При первых же звуках сирен воздушной тревоги стаи бродячих собак дружно мчались за окраины г. Каира и возвращались только после прекращения стрельбы средств ПВО и сигнала отбоя.
При пролетах F-4 на малых и предельно-малых высотах на сверхзвуковой скорости от ударной волны лопались стекла, люди падали на землю, получая контузию, из носа, ушей текла кровь, подразделения на некоторое время теряли боеспособность.
Для защиты от осколков применялись железобетонные козырьки (как на наших автобусных остановках), а все средства управления на позициях защищались одним-двумя рядами мешков с песком.
Радиолокационное обеспечение осуществлялось РЛП (П-35, П-12, П- 15. ПРВ), совмещенных с ПН и развернутых на расстояниях 40-45 км друг от друга в 10-15 км от линии боевого соприкосновения. Во втором эшелоне были развернуты две РЛС П-14. Созданная система, высотность радиолокационного поля нареканий не вызывали. Однако действия авиации Израиля на предельно малых высотах заставило развернуть вдоль канала около 200 постов воздушного наблюдения.
Из-за особенностей подстилающей поверхности (полное отсутствие растительности) или другим причинам дальность обнаружения наших РЛС метрового и дециметрового диапазона оказалась на 5-10% больше, чем в европейской части СССР. В восточном секторе из-за превышения Синайского полуострова над континентом Африки дальность обнаружения низколетящих целей была несколько понижена. Наши РЛС обеспечивали обнаружение и проводку воздушных целей нисколько не хуже РЛС Израиля (AN/TPS-ID, AN/ FPS-8, AN/FPS-20 (100), «Диверсите»), а по ряду параметров превосходили их. Отмечались случаи удачного применения радиолокационной системы посадки самолетов РСП-7 для наведения на воздушные цели.
ВВС Египта приобрели несколько дивизионных и полковых комплектов АСУ (ВП-ОЗМ и ВП-02М). Их экипажи были в спешном порядке укомплектованы специалистами с высшим образованием и студентами технических вузов. Однако из-за недостаточной подготовки летчиков и расчетов ПУ, боевое применение АСУ, по нашим данным, не осуществлялось. Впоследствии оборудование систем было разукомплектовано. Тягачи ЗИЛ-131 с повышенной проходимостью (автоматикой колесного давления) стали применяться для перевозки по пустыне грузов наличного состава.
С целью дезориентирования операторов, противник непрерывно устраивал различные «маленькие хитрости», например, с линии Барлева запускались воздушные шары с металлизированной поверхностью, имитирующие полеты вертолетов.
Головной болью была охрана, оборона, защита и маскировка РЛП от ударов авиации и диверсионных групп. На их защиту приходилось расходовать много сил и средств вплоть до выделения танковых взводов. Когда пленного летчика спросили почему он атаковал РЛП, а не расположенный рядом КП дивизии, он ответил: «Сначала я должен стукнуть по глазам, а потом по голове». Был случай, когда после удара по одному из РЛП экипажем израильского вертолета был снят блок приемника П-12, что породило слухи об «украденной станции».
Большие сложности возникали при тушении пожаров. После ударов авиации горело все. Табельные средства пожаротушения оказались малоэффективными, поэтому больше применялись подручные: запасы воды, углекислых жидкостей, покрытие аппаратных глинистыми и известковыми растворами и т.д. Пуски по РЛС противорадиолокационных ракет не фиксировались, хотя, по нашим данным, противник имел их некоторое количество – типа «Шрайк» и «Стандарт ARM». Они были применены позже в войне 1973 г.
Эффективность боевых действий во многом зависела от двух составляющих: организации и управления. Для управления авиацией в воздухе в диапазоне УКВ за эти годы было применено несколько вариантов распределения 20 каналов радиосвязи: по секторам боевых действий; по типам самолетов (по 2-4 канала на каждый тип); по пунктам управления. Последний оказался наиболее удачным.
Однако и здесь возникли сложности. Самолеты оказались укомплектованными различными бортовыми радиостанциями: часть первой партии Р-802Г (международный стандарт), другая часть – Р-802В (были и старого типа Р-801), с различными сетками частот. С большим трудом удалось определить совпадающие кратности, но возможности по взаимодействию, маневру каналами в условиях радиопомех были снижены.
Больших трудов стоило заменить личные клички у арабских летчиков («Рыжий пес») на сменные цифровые позывные. И то только после того как они убедились – израильской разведке палец в рот не клади.
Уверовав, что по сигналам «СОД» (самолетного ответчика дальномера) и системы опознавания израильские батареи «Хок» осуществляют пуск ракет они их иногда просто не включали, что создавало ряд проблем. Только в 1970 г. главным имамом была снята и проблема «Рамадана» – не мог, постящийся от восхода до захода солнца летчик, вести бой, делать несколько вылетов. Глазомерное наведение арабских летчиков осуществлялось на английском языке.
Так как противник в диапазоне средних волн не имел средств разведки и помех, то при управлении довольно часто применялся канал «ПАР-АРК». Команды управления подавались через приводную радиостанцию, а квитанцию экипаж выдавал кратковременным включением «СОД» или сигналом «Бедствие».
Необходимо особо подчеркнуть, что по всем открытым каналам связи, нашим и египетским, шла довольно ощутимая утечка информации. Израильское командование было хорошо информировано о наших заявках на полеты, в том числе и на боевые.
Мы привыкли критиковать себя, свою технику, идеализировать и переоценивать противника (недооценивать тоже нельзя), поэтому странным прозвучал ответ командира аэ со сбитого «Фантома». На вопрос арабского офицера – как осуществлялось управление – он ответил: «Это у вас русские организовали настоящую систему: всякие ЦКП, ГКП, ПНЦ, а у этих евреев ничего не поймешь – взлетаешь и не знаешь – кто и откуда тобой будет управлять». Видно у наших противников также существовали проблемы.
Взаимодействие с ЗРВ. Для защиты военных и промышленных объектов на территории республики было развернуто советское соединение ПВО. Наши ракетные дивизионы имели высокую эффективность. Первый «Фантом», о мощи которых было столько разговоров, рухнул 30 июня 1970 г., 18 июля – еще четыре, 3 августа – семь и т.д.
Взаимодействие авиации с ЗРВ осуществлялось по зонам, в одной зоне по высотам и по четко обозначенным (конечно, только на картах, планшетах) секторам. Положа руку на сердце надо сказать, что и арабские и советские летчики побаивались своей ПВО не меньше, чем израильской. И поводы для этого были. Уже 14 марта 1970 г. первой же нашей ракетой был сбит буксировщик мишени Ил-28. Экипаж заходил на посадку с выключенной системой опознавания, а расчет КП арабской авиабригады выдал сигнал о том, что наших самолетов в воздухе нет. Это впоследствии послужило хорошим уроком для летчиков и ракетчиков.
Условия боевых действий. Боевые действия осуществлялись, прямо надо сказать, в невероятно тяжелых условиях африканского климата. «Хамсин» переводится как пятьдесят. Это значит, что в течение 50 дней в году дуют обжигающие ветры, которые поднимают песчаную пыль и мелкие камешки. В двух шагах ничего не видно,' дышать нечем. Песчаная пыль забивает глаза, нос, уши, кабины самолетов, аппаратных, попадает в приборы, продукты. Иногда ветер срывал шифер с капониров, его куски прошивали обшивку самолетов, травмировали личный состав.
Через один-полтора часа после восхода солнца к открыто стоящему самолету уже нельзя было притронуться. При температуре воздуха +50° в кабинах, аппаратных она достигала 70-85°С по цельсию. Личный состав чаще всего работал в трусах, касках, с противогазами, но столько – сколько нужно. К этому надо еще добавить африканских комаров мух, тарантулов, скорпионов, змей, что иногда доводило до психологического перенапряжения, моральной усталости.
Нашим командованием была разработана (но не всеми правильно понята) система жизнеобеспечения и безопасности личного состава. Другая вода, пища, вероятность заболеваний, провокаций, ударов с воздуха, на земле, заставляли вводить непопулярные ограничения.
По условиям договора подразделения выдвигались на боевые позиции только тогда, когда на них были
