большая уборная. Прикинувшись слепым котом Базилио, он в упор не хотел замечать ящик с песком и продолжал свое мокрое дело по всем углам. Но тут он жестоко просчитался. Процесс перепрофилирования с содержания кота-производителя на собаководство шел полным ходом. Несмотря на потрепанный покупкой дома бюджет на кастрацию хозяин с удовольствием отыскал скрытые резервы. Но и тут этот плоскомордый писающий мальчик насолил хозяевам.
— С вас шестьдесят долларов, — ошарашили Дичу в лечебнице.
— Мы же договаривались на двадцать пять! — У вашего кота одно яичко было не опущено и сидело в брюхе. Так что пришлось делать полостную операцию.
— Вот же гад! — возмутилась Вича. — Опустил меня на целую кофточку.
— Зря мы его все-таки не отдали Тимохе, — беззлобно ворчал Дича.
А тот как знал, и полгода назад переехал жить в Атланту, подальше от своей бывшей жены и поближе к родителям.
— Никуда не денется. Напоим кошака до бесчувствия и отправим посылкой, — с серьезным видом предложил Дича.
— Тогда и меня отсылай вместе с ним! — припугнула Вича.
Так субсидированный Тимохой кошак остался в Балтиморе и стал исправляться. Обнаружилось, что кастрация оказывает удивительный эффект на зрение. После операции кот сразу же нашел свой ящик с песком и с тех пор никогда не терял его из виду.
Закончив эпопею с мяукающим вредителем, Дича переключился на благоустройство их нового жилья. Теперь дом то и дело оглашался криками и крепкими словечками хозяина в адрес молотка, все время норовившего стукнуть по пальцам и прочих инструментов участвующих в членовредительстве. Процесс привыкания к многочисленным дверям тоже был не из легких.
Устав от прищемленных пальцев и набитых шишек, Вича решила поотрывать с дверных косяков все мезузы.
— Похоже, эти еврейские письмена настраивают дом против нас, — заявила она.
Сказано-сделано. Дича очистил дверные рамы от религиозных предрассудков, да только вот синяков и шишек почему-то не убавилось…
За непрекращающейся наладкой уюта их и застали соседи, которые пришли знакомиться. По негласной американской традиции каждая соседняя семья должна была принести что-то испеченное своими руками. Но поскольку пришедшие соседи неплохо изъяснялись по-русски, то вместо выпечки в руках у них была бутылка вина и коробка шоколадных конфет. Вича тоже не ударила в грязь лицом и встретила их во всеоружии. В перерывах между руководством благоустройством она занималась кулинарными изысканиями, и теперь в холодильнике своего часа дожидались всякие вкусности. И немудрено. Ведь целая полка на их кухне была отведена под поваренные книги. Вича давно снискала себе славу доброй хозяйки, а ее разносолы были предметом зависти Дичиных сослуживцев. Время от времени у него на работе устраивали обеды под названием «удачный горшочек». Традиция эта пришла с первыми переселенцами из средневековой Англии и представляла собой совместную трапезу всего поселения. Каждая семья приносила горшочек с едой.
Причем каждая хозяйка приносила то кушанье, которое ей удавались лучше всего.
«Удачный горшочек» дожил и до наших дней, и продолжает сближать сотрудников американских компаний. Втянулся в эти праздники живота и Дича. А вскоре он вообще стал звездой этих вкусных посиделок. Тогда как каждый работник из года в год приносил одну и ту же стряпню, Дича всегда появлялся с чем-то новеньким. Его Вича не любила повторений и все время выискивала не опробованный еще рецепт. В ожидании скорых визитов новых соседей по улице, она и в этот раз зарылась в свои кулинарные книги. Мерный шелест страниц завел ее в дебри восточной кухни. Она потерялась в море необычных названий продуктов и ингредиентов. Как в забытье, Вича бродила среди неизвестных приправ и ароматов, пока не наткнулась на красные лепестки клевера и проросшие ростки люцерны. Что-то далекое-далекое и до боли знакомое вдруг защемило сердце…
Она снова была неокрепшей помощницей кухарки в замке герцога. Спрятавшись меж закопченных котлов, она разбирала узелок, который ей только что передала мама. На самом верху лежали травы для настоев и паровых ингаляций, составленные ее отцом. Под ними были резные деревянные фигурки и украшения, присланные ее братьями. Из маленького сафьянового мешочка ей на ладошку высыпалось несколько капелек янтаря.
Слабые лучи света, проникавшие в кладовую сквозь полуприкрытую дверь, заиграли внутри камешков, и созвездие маленьких солнышек согрело ее сердце. Она грустно улыбнулась желтым зайчикам, прыгавшим вокруг нее.
— Ничего, — ласково сказал она им. — Когда-нибудь мы снова вместе понежимся в теплом прибрежном песочке! На дне узелка были припрятаны высушенные лепестки красного клевера и ростки люцерны.
«Не перепутай! — вспомнила она недавний разговор с мамой. — Клевер дамам, люцерна кавалерам».
— Я помню, помню. Как там у нас дома? Рассказ про их житье-бытье чудесным бальзамом ложился на душу Венди. Она готовила бесплодное варево для семьи герцога и вновь возвращалась к маминой истории про своего серого выкормыша. Ее волчок уже здорово подрос. Иногда он приходил к их дому и сидел на краю опушки, жадно высматривая свою приемную родительницу. Так и не дождавшись ее, он тоскливо подвывал и брел обратно в лес, чтобы вскоре вернуться. В один из таких визитов он застал уходившую Сидонию и последовал за ней. Волчок проводил женщину почти до самого замка, но людской шум отпугнул его. Зверь скрылся в ближайшей чаще и с тех пор больше не возвращался к лесной избушке.
— Надо будет как-нибудь выбраться в лес, да поискать моего серого дружка, — решила Венди.
Но работы на кухне было много, и надолго отлучаться не получалось. За пареньем-вареньем незаметно пролетали дни.
Запасы трав потихоньку истощались, а мама все не приходила. Первыми закончились лепестки красного клевера.
«Красный клевер, красный клевер? На каком-то лугу я его совсем недавно видела», — думала Венди, засыпая на полке среди закопченных чанов.
— Как можно есть манты из лепестков красного клевера? — пробудилась Вича, отрывая голову от помятой страницы поваренной книги.
Она не заметила, как задремала и теперь с удивлением глядела на часы.
Несмотря на упущенное время Вича все же успела сготовить задуманное. Необычное видение еще долго не отпускало ее. Она вновь припомнила свой чудной сон о красном клевере,
