Через пару секунд пошел дождь.
Глава шестая
Никто не разговаривал, когда мы на «паджеро» отъезжали от аэропорта. Я был за рулем, Бастард сидел рядом со мной на пассажирском сиденье. Он знал, что у меня между ног зажат пистолет, до которого он дотянуться не мог, а я вполне, и что у Чарли, сидевшего за ним, тоже был пистолет. Но мы не знали, что он мог бы сделать, если бы нашел какой-то способ бежать. Будь я на его месте, я бежал бы при первой малейшей возможности.
Я включил печку на полную мощность, чтобы избавиться от конденсата. Мы совсем немного прошли до машины, но успели промокнуть.
Я обыскал Бастарда, когда мы сели в машину, но паспортов при нем не было. Чарли на заднем сиденье обыскивал его чемодан.
Я включил дворники, чтобы лучше видеть дорогу, и бросил Чарли на заднее сиденье карту.
— По какой дороге?
Он развернул ее.
— Похоже, до границы с Турцией нам ехать километров двести.
— Наверное, часа четыре-пять, если нам не придется сворачивать с дороги?
Он покачал головой.
— По прямой. Но я думаю, нам лучше всего поехать на юг, пока не доберемся до нефтепровода, а там вдоль него на юго-запад.
Это была очень хорошая идея. Что может выглядеть более естественно, чем трое уроженцев запада, направляющихся по этому маршруту, — особенно с удостоверением политической аккредитации в кошельке нашего мистера Бастендорфа? Было такое впечатление, будто кто-то сошел с ума, поставив штамп, а затем на скрепочном и английском языках добавив, что он был желанным гостем в их стране и ему должны оказывать всяческую поддержку в его правительственных делах. Кроме того, в его кошельке мы нашли еще четыреста пятьдесят долларов.
Сейчас, когда я был в машине, я чувствовал себя в большей безопасности, но я знал, что это лишь иллюзия. Если мы наткнемся на пост полиции, нам снова придется блефовать и рассчитывать на то, что Бастард нас отмажет. Два наших пистолета должны были заставить его это сделать. Кроме того, он мог быть самым большим козлом в мире, но он не был глуп. Он через многое прошел.
Бастард откашлялся и опустил свое окошко, чтобы сплюнуть мокроту.
— Что-то я не помню, чтобы я разрешал тебе открывать окно. — Моя рука потянулась к пистолету. — Больше никаких движений, пока я не разрешу, понятно?
Бастард усмехнулся.
— Ты думаешь, это может меня напугать? Меня даже мама запугивала сильнее, чем ты.
Я сконцентрировался на дороге, еле видимой из-за стены дождя.
Я подумал, что Бастард больше не состоял в ФБР, — ну, по крайней мере, у него не было при себе никакого удостоверения, подтверждающего то, что он все еще один из них.
Чарли закончил с чемоданом.
— Телефона здесь нет.
Бастард смотрел прямо на дорогу.
— Я ведь говорил, что у меня нет телефона. На кой черт он мне сейчас? Они ведь не работают за пределами страны.
— Домой собирался? А как же мечта о сигарах?
— Пошел к черту.
Сколько бы нам ни пришлось сворачивать с дороги, мы все равно должны были доехать до границы задолго до наступления темноты, что было очень хорошо, потому что так мы могли найти хорошее место, где ее пересечь. Я пока не собирался ему говорить, но Бастард должен был поехать с нами. Грузия на сегодняшний день состояла в хороших отношениях с США, и, возможно, между полициями были какие-то договоренности. Следуя доктрине Буша «Если вы не с нами, то вы против нас», любой враг Грузии был врагом Америки, а сейчас я был первым в списке разыскиваемых в Грузии.
Мы свернули к западу от города, и скоро солнечная двусторонняя проезжая часть сменилась более привычным шоссе. По его краям за столиками сидели люди, пытаясь продать кувшинчики и бутылочки со старым машинным маслом.
Бастард усмехнулся.
— Они уже, кажется, шестнадцатые торговцы, которых мы видим за сегодня.
Мы с Чарли ничего не ответили. Бастард пытался вовлечь нас в разговор. Он уже пробовал вести себя агрессивно, а теперь пытался развеселить и разговорить нас.
По краям дороги, лежавшей впереди нас, возвышались бетонные глыбы. Ржавеющие металлические каркасы торчали из них. Здесь не было никаких признаков цивилизации. Постиранное белье свисало с окон, второй раз ополаскиваясь под дождем.
Бастард сделал еще одну попытку.
— Думаю, президентский маршрут не проходит по этому бульвару.
Мы продолжали его игнорировать. Если он думал, что к концу этого путешествия мы будем чистить зубы одной щеткой, он сильно ошибался.
Километр или два я объезжал разные камни на дороге, а затем мы увидели знак «Боржоми. 151 километр».
Это очень меня подбодрило: нефтепровод пролегал через Боржоми.
Темные облака накрыли возвышенность, и я включил фары. Наш автомобиль был не единственным на дороге.
Я посмотрел назад на Чарли. Казалось, он был в порядке, не дрожал, просто сидел, глядя в окошко. Через четыре-пять часов я должен посадить его на самолет и доставить домой.
Глава седьмая
Кондиционер продолжал выполнять свою работу, поддерживая стекло с внутренней стороны чистым. Мы выбрались из пригорода, въехали на возвышенность и попали в туман, когда покрытое гудроном шоссе внезапно закончилось и мы наткнулись на широкую, засыпанную гравием дорогу.
— Как там Хари и Кунзру? — с заднего сиденья съязвил Чарли.
Бастард пожал плечами.
— Откуда мне знать? Мне позвонили; значит, по крайней мере один из них все еще дышал. Я направился обратно, где и встретился с вами на дороге. В любом случае, пошли они. Их благополучие — не моя забота.
Туман рассеялся, когда мы спустились с горы. Внизу текла широкая быстрая река. Красивый коричневый утес сбоку разрезал сочную зеленую долину, и мы снова были в стране «Звуков музыки».
Бастард своим большим пальцем указал на место, откуда линия свежевзрытой земли начиналась и тянулась дальше параллельно дороге.
— Это и есть ваш нефтепровод.
— А где же металлоконструкция? — Я ожидал увидеть что-либо над землей, как видел на Среднем Востоке.
— Она зарыта под землей. Так значительно уменьшается вероятность того, что он взорвется.
Чарли высунулся между нами.
— Наши старые друзья военные?
— Военные, курдские сепаратисты, мусульманские экстремисты, русские козлы — их целый список.
