что бы его выпустили, грозился разнести все на части. Его схватили под руки, оттащили в сторону, вкололи успокоительное. Еще несколько минут он сопротивлялся.
Чайник закипел. Надо бы встать, выключить. Он всегда ставил чайник и снова забирался по одеяло, отдохнуть, погреться еще несколько минут.
Надо встать.
Сашка осторожно потянулся, что бы не разбудить Юльку…
Только чайника никакого не было, да и рядом тоже никого. Можно было никуда не вставать, можно было даже заказать этот проклятый чай в постель, и валяться хоть весь день, таращась в телевизор.
Все что было — лишь кошмарный сон, лучше поскорее все забыть и жить дальше, как жил.
За окном кусок яркого летнего неба, маленькое лохматое облачко и ветка каштана.
Ему удивительно повезло, в проклятом лесу он умудрился не подхватить никакой заразы, ничего такого с ним не случилось. Только организм сильно истощен, но это легко поправить. С той стороны зеркала на него снова смотрела не бледная тень, а живой человек — худой, сероглазый, чуть лопоухий и гладко выбритый.
Он пробудет здесь еще недели две, пока врачи не убедятся что с ним действительно все в порядке. Потом месяца два еще в санатории на берегу моря, потом месяц отпуска. Сейчас даже думать не хотелось что он будет делать потом, возвращаться на старую работу вряд ли будет, попросится на новое место, куда-нибудь подальше от этого леса.
Обычно осторожно говорят Тихий Лес, хотя он скорее мертвый, но называть его так почему-то не решаются. В официальных бумагах он значится как 'зона 44', своеобразная резервация для безнадежных.
Поганое место.
Телефон звонит где-то рядом. Сашка пошарил рукой на тумбочке, отыскал, взял трубку.
— Сашулька, это ты? Привет! — веселый женский голос в трубке, — ну ты как? Нормально, да? Хотела к тебе заехать, но они не пускают, говорят карантин, нельзя.
— Ага, — вяло подтвердил он, — пока я на карантине.
— Ну как выпустят, ты звони. Я тебе заскачу, хорошо? А то уж соскучилась без тебя, сколько можно пропадать!
Еще минут двадцать он слушал разнообразные новости и сплетни, накопившиеся за его отсутствие. Было приятно, но по большому счету все равно. Может стоит только отдохнуть, и все пройдет. А может он действительно подхватил какую-то заразу, которая мешала нормально жить.
Завтра он уезжает.
Будет загорать, купаться в море, бездельничать и набираться сил. Ему уже прислали пестрые рекламные буклетики с уютными домиками и пальмами вокруг. Ресторан, бар, песчаные пляжи, экскурсии, аквапарк и прочие развлечения. Телевизор и кондиционер в номере. Все как полагается.
Потом все будет как прежде.
Сашка ходил кругами по комнате, пытаясь понять что его гложет, но это никак не удавалось. Оставалось только убедить себя, что это пройдет и махнуть рукой.
Неожиданно он поймал себя на мысли, что до последнего надеялся, что все же окажется заразным, опасным для общества и его отправят назад в лес. Ведь могли. Конечно шансов на это было слишком мало, но ведь могли…
А он значит хотел… ну и дела… как же можно такое хотеть в здравом уме?
Но, черт побери, он совершенно здоров!
— Я хочу вернуться.
Борисов смотрел на него без тени удивления, с одним лишь интересом. Он долго молчал, словно оценивая ситуацию. Сашка уже готов был сражаться, доказывать, да хоть тайком пробираться в эту мертвую зону. Но все оказалось совсем не так, как он предполагал.
— Я понимаю, — Борисов нахмурился и коротко кивнул.
Нервно карябая подлокотник кресла, Сашка старался сохранять спокойствие, но ждать приходилось невыносимо долго.
— Вы разрешите, — он чувствовал себя ужасно глупо, словно ребенок, выпрашивающий у родителей мороженое.
Борисов бросил на него оценивающий взгляд из-под густых бровей.
— Знаешь, ты ведь не первый кто хочет вернуться, — наконец сказал он, — это место как-то притягивает людей.
— Что? — Сашка совершенно не представлял что ему делать и что говорить. Как-то все это слишком далеко выходило за рамки его представлений.
— Ты знаешь что обратного пути не будет? Тебя там больше никто не станет искать и приводить домой.
Он кивнул. Идиотизм конечно, но он был к этому готов. Подумаешь, живут же там люди…
— Что тебя там так зацепило?
Сашка тяжело вздохнул, на откровения его что-то не тянуло. Но в общем-то никто и не настаивал. Разве можно разумно объяснить, это просто глупость и больше ничего. Только с ним ничего нельзя поделать.
— Она действительно так тебе нужна? — вопрос прозвучал неожиданно, Сашка даже вздрогнул. Наверно только в этот момент начал осознавать что с ним происходит.
Он покачал головой, пытаясь найти нужный ответ, и тихо сказал.
— Я ей нужен.
Снова этот чайник. Сашка потянулся в кровати и осторожно обнял спящую Юльку. Сейчас они позавтракают, а потом он сходит к центру за едой. И все будет хорошо.
Сашка улыбнулся своим мыслям. Наконец-то все было хорошо.
Глава 15. Всемогущий
Темные воды Потока все так же неспешно катились между двух берегов — жизнью и смертью.
Уршанаби глянул на него исподлобья и коротко кивнул, Эмеш кивнул ему в ответ. Они еще поговорят. Потом. Сейчас есть другие дела. Да, пожалуй им есть о чем поговорить…
А сейчас ему нужно на ту сторону, за стену Илара.
Теперь ему плевать на реку, один шаг и он уже на той стороне, еще один — и вернулся назад. Илар больше не в силах удержать его. Ничто больше не способно удержать его, теперь его воли подвластно все.
— Пойдем со мной.
Он уже в пятый раз повторяет эти слова, но она все молчит, и только грустно смотрит ему в глаза.
— Пойдем.
— Зачем?
— Ты нужна мне, я хочу быть с тобой.
— Прости… — она отворачивается, но он все еще продолжает видеть ее глаза.
— Пойдем со мной, неужели ты не хочешь вернуться на землю?
Она едва заметно качает головой.
— Здесь все кого я люблю, мой муж, мой сын. А там у меня никого нет.
Требуется усилие, что бы сглотнуть застрявший в горле ком.
— А как же я? — голос звучит неожиданно глухо, словно чужой, — Тиль, как же я?
— Ты? — слезы в ее глазах, — прости меня, Сар, но тебе лучше уйти.
Всемогущий.
Всемогущий, но одинокий.
Пусть так, он знал на что шел.
Обратный путь наверх он проделал пешком, как когда-то, пусть и не было в этом никакой необходимости. Уршанаби посадил его в лодку, и без лишних вопросов повез в мир живых.
Он приходил сюда еще. Долго сидел на берегу, рисуя на песке разные знаки, размышлял, все никак не решаясь задать вопрос. Потом уходил снова.
Но все повторялось.
— Ну, говори, — старый демон первый не выдержал, — сколько можно тут шляться.
— Послушай, Лодочник, — Эмеш поднялся на ноги, собираясь с духом, — послушай, а в Иларе живут только мертвые этого мира?
Уршанаби сощурился, и впервые на его лице Эмеш заметил тень сожаления.
— Для тебя нет ничего невозможного, Сар, ты можешь отыскать любую душу. Но что потом?
Что потом?
То что будет потом не принесет счастья никому. Все слишком изменилось с тех пор, и прежде всего изменился он сам. Прошлого не вернуть, даже ему это не под силу.
Постояв немного на берегу, Эмеш повернулся к Уршанаби спиной и зашагал прочь. Зачем тревожить воспоминания, пусть прошлое останется за этой темной рекой, ему там самое место.
— Постой, — окликнул его Уршанаби, — нам надо поговорить.
— О чем? — бросил Эмеш через плечо, разговаривать сейчас не очень-то хотелось.
— Иди сюда.
Эмеш постоял немного, потом подумал и решил — почему бы и нет.
— Ну? — поинтересовался он, останавливаясь у старой лодки.
— Знаешь, ты молодец, — прищурив один глаз, усмехнулся демон, — я в тебя не сомневался.
Эмеш устало сморщился и вздохнул.
— Чего тебе надо?
— Я хочу что бы ты почувствовал насколько все изменилось, и в первую очередь для тебя самого, — серьезно сказал Уршанаби, подаваясь всем телом вперед, — это не просто, но ты должен понять. Того, прежнего тебя, человека, больше нет и никогда не будет, что бы не случилось. Тот человек еще остался где-то глубоко внутри, но скоро он уйдет. Человек просто не сможет соперничать с богом. Главное помни всегда, что на тебе лежит слишком большая ответственность и у тебя больше нет права на ошибку.
