Техника и вооружение 2000 01

время суток.

Новый маскировочный рисунок в основном предназначен для использования на элементах экипировки бойца (бронежилетах, разгрузках, касках, маскировочных халатах и др.) и одежды гражданского населения с целью снижения стрессовой ситуации в момент пребывания в зоне возможного поражения.

Теоретические исследования и подтверждающие их полигонные испытания (см. например, рисунки, на которых в сравнении показаны результаты стрельбы по стандартным и новым мишеням 2* ) позволяют утверждать, что внедрение нового маскировочного рисунка позволит существенно (до 50 %) снизить вероятность прицельного поражения живой силы днем, начиная с 200-300 м дистанции, в сумерки – 100-200 м и ночью – 50-100 м.

Среди областей применения нового рисунка можно выделить следующие:

– тканевые и лакокрасочные покрытия бронежилетов и касок;

– маскировочные костюмы;

– специальная экипировка;

– тканевые и лакокрасочные покрытия войсковых и гражданских объектов и техники;

– спецодежда руководящего состава войск;

– спецодежда для гражданского населения и наблюдателей, находящихся в зоне военных конфликтов (журналистов, репортеров, медицинских работников и др.).

В настоящее время рассматривается возможность выпуска партии обсуждаемых средств маскировки для оснащения ими спецподразделений, участвующих в операциях на территории ЧР.

Цветная фотография, приведенная на 3-й стр. обложки, иллюстрирует новый способ маскировки. Очевидно, что в условиях дефицита времени прицеливание по объекту с точностью, достижимой при стрельбе по стандартной мишени, невозможно. Объект освещен сле- ва.

Зависимость вероятности поражения цели (из устойчивого положения, днем, АК-74Н, с дистанции 200 м) от скорости ее движения

1* материал подготовлен на базе патента РФ № 2113681 'Маскировочное покрытие активного объекта (1997г.)

2* предполагается, что сдвиг упомянутой фазы случаен для каждого конкретного маскировочного покрытия.

На фото представлен новый камуфляжный рисунок, снижающий вероятность прицельного поражения. Объект освещен справа, однако его образ воспринимается деформированным, что ведет к ошибке прицеливания в условиях дефицита времени или информации.

Михаил Никольский

'Меркава'

К концу шестидесятых годов танки АМХ-13, модернизированные «Шерманы» и «Центурионы» уже перестали отвечать требованиям, предъявлявшимся к бронированным машинам израильскими военными. В то время в Европе танкостроители и военные разделились на два лагеря: немцы и французы отдавали предпочтение стратегической подвижности перед бронезащитой и огневой мощью, в то время как англичане ставили на первое место защищенность и огневую мощь. Отражением взглядов конструкторов стали танки «Леопард- 1»,АМХ-30 и «Чифтен». Последний коллеги англичан по другую сторону Ла- Манша раскритиковали в пух и прах, упирая на его относительно невысокую подвижность. Однако именно «Чифтеном» заинтересовались израильтяне, которые также, как и англичане считали, что тактическая подвижность танка на поле боя гораздо важнее стратегической. А подвижность тактическая, в свою очередь, определяется возможностью машины передвигаться под огнем противотанковых средств, то есть, – толщиной ее брони.

В 1966 г. два «Чифтена» были доставлены в Израиль, где прошли тщательные испытания, которые окончились уже после шестидневной войны 1967 г. Опыт боевых действий лишний раз подтвердил правильность выбора «Чифтена», а не АМХ-30, или «Леопарда-1». Так, более медленные, но хорошо бронированные «Центурионы» оказались на поле боя куда мобильнее легких и маневренных, но слабо защищенных АМХ-13. Израиль принял решение закупить танки «Чифтен». Условия контракта уже были практически согласованы, когда в 1969 г. правительство Великобритании наложило вето на поставку военной техники в Израиль. После 1967 г. в открытую поставляли оружие в эту страну только США. Израиль, наряду с ЮАР, стал государством-изгоем.

Руководство страны считало зависимость от поставок оружия только из одной страны крайне уязвимой. На рубеже 1969-70 гг. было принято решение разрабатывать танк собственными силами. Решение крайне непростое, поскольку в Израиле вообще не было танкостроительной промышленности. Существующие заводы выполняли лишь восстановительный ремонт бронетехники, а конструкторы имели лишь весьма ограниченный опыт модернизации танков «Шерман», «Центурион» и М48, причем большинство подобных проектов разрабатывалось совместно с иностранными специалистами. Ряд высокопоставленных лиц считал, что программа разработки и строительства собственных основных боевых танков Израилю просто не по карману.

Полномасштабное проектирование началось в августе 1970 г. после окончания экономико- технологических исследований принципиальной возможности создания израильского танка. Показательно, что в отличие от всех других стран мира, в Израиле разработка танка велась под эгидой министерства финансов, а одним из решающих факторов, повлиявших на решение начать проектирование, стал американский кредит на сумму в 120 млн. долл. Официальная мотивация программы была следующей: только танк отечественной конструкции будет наилучшим образом соответсвовать израильской доктрине применения бронетехники, страна будет в меньшей степени зависеть от иностранных поставок оружия и, наконец, экономические резоны – производство собственных танков потребует меньших финансовых затрат, чем закупка боевых машин за рубежом.

Все работы по проектированию возглавил генерал-майор Израиль Тал, что тоже необычно для мировой практики танкостроения. Тал был не инженер, а боевой офицер, участник всех арабо-израильских войн. Во время шестидневной войны он командовал одной из трех бронетанковых колонн, сокрушивших египтян на Синае, а в конце 60-х годов занял пост командующего бронетанковыми войсками армии обороны Израиля. Под руководством Тала группа офицеров-танкистов тщательно изучила опыт последней войны, в особенности статистику распределения попаданий снарядов в танки. Этот анализ показал, что наибольшее число попаданий приходится на лобовую часть башни, следовательно, лобовую проекцию башни перспективного танка необходимо было свести к минимуму, «утопив» ее в корпус. Танк должен иметь возможно более высокий уровень защиты, даже в ущерб подвижности. В то же время добиться одинакового уровня защиты всех основных компонентов танка невозможно. Ограниченные людские ресурсы страны диктовали необходимость максимальной защиты членов экипажа: пусть танк будет полностью выведен из строя, но экипаж должен уцелеть. Статистика показывала, что в случае детонации боезапаса экипаж, как правило, гибнет полностью. Значит, в максимальной степени броней должны быть прикрыты члены экипажа и боекомплект. Дополнительную защиту можно обеспечить, разместив моторно-трансмиссионное отделение в передней части корпуса, кроме того, при такой компоновке экипаж получает возможность покинуть поврежденную машину через люк в наименее уязвимой для фронтального обстрела кормовой части корпуса.

Большое внимание уделялось удобству работы танкистов. Проектировщики исходили из постулата «танк – это дом экипажа в военное время». Тал предложил весьма спорную концепцию круглосуточного использования танка, для чего предусматривалось размещение двух экипажей в одной машине – один