Старик (задумчиво). В разное время мы готовы платить разную цену… Ну да ладно!… Рад буду общаться со «свободным пассажиром». Хочу посмотреть, какой вы на свободе.
БАССЕЙН НА ПАЛУБЕ. НАТУРА. ДЕНЬ
Оля расположилась под тентом, поставив у ног медицинский чемоданчик. Она в белом халате и черных очках. Расслабленной походкой Дима проходит мимо нее, бросая слова на ходу.
Дима. С рабством покончено. Свобода нас встретит радостно у входа!… Так-то.
Оля. Поздравляю.
Дима. Искупаемся?
Оля. Я на работе. Это вам, отдыхающим, тут лафа, а мне вас лечить.
Дима. Полечите меня сегодня, доктор. Я неизлечимо болен!
Оля. На что жалуетесь, больной?
Дима. Это особая болезнь. Она причиняет мне невыносимые страдания, но я не жалуюсь. Я готов их терпеть всю жизнь!
Оля. В таком случае я отказываюсь вас лечить. Постараюсь сделать вас хроником.
Дима. Сегодня после шести?
Оля. Идет!
Дима подходит к бассейну. Ловит на себе многозначительный взгляд Жанны, которая, вся блестящая от масла для загара, жарится на солнце. Негромко простонав, Дима отворачивается от нее, сбрасывает майку и джинсы, становится на бортик бассейна и, сладко потянувшись, рыбкой ныряет вниз. Под водой он открывает глаза и повсюду видит ноги купальщиков. Дима ныряет глубже, делает несколько гребков и лицом к лицу сталкивается с таким же, как он, ныряльщиком, лицо которого кажется ему знакомым. Ныряльщик неожиданно хватает Диму за ноги и тянет вниз. С трудом вырвавшись из объятий неизвестного, Дима выныривает на воздух. Через мгновение рядом с ним из-под воды появляется мускулистый мужчина, который, вдохнув воздуха, начинает раскатисто хохотать.
Дима (узнавая). Трал? Не может быть! Трал!
Трал. Я! А под водой не узнал! А ну-ка еще разок!
Трал наваливается Диме на плечи и увлекает его под воду…
В зале полупустого ресторана играет струнный квартет. Дима и Трал сидят за столиком, уставленным закусками.
Дима…Как же ты меня отыскал? Хотя какая разница, ты же все можешь! Как я рад тебя видеть! Честное слово, будто родное лицо встретил…
Трал. За встречу!
Они выпивают, закусывают бутербродами с икрой.
Дима (возбужденно). Ты даже представить себе не можешь, что ты для меня сделал! По гроб жизни не забуду…
Трал (улыбается). А-а… Понял, что значит жить с бабками!
Дима. Нет, дорогой, бабки тут ни при чем, тут есть кое-что посерьезнее!
Трал (настороженно). Посерьезнее бабок? Ты шутишь. Золото?… Иконы?…
Дима таинственно улыбается.
Трал (медленно). Не может быть… Наркотики?! В его-то возрасте!
Дима смеется во весь голос.
Дима. Ничего ты не понимаешь! Я встретил женщину. Поразительную женщину. Она такая… Она умная, красивая, она все понимает!… Мне с ней так легко и весело и грустно одновременно… Это нельзя рассказать словами, Трал! Ты сам увидишь, я тебя с ней познакомлю сегодня вечером!…
Трал (строго). Подожди. Это все хорошо. Ты лучше расскажи, что с основной работой – как старикан?
Дима. Старикан? А что с ним станется? Честно говоря, он оказался порядочной сволочью. Я больше у него не работаю. Знаешь, я теперь многое понял – свобода не продается ни за какие деньги…
Трал (перебивает). Что-о?! Какая такая свобода?! Ты фильтруй базар!
Тяжелая пауза нависает над столом.
Трал. Ты что думаешь, я тебя сюда отправил, чтобы телок снимать?! У этого старикашки столько денег, сколько в мечтах у министра финансов. Короче, брат, мне нужно точно знать, какие у него слабые места, где живут дети, внуки, к кому он еще привязан, мне ходы к нему нужны, ты понял? Я тебе, брат, услугу оказал, денег дал заработать, а ты теперь кинуть меня собираешься? Нехорошо…
Дима (побледнев). То есть… вы хотите сказать, что я должен… шпионить за…
Трал. Да пошел ты! Козел! Тут пахнет большими бабками, а ты мне туфту гонишь! Братаны на стреме сидят, и, если что-нибудь вдруг сорвется, они, Боря, кидалово не простят!… (Неожиданно мирно.) Ладно. Рассказывай все, что знаешь.
Дима встает из-за стола. Тушит сигарету в пепельнице. Тщательно придвигает стул.
Дима. Я режиссер, а не бандит с большой дороги! И я не буду участвовать в грабеже старого безобидного человека. Я сейчас пойду и предупрежу его обо всем. Да, и еще: я никакой не Боря. Меня зовут Дима.
Дима с удивлением замечает, что Трал совсем не слушает его. Взгляд Трала остановился на чем-то, видимо, очень привлекательном. Дима следит за его взглядом и замечает Жанну, которая входит в ресторан.
Трал (восторженно). Кто это?!
Дима, не ответив, проходит мимо Жанны и исчезает в дверях.
Освещенный огнями корабль отчаливает от острова и, набирая скорость, плывет по реке.
ПАЛУБА У БАССЕЙНА. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ
Дима подходит к бассейну, оглядывается. Вокруг никого нет, только издалека слышатся музыка и голоса подгулявших пассажиров. Дима садится в шезлонг у краешка бассейна, закуривает и смотрит на подсвеченную прозрачную воду. Неожиданно по дну бассейна проходит тень… Дима вглядывается… И видит Олю, которая плывет под водой. Она выныривает у самых Диминых ног, кладет руки на кафельный бортик и улыбается.
Оля. Я купаюсь только вечером, когда никого нет. Прихожу сюда ночью и долго плаваю… Иди ко мне.
Дима. Ты никакой не доктор. Ты русалка, которая поселилась на корабле и завлекает путешественников. Скажи честно, многие погибли в пучине этого бассейна?
Оля (задумчиво). Все спаслись… Ты что, ревнуешь?
Дима. Да, я ревную.
Оля (вдруг смеется). Вот и глупо! Можешь быть спокоен, эта сцена у бассейна играется впервые. Ну, иди ко мне. Сейчас же!…
Дима поднимается, начинает снимать рубашку. Оля брызгает на него водой, еще раз и еще, и Диме не остается ничего другого, как упасть в воду прямо в одежде. Оля обнимает его за шею и долго, нежно целует в губы, расстегивая под водой рубашку… Вскоре они, обнаженные, стоят в бассейне, не в силах оторваться друг от друга. На мгновение Дима открывает глаза… Прямо на палубе перед бассейном в инвалидном кресле сидит старик. Луна освещает его лицо. Взгляд устремлен на Диму и Олю, занимающихся любовью. Дима замирает на мгновение, но Оля не позволяет ему остановиться, и ему приходится продолжать, Дима закрывает глаза…
ПАЛУБА КОРАБЛЯ. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ
Бармен Боря выходит из музыкального салона и, закурив, останавливается у поручней. Внимание его привлекает старик в кресле, застывший на краю палубы. Боря делает шаг к нему, но вдруг замирает, заметив, что старик внимательно смотрит на что-то. Боря перегибается через поручни и видит… обнаженных Диму и Олю в бассейне. Некоторое время бармен не в силах оторвать от них глаз. Потом он переводит взгляд на старика, поглощенного зрелищем. Боря понимающе кривится и исчезает в темноте.
КАЮТА ЛЮКС. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ
В тишине они сидят друг против друга – старик и Дима.
Старик. Сегодня я устрою себе маленький праздник. Выкурю сигарету. Подайте, пожалуйста, портсигар.
Дима. Вам нельзя.
Старик. И это придает особое удовольствие…
Старик прикуривает, с наслаждением выпускает дым.
Старик. Я хочу поблагодарить вас за сегодняшний вечер. Вы с блеском выполнили все условия контракта, поэтому я не могу считать его недействительным – по окончании нашего путешествия вы получите обещанную сумму. Более того, сегодня вы показали мне кое-что такое, что я в своей молодости не смел реализовать. Видимо, и в этих вопросах многое совершенствуется. Так что сегодня вы были не просто «мной», а как бы «мной» в современном варианте. Браво!
Дима. Я был собой, и никем другим.
Старик (внимательно на него смотрит). Зачем вам деньги?
Дима. Я хочу поставить спектакль «Борис Годунов». Я режиссер-неудачник. Вот такая история.
Старик. Почему вы просто не попросили денег на «Бориса»? Думаю, я не отказал бы вам…
Дима (удивленно). Но теперь ведь уже поздно?…
Старик. Теперь у нас контракт.
Дима. Я хочу вам сказать одну вещь. Поверьте, это очень важно. Долго объяснять, но… В общем, вам не стоит продолжать путешествие. Утром – остановка. Вы должны сойти со всеми вещами и больше не возвращаться на корабль. Не надо спрашивать почему, поверьте, я знаю, что говорю! Возвращайтесь домой, вы не найдете в этой стране того, чего ищете. Она давно уже другая, чужая вам, и вы здесь – чужой. Вам просто опасно здесь находиться.
В каюте повисает пауза. Старик начинает медленно говорить.
Старик. Мне было пять лет, когда меня увезли из России. Я помню, что мы долго плыли на пароходе, вначале по реке, потом по морю… Дом, в котором я прожил детство, остался далеко позади, и много лет потом я жил, не вспоминая его. Однажды – я был уже взрослым человеком – мне приснился наш дом в России так, как будто не прошло больше сорока лет… С тех пор дом не отпускает меня. Кажется, я мог бы с закрытыми глазами найти каждую тропинку… (Поднимает взгляд на Диму, улыбается.) И вы хотите, чтобы я уехал домой, когда остался день до цели, к которой я стремился тридцать лет? Вы говорите, это опасно? Что может быть опаснее рака крови?…
