— Эй, парни, у нас здесь жид! Зовите Дока!
Раздался тяжелый топот сапог. Грязный убийца, будучи почти не в силах шевелиться и уже почти желая, чтобы все поскорее закончилось, оттолкнулся от стены и побежал в конец переулка. Стена была невысокой, и, подтянувшись, он оказался на покатой крыше. Парни из Ист-Энда гнались за ним с ножами и битыми бутылками, но он их опередил. Он бежал по крыше, чувствуя, как шатаются под ногами черепицы. Несколько штук отвалились и полетели вниз, на головы людям доктора Тьмы.
Держась за трубы, вонючий еврей бежал по крышам. Он вытащил револьвер и стал наугад стрелять во тьму за спиной; его охватила паника. Внезапно он замер.
Он спокойно стоял, скрестив на груди руки, плащ хлопал на ветру, и его фигура четко вырисовывалась на фоне пламеневшего небосклона. На тонких губах появилась усмешка, и лживый еврейский педофил понял, что ему пришел конец.
— Привет, Гарри, — произнес доктор Тьма.
— Привет, Гарри, — произнес Грег, дергая за провод в тщетной попытке улучшить соединение. — По-моему, что-то с телефоном…
Голос Гарри звучал так, словно он находился в Джакарте, а не в трех остановках от Грега, на Дистрикт-Лайн.
— И вот, представьте себе, я оказался лицом к лицу с доктором Тьмой!
Спустя несколько часов он мог даже смеяться над этим.
— Видимо, парень собирался на маскарад. На подобных мероприятиях всегда полно народу в необычных шмотках. Но у него все было продумано до мелочей — пневматический пистолет и так далее.
Грег позвонил Гарри из своего номера, чтобы рассказать о восторге, который вызвало у фанатов «Возвращение доктора Тьмы». Молодые люди, родители которых еще не появились на свет, когда закрылся «Аргус», с нетерпением ждали приключений закутанного в плащ борца с преступностью.
— Видимо, док сидит в генетической памяти нашего народа, Гарри. А может быть, Лич прав: настало время его вернуть.
Дискуссия прошла хорошо. Вопросы из зала почти все были адресованы Грегу, и он вынужденно передавал их другим участникам, чтобы обсуждение не вертелось исключительно вокруг него. Фанаты выпрашивали информацию. Да, Пенни Стамп тоже вернется, но уже не в качестве девушки-репортера. Да, «роллс-ройс» доктора — «Акула Тьмы» — выедет из гаража и будет оснащен еще большим количеством секретных приспособлений. Да, доктору придется решать современные проблемы восточного Лондона. Когда кто-то спросил, не собирается ли владелец газеты как-то корректировать содержание комиксов, Грег ответил: «Пока он этого не делал», и после заявления: «Мне почему-то кажется, что доктор Тьма не читает „Комет“» — раздались аплодисменты. У кого-то даже хватило ума попросить его сравнить Рекса Кэша Дональда Монкриффа и Гарри Липмана. Он передал участникам конференции наилучшие пожелания от Гарри и похвально отозвался о творческих способностях писателя.
Голос Гарри звучал устало. Иногда Грег был вынужден напоминать себе, что говорит со стариком. Он подумал: а вдруг звонок его разбудил?
— Нами даже американцы заинтересовались. Возможно, они будут переиздавать комиксы в виде ежемесячного журнала, после газет. Я попросил Тамару уладить это дело. Она считает, что нам удастся обойтись без больших отступных Дереку Личу, но с авторскими правами все сложно.
И еще: у людей из «Конде Наст»,[95] которые купили «Стрит энд Смит», оказывается, хорошая память. Они по-прежнему считают, что Монкрифф в тридцатых украл имя Тень. И тем не менее, по-моему, это выгодная сделка.
Гарри пытался говорить с воодушевлением.
— С вами все в порядке, Гарри?
Тот ответил, что да, но Грег почему-то ему не поверил. Он посмотрел на часы — через десять минут в баре состоится встреча с Нилом и еще несколькими приятелями, — затем пожелал Гарри спокойной ночи и повесил трубку.
Чтобы идти в бар, следовало сменить пиджак, в котором он ходил на конференцию, на свитер, и Грег принялся копаться в чемодане, лежавшем на гостиничном кресле. Он нашел нужный джемпер, отцепил бейдж от лацкана и пристегнул его на грудь. Под чемоданом оказалась связка журнальчиков с комиксами, которую он купил для Гарри, — он не сказал о подарке по телефону.
Вряд ли Гарри уже лег. Наверное, он еще не успел далеко отойти от телефона. Грег нажал на кнопку повторного вызова, прислушался к щелчкам коммутатора. Потом в трубке раздались длинные гудки.
Тени в комнате, казалось, сгустились. Гарри не поднял трубку, и первой мыслью Грега было: с ним что-то не так. Он представил себе инфаркт, неудачное падение, обморок, всяческие недомогания пожилых людей. Телефон продолжал звонить. Десять, двадцать, тридцать гудков.
За двадцать секунд Гарри не мог лечь в постель и заснуть крепким сном.
Нажав на кнопку повторного вызова, нельзя ошибиться номером.
Наконец кто-то взял трубку.
— Алло, — произнес женский голос, молодой и жесткий, — это еще кто?
— Гарри… — пробормотал Грег. — Где Гарри?
— У него кое-какие проблемы, приятель, — ответила девушка. — Но мы о нем позаботимся.
Грегу стало нехорошо. Девушка не показалась ему заботливой соседкой.
— Он болен?
Пауза. Грегу показалось, что собеседница беззвучно смеется. Из трубки доносилась музыка. Не та, которую слушал Гарри Липман, а негромкий хеви-метал, искаженный телефонной линией и дешевым аппаратом. Внезапно Грег словно свалился с небес на землю, эйфория и алкоголь куда-то улетучились.
— Алло?
— Слушаю, — отозвалась девушка.
— Гарри болен?
— Да, можно сказать и так, — ответила она. — Мы послали за доктором.
Появились доказательства того, что Дерек Лич, глава пирамиды массмедиа, связан с сомнительными организациями правого толка в нашей стране и за рубежом. Источник из издательства Лича, который сейчас собирается запустить новую национальную вечернюю газету, сообщил нашему корреспонденту ДУНКАНУ АЙЛЗУ: в то время как другие короли прессы распыляются на электронные СМИ и разнообразные издания, Дерек Лич сосредоточился на более непосредственном пути влияния на массы.
«Дерек покрывал расходы кандидатов в парламент во время нескольких последних дополнительных выборов, — рассказал источник. — Однако в основном эти люди набирали ничтожно малое число голосов. Среди них, например, Патрик Мессингейм — бывший председатель верхней палаты, который позднее вернулся в ряды тори. Но идея состояла не в том, чтобы получить место, а в том, чтобы под предлогом предвыборной кампании вести свою пропаганду. „Комет“ всегда была против иммиграции и любых проявлений социализма, за — „Закон и порядок“, повешение и телесные наказания, повышение расходов на оборону и политическую цензуру. Но во время кампании они просто входили в раж».
Лич, который регулярно протестует против подобных обвинений и называет их «безумными теориями заговоров», отказался комментировать попавшие к нам документы, в которых имеются цифры и факты. Кроме финансирования Патрика Мессингейма и ему подобных политиков, Лич жертвовал большие суммы в пользу таких безумных предприятий, как «Крестовый поход белой свободы». Это движение направляет денежные средства от крупных бизнесменов Великобритании и Америки в Южную Африку. Кроме того, Лич поддерживал «Английский освободительный фронт», члены которого утверждают, что иммигранты с полуострова Индостан и с островов Карибского моря представляют собой «оккупационную армию» и должны быть вышвырнуты прочь с помощью оружия. Лич финансирует лобби возрождения смертной казни и даже трэш-группу «Известка», исповедующую белый расизм, чей сингл «Кровь, железо и святой Георгий» был отвергнут Би-би-си и коммерческими радиостанциями, но достиг пятого места в независимых чартах.
