не услышал одинокий, негромкий лай собаки.[118] Если бы он расслышал этот звук, то со своим знанием мифологии тотчас понял бы, что он предвещает. Однако времени у него все равно не осталось бы — кошмарная тварь уже напала на него. Геката, чудовищная богиня преисподней, приняла обличье мертвеца: ее темные волосы походили на клубок змей, сморщенное лицо с горящими глазами напоминало маску мумии, высохшие груди виднелись из-под савана из тонкого шелка. Она взглянула Стиву прямо в глаза, и он понял, что отныне время и реальность для него ничего не значат. Ритуальное очищение Делоса начали жрецы, теперь оно продолжалось под руководством богов. Живым существам по- прежнему запрещалось оставаться на Делосе после наступления темноты, и если мертвые возвращались сюда, то лишь затем, чтобы убедиться: неприкосновенность острова свято соблюдается.
Стив поразился тому, что способен рассуждать, глядя на приближающийся кошмар. Огромные руки с когтями, торчавшими из высохшей плоти, протянулись и схватили его голову, и он успел только один раз вскрикнуть, прежде чем холодные, жесткие белые пальцы раскрыли ему рот и, надавив на дергающийся язык, начали душить.
Ветерок стих, и внизу, где-то на погруженном в темноту склоне Кинфоса, послышался звук, встревоживший Элизабет. Казалось, покатились камни, словно кто-то вслепую пробирался среди обломков. Зачем Стиву понадобилось уходить по нужде так далеко?
Красота ночи заставила ее позабыть о суетных мыслях. Это была мрачная, чуждая красота, рожденная тысячи лет назад и все еще живая, реальная, словно блуждающие огни, загоревшиеся над остатками кладбища. Элизабет вгляделась в темноту, озадаченная внезапным появлением мерцающих огоньков. Возможно, это светляки…
Над островом Гекаты, казалось, возникло какое-то свечение, — может, это были отсветы огней Ренеи, находившейся дальше. Элизабет вспомнила о ритуальном очищении Делоса и о яме на Ренее, где лежали выкопанные мертвецы. Со склона снова посыпались осколки камней, и этот звук показался Элизабет необыкновенно громким среди мертвой тишины острова.
— Стив?..
Элизабет поднялась и огляделась, но тьма стояла непроницаемая, и ее охватил страх. Ей пришло в голову, что Стива никогда здесь не было, теперь он казался ей таким же нереальным, как Афины. Она начинала злиться на себя за странные мысли, но они не отступали; их порождали страх и дурные предчувствия. Она хотела закричать, выкрикнуть имя Стива — он должен быть неподалеку. Он должен… А вдруг он успел сесть на корабль, идущий на Наксос, и оставил ей в качестве спутника свой зловещий призрак? Элизабет вдруг пришло в голову, что Стив вообще не был реальным человеком.
Нет, это уже чересчур!
В конце концов ей удалось преодолеть свой страх перед ночным островом, и она направилась к враждебно распахнутой пасти пещеры. На ощупь вошла, давясь пылью, поднимавшейся под ее туфлями. Лишь на мгновение она с облегчением подумала, что Стив вернулся, когда нечто с сильными, холодными пальцами схватило ее за руки и когда она почувствовала отвратительное, ядовитое зловоние, исходившее из тьмы над ее лицом.
— Сти… — выдохнула она. Но это не был он, это не мог быть он…
Невидимая фигура немилосердно сдавила ее в объятиях, и Элизабет сразу поняла, что перед ней не живой человек. Запах смерти окутал ее; сухая, сморщенная плоть прижималась к ее телу. Темнота уберегла ее от вида этого существа; жесткий, холодный, покрытый какой-то слизью язык протиснулся в ее рот, раздвинув губы. Элизабет чувствовала, что твердые, как железо, груди прикрыты шелковой тканью; изогнутый хобот едва не сломал ей челюсть, и слюна мертвеца потекла ей в глотку. От этого ощущения она погрузилась в спасительное беспамятство, но в последний миг у нее успела промелькнуть мысль о том, что этот посетитель Делоса — один из давно умерших жителей Ренеи.
Рассвет, похожий на адское пламя, окрасил склон горы в алый цвет. Стив и Элизабет молча, словно загипнотизированные, смотрели на Делос через пролив. Нельзя сказать, что им нравилась их изменившаяся внешность или окружающая обстановка. Вид с Ренеи был им хорошо знаком — они видели его каждый день уже тысячу лет. Они одновременно вздохнули и, подобрав полусгнившие лохмотья, отправились обратно к входу в длинный подземный туннель, к своим собратьям-мертвецам; как раз в это время первые лучи солнца опалили далекие склоны Кинфоса. Стив и Элизабет знали, что на острове, где был рожден Аполлон, нет места ни мертвым, ни живым…
ДЖИН ВУЛФ
Владыка царства
(Пер. А. Гузмана)
Небрасец тепло улыбнулся и размашисто всплеснул правой рукой.
— Да, конечно, именно такие вещи меня в первую очередь и интересуют, — сказал он. — Расскажите, мистер Тэкер, будьте так добры.
Все это было для того, чтобы отвлечь внимание Хопа Тэкера от левой руки небрасца, которая нырнула в левый карман пиджака и включила потайной диктофон. Микрофон был пришпилен к обороту лацкана, коричневый проводок почти невидим.
Возможно, старик Хоп в любом случае не возражал бы. Старик Хоп был не из робких.
— Н-ну, — начал он, — давно было дело, мистер Купер, так я слышал. Где-то при моем прадеде, а то и раньше.
Небрасец ободряюще покивал.
— Эти трое парнишек, у них был старый мул, воронам на обед. Один был полковник Лайтфут — тогда, конечно, никто еще не называл его полковником. Другого звали Крич, а третьего… — Старик умолк, почесывая жидкую бороденку. — Нет, не помню. Раньше помнил. А ладно, само всплывет, когда никто уже не захочет слушать. В общем, его-то мул и был.
Небрасец снова кивнул:
— Трое молодых людей, верно, мистер Тэкер?
— Точно, и у полковника Лайтфута как раз был новый ствол. А у третьего — он был кореш моего деда, что ли, — была вообще лучшая в округе пушка, ну, так говорили. А Лейбан Крич сказал, что и он умереть не встать какой меткач, в общем, тоже за ружьем сбегал. А, так это ж его мул и был-то. Теперь вспомнил… Короче, вывели они этого кабысдоха в поле и поставили шагах в полусотне от кустов. Ну, как положено.
