лучше всего удалять с полированной мебели следы бокалов. Джейн почему-то стало стыдно. Она обернулась к Лиз.
— Расскажите мне про свой дом, — попросила она.
— Ой, а я хотела поговорить про ваш, — откликнулась Лиз. — Я ведь была у вас в прошлом году, во время детских каникул. Конечно, я напрасно вас оспаривала: ведь после Респрина тут и в самом деле все кажется игрушечным.
— Ну, если уж на то пошло, мы в Респрине занимаем лишь несколько комнат. Просто не можем себе позволить использовать весь особняк целиком. — Джейн вдруг с опозданием сообразила, что говорит как бы о настоящем. И, Боже, сколько еще времени пройдет, прежде чем она свыкнется с действительностью?
— А вас не удручают толпы народа, которые приезжают туда, чтобы поглазеть? — спросила Лиз.
— Нет, людям очень нравится, что мы открыли имение для посетителей. Ну и кроме того, доход от посетителей весьма и весьма существен, — сказала Джейн, смутившись от того, что все остальные как-то враз перестали разговаривать.
— Должно быть, вам приходят совершенно жуткие счета за электричество? — спросил кто-то.
— Чудовищные. Приходится экономить. — Она улыбнулась, более всего сейчас желая, чтобы женщины возобновили свою болтовню, ибо не на все вопросы могла ответить.
— А сколько там слуг? У вас есть дворецкий? Брюки вам стирает служанка? У вас, наверное, свой «роллс-ройс»? И шофер, должно быть, тоже есть? Чем вы занимаетесь в течение дня? — Вопросы сыпались один за другим. Некоторые женщины искренне интересовались ведением дел в Респрине, тогда как со стороны иных Джейн чувствовала настоящую ненависть: словно бы и не было всех этих лет, и словно она вновь очутилась вместе с Клариссой и ее подругами в Респрине. С той только разницей, что теперь Джейн была по другую сторону баррикад. Тогда на нее наседали именно за то, что она была из семьи рабочих; теперь же ее воспринимали как графиню.
Внезапно дверь распахнулась. На пороге стояла женщина с двумя младенцами на руках.
— Чей это голубой «БМВ» во дворе?
— Это моя машина. — Джейн от неожиданности даже покраснела.
— О, черт, вы уж извините… Так получилось, что я сдала назад и слегка вас задела. Не рассчитала…
— Серьезное повреждение? — поинтересовалась Сандра.
— Да нет, чуть помяла бампер. Разумеется, я готова заплатить за ущерб. — Женщина вдруг заплакала, дети тотчас же разревелись.
— Влетит в копеечку, потому как задешево «БМВ» никто чинить не станет, — сказала Додо, словно злорадствуя по поводу незадачливой мамаши.
— Пожалуйста, не переживайте вы так, — обратилась к женщине Джейн. В первую секунду она испугалась, опасаясь чего-нибудь действительно ужасного, и теперь даже с облегчением вздохнула. — В конце концов, бамперы на то и существуют, чтобы в них ударяли. — И Джейн лучезарно улыбнулась. Никто из женщин, однако, не улыбнулся в ответ.
— О черт, сколько в иных порой дерьма… — презрительно произнесла Додо.
— Я не совсем понимаю… — взвилась Джейн. — Может, я что-то не так сказала?
— Ну, отчего же… раз у вас нет причин беспокоиться из-за помятого бампера, раз у вас денег куры не клюют, то и вправду, какие могут быть разговоры? Здорово: вам помяли автомобиль, а вы так запросто можете сказать, мол, плевать…
— Черт возьми, что вы имеете в виду?! Что вам известно о моем финансовом положении?! — вскричала не на шутку рассерженная Джейн.
— Ой, не надо, не надо… Все утро вы только и делали, что хвастались перед нами!
— Хвасталась?! И вовсе не хвасталась, мне задавали вопросы, я отвечала. Или что же, по-вашему, мне следовало хранить гробовое молчание? В любом случае, я не на намерена перед вами оправдываться! — Джейн почувствовала, как ее начинает трясти. Она резко поднялась и вышла из гостиной, спиной чувствуя взгляды. У двери она обернулась, изобразила на своем лице подобие улыбки и произнесла весьма приятным голосом: — Но если вы будете от этого счастливее, Додо, то я непременно пошлю этой женщине счет за ремонт автомобиля.
Она вышла, направилась на кухню, занялась мытьем грязной посуды, стараясь хоть как-нибудь отвлечься. Неожиданно ей стало плохо, она привалилась к стене. Джейн старалась делать глубокие вдохи и выдохи, но никак не могла совладать с собой. На лбу внезапно выступила испарина. Послышались приглушенные женские голоса, крики младенцев: значит, собравшиеся уже расходятся. Сандра не должна застать ее в таком состоянии: даже Сандре незачем видеть ее такой. Иначе рано или поздно ее опять упекут в клинику. Схватив сумку, она принялась отчаянно искать сигареты. Перерыв все содержимое, Джейн поспешно раскрыла портсигар, зажгла сигарету. Руки дрожали, сигарета раскуривалась плохо. Чертыхнувшись, Джейн выбросила ее, взяла другую. «Успокойся, дура ненормальная!» — приказала она себе, глубоко затягиваясь. В клинике перед выпиской ей передали лекарство. Может быть, принять? До сего момента она старалась не злоупотреблять им: как бывшая медсестра она боялась лекарств, содержащих в своем составе наркотические вещества. И кроме того, если уж Джейн пыталась убедить себя в собственном выздоровлении, то нечего при всяком удобном случае хвататься за лекарство!
К Джейн подошла Сандра, обняла за плечи.
— Джейн, дорогая, мне так неловко. — Сандра ощутила, что Джейн сотрясает нервная дрожь. — Дорогая, ну, не нужно так расстраиваться из-за всякой ерунды. Это все Додо, дура бесчувственная. — Сандра пристально посмотрела на Джейн и вдруг увидела страх в серых глазах подруги. — Не знаю, зачем мы вообще терпим эту дуру? Наверное, дело в том, что нам всем ее просто жаль. Муж у нее такой подонок: думает, что всякая баба почтет за счастье трахаться с ним, и постоянно меняет молоденьких студенточек… — Сандра глотала окончания, ей нужно было как-то отвлечь Джейн, направить ее мысли в иное русло.
— Он что же, преподаватель? — поинтересовалась Джейн.
— Читает лекции в каком-то техническом университете. Сам ровным счетом ничего собой не представляет, дурак дураком. По сравнению с другими преподавателями он вообще не котируется.
— Эта женщина чем-то напомнила мне мою золовку, жуткую леди Клариссу.
— Господи, надо же… Нужно будет рассказать всем, пусть посмеются. Ведь Додо эта вся из себя такая левая, чуть ли не коммунистка. А все, опять-таки, технический университет: там сплошь такие. — Возникла неловкая пауза, разговор не клеился. Сандра тревожно посмотрела на Джейн — лицо подруги напоминало сейчас непроницаемую маску.
Джейн взяла новую сигарету, совершенно позабыв просьбу Сандры не курить на кухне.
— Видишь ли, Сандра, у меня такое ощущение, что весь мир для меня сделался чужим. Куда бы я ни пришла — всюду чужая. Не знаю, где есть место для меня, — неожиданно печально проговорила она.
— Дорогая, все образуется, поверь. Мы с тобой отлично поладим, все будет как раньше.
— С тобой, может быть, и будет, но я ведь не об этом. Я о том, что не могу вернуться домой к родителям, там мне все чуждо. А в мире Алистера я тоже всегда была чужаком. Надеялась, вот приеду к тебе… — Она тревожно взглянула на Сандру, которая не знала, что и сказать. — И вот ведь что смешно: может, у этой твоей Додо в действительности куда больше денег, чем у меня. Потому как я, по сути, нынче нищая.
— Джейн! — воскликнула Сандра. — Ты это серьезно?! О Господи, вот уж никогда бы не подумала… Сигарета есть у тебя?..
— Но ведь ты же говорила…
— Говорила, ну и что с того?! Ох, если бы ты только знала, до чего я ненавижу, когда вся эта публика собирается у меня на кофе! Они все такие скучные, как на подбор, я подчас плакать готова. И потому всякий раз, когда приходит моя очередь принимать их у себя, у меня с раннего утра отвратительное настроение. Вот потому и сказала… Вообще-то считается, будто я не курю. Иначе Джастин опять затянет свою волынку… — Сандра прищелкнула языком.
— За что боролись… — хмыкнула Джейн, открывая инкрустированный портсигар, с которого, собственно, все и началось.
