- Капитан! Что у вас за шевеление в строю?!!
Взводный подскочил к Андрею и зашипел в ухо:
- Бутченко, ты что? Рехнулся?
Слова капитана пытались пробиться в мозг, но бессильно вязли где-то в районе барабанных перепонок.
- Вторая шеренга, головные уборы - снять! Документы, носовые платки, расчески и иголки с ниткой - к осмотру!
Кирпичная стена комендатуры по ту сторону плаца плыла перед глазами Андрея, и сквозь ее двухметровую толщу ему мерещились сторожевые вышки, связанные между собой сверкающей колючей проволокой.
Олеська… В темноте черепной коробки взлетела и повисла, отплевываясь ледяным огнем, осветительная ракета. Ноздри Андрея раздулись, втягивая тяжелый болотный смрад, и на предплечья навалилась тяжесть мертвого тела. Отгоняя видение посеченной осколками куртки и пропитанной оранжевой в свете ракеты кровью блузки, Андрей в очередной раз дернул подбородком.
- Караул, смирно!!!
Майор обогнул левый фланг первой шеренги и бегом бросился к неторопливо ступающему по плацу подполковнику. Пришедший небрежно махнул дежурному рукой и картинно поправил фуражку с высоченной тульей - летний вариант каракулевой шапки.
- Продолжайте, - сквозь зубы процедил подполковник Гнус.
Майор, споткнувшись на полпути, развернулся и бросился назад.
Неглубокая могилка в болотной грязи. Даже не могила - небольшая ложбинка, и - голыми руками - влажная земля сверху. И простреленная рация поверх. Штык к автомату - и вместо креста. Две пули, в печени и в легком. И сил осталось только выдернуть кольцо из запала последней гранаты…
- Обязанности разводящего…
Андрей вздрогнул от проникшего в сознание вопроса и сфокусировал взгляд на лице подполковника. Секунду молча рассматривал уродливые следы от ожога на левой щеке Гнуса.
- Мне повторить вопрос, младший сержант? - подполковник брезгливо дернул губой и приподнял бровь.
С правого фланга, почуяв неладное, рванулся взводный.
- Петро…
Гнус перевел удивленный взгляд на подбежавшего начальника караула.
- Твой подчиненный, капитан?
- Так точно, товарищ подполковник! - вытянулся взводный.
Проверяющий вновь перевел бесцветный взгляд на Андрея.
- Второй разводящий?
- Так точно, товарищ подполковник!
- И почему, капитан, он у тебя не готов?
- Так… - взводный застыл с открытым ртом.
Гнус фальшиво тяжело вздохнул.
- Заменить. Пять суток, - он поискал глазами поверх голов и поманил к себе помощника дежурного по караулам. - Старлей, ко мне!
Старший лейтенант резво подлетел к начальству и вытянулся по стойке «смирно».
- Конвойных сюда, бегом.
- Есть! - старлей бросил ладонь к фуражке и сорвался с места в сторону комендатуры.
Андрей встретился взглядом с подполковником.
- Петро…
В глазах Гнуса проскочила непонятная искорка. Страх? Понимание?
- Ты их всех убил, Петро…
Поток разномастных машин, автобусов и наскоро приспособленных для перевозки людей грузовиков казался бесконечным. Труднее всех в этом бедламе случилось регулировщикам на развязке, стыкующей в одной точке две набережные, Арсенальную и Пироговскую, с улицей академика Лебедева.
- Да куда тебя несет?!!
Сержант- регулировщик хлопнул ладонью по капоту оранжевого «четыреста двенадцатого», попытавшегося выпрыгнуть с пандуса на мост, прямо перед носом автобуса. Вцепившийся в руль дедок испуганно ударил по тормозам, чем вызвал гневное гудение тянущейся за ним очереди. «Москвичонок» заглох, и Пироговская набережная встала. Из салона машины послышался треск выдернутого рычага ручного тормоза.
- Ну, дед…
На плечо сержанта легла рука напарника.
- Иди под мост, Коль, отдохни. Я тут разрулю, - напарник вышел на первую полосу и остановил поток с Лебедева, давая возможность двинуться, хотя бы одному ряду с пандуса.
- Да, какой там отдохни… - сержант в сердцах пнул ногой колесо оранжевой «консервы». - Помойку эту теперь убирать как-то надо…
Он оглянулся, прикидывая, сможет ли оттолкать возникшее препятствие в сторону, и заметил в двух шагах от себя колоритную семейку. На тротуаре, под бортиком пандуса задумчиво восседала парочка здоровых ротвейлеров, зажимая между собой непоседливого щенка.
- Тоже - в эвакуацию?
Глава семейства обреченно скользнул глазами по плотному потоку машин, перевел взгляд на сержанта и совсем по-человечески тяжело вздохнул.
- Подождите немного, - регулировщик наклонился к лобовому стеклу Москвича и строго посмотрел на застывшего в прострации деда. - А как насчет того, чтоб завести машину? А, водитель?
Дедок сделал глотательное движение, дернув кадыком вверх-вниз, и потянулся к ключу зажигания. Двигатель нехотя сделал несколько оборотов вхолостую и неожиданно радостно заурчал. Водитель счастливо заулыбался, снял машину с ручника и приготовился продолжить движение.
- Секундочку. Пассажиров возьми, коль один едешь, - сержант прижал капот машины жезлом и обернулся к собакам. - А ну, ребятки, давайте-ка сюда…
Он открыл заднюю дверцу машины и призывно кивнул.
- Ну?
Семейка не заставила долго себя упрашивать. Кобель резво вскочил, подтолкнул мордой подругу и схватил зубами щенка. Вся троица быстренько оказалась на заднем сиденье.
- Вот так-то, - сержант захлопнул дверь. - Перевези их, отец, на ту сторону…
Когда машина спустилась, наконец, с моста и подъехала к перекрестку со Шпалерной улицей, над плечом водителя возникла широкая морда, покрытая коркой запекшейся крови, и коротким утробным рыком попросила остановиться.
Дедок спорить не стал.
Катерина не решилась выключать изрыгающие треск мобильники, не выяснив причину происходящего. Отодвинув кресло с Сергеем чуть в сторону, она уселась на принесенную с кухни табуретку и нырнула в бурлящие компьютерные процессы. Первое же сделанное открытие заставило Катю длинно выругаться. На IP-адресе, запомнившемся ей с посещения квартиры бывшего мужа, «висела» именно Сережкина машина…
Стало понятным, кто виноват. Осталось уточнить - виноват в чем? А потом уж - что делать? В том, что она что-нибудь да сделает, Катерина не сомневалась.
О том, что Сергей плотно работал с «неолитовским» движком, Катя, конечно же, знала. Только вникать в это раньше не хотела принципиально. Сославшись на желание забыть это слово вообще. Забыть… Вот и Семен Петрович тоже рекомендовал - забыть.
Не так- то это просто, оказывается. Видимо, чтобы распутать этот немыслимый клубок между бывшим мужем и… возможно -будущим, понадобится, как раз, все вспомнить.
И Сергей, и Ирина Владимировна - «в игре». Это стало очевидным очень быстро. Только было много странного. Ну, то, что идет одновременный пересчет сразу нескольких карт - это нормально. Вот только каким-то непостижимым образом получалось, что игроки тоже размножились. По меньшей мере - раздвоились. И проходят теперь минимум по два уровня. Разом, одномоментно…
А что? Это могла бы быть интересная опция. Изнутри одной игры заходить в другую. «Неолит»…
Катерина оборвала понесшийся вскачь поток собственных мыслей. Нет больше «Неолита». Нету. Остались только последствия, отголоски, эхо. И надо с ними поскорей разобраться и, действительно, забыть.
А еще к движку теперь подгружены программы посторонние, чуждые. И в пересчете принимают самое активное участие. Катя попыталась вычислить этих незаметных червячков, но те оказались слишком скользкими и легко уходили от внимания стандартных средств контроля.
- Ах, вы так? Ладно…
Установить связь со своим домашним компьютером - дел на пару секунд. Перед запрятанной в самом дальнем уголке памяти папкой с именем «АрхивНлТ» Катерина на секунду замялась. Давала себе слово не возвращаться к этой помойке, а вот приходится… С другой стороны, не стерла же, жалко было…
Бросив взгляд на бесчувственного Сергея, решительно раскрыла папку и вооружилась всем арсеналом «Неолита».
Повоюем еще…
Через несколько минут Катерина взволнованно вскочила с табуретки и нервно прошлась по комнате. Застыла на секунду возле монитора и решительно схватила с кушетки виртуальный шлем. Уже усевшись пред экраном, снова застыла.
- Нет… Сделаю, пожалуй, сначала вот что…
Подключив к компьютеру свой мобильный телефон, она запустила программку связи, выудила из архивной папки один из исполняемых файлов и набрала номер Ильи.
Тяжелая дверь камеры предварительного заключения с металлическим лязгом захлопнулась за спиной Андрея, снаружи проскрежетал засов. Так и не ставший разводящим младший сержант Бутченко сел на широкую деревянную полку и уперся невидящим взглядом в точку на серой поверхности двери. Теперь Андрей отделен от свободы двумя бронированными дверьми, вооруженным часовым в коридорчике между ними, пустой подвальной комнатой, лестницей и еще одной дверью, ключ от которой есть только у первого разводящего действующего караула. КПЗ - «короче, полная задница», свободы уже нет.
Но Андрею все равно.
Он не знал, благодарить ли ему сержантов-летчиков, за то, что они ему принесли, или ненавидеть. Зачем ему абсолютная память, если он помнит теперь и Такое? Зачем ему знание о параллельных мирах, если в одном из них умрет Она? Зачем ему все это - Здесь?
