Дети белой богини

- Ты ведь знаешь, где он. Знаешь.

- Нет, - покачал головой Герман.

- Врешь.

- Ты слишком много от меня хочешь.

- Надо обыскать дом. Вдруг труп где-то здесь?

- Это же незаконно! Хозяева сегодня вернут­ся. Вот-вот подъедут. Они на свадьбе у родствен­ников гуляли, а сегодня все, похмелье. Понедель­ник. Директору, конечно, наплевать, понедельник на рынке выходной, но протрезвляться он.будет здесь, в сауне. А ты предлагаешь дом обыскать! Из-за какого-то дурацкого сна!

- Это был не сон, - упрямо сказал Завьялов. -Во всяком случае, все мои предыдущие сны ока­зались реальностью.

- А этот нет. Короче, обыскивать дом я тебе не разрешаю. Да и нет здесь никого, неужели не ясно?

Александр понял - надо действовать по-дру­гому. И вдруг сообразил: ему же на работу! Со­всем забыл!

- А сколько времени? - спросил хрипло.

- Начало двенадцатого.

- О, черт! Влетит мне от Валентины Влади­мировны!

- Насчет этого не переживай, - успокоил Горанин, - я ей сейчас позвоню. Покаюсь. Напоил, мол, разговорами убаюкал. Оба, мол, проспали. Тебя отвезти в город?

- Если нетрудно.     

- Нам все одно по пути. У меня тоже работа.

- А почему ж ты тогда со мной возишься?

- Ну, заявление о наличии трупа тоже по моей части. Не мог я оставить его без внимания. А если правда?

Они вышли из сауны.

- Прямо отсюда и поеду на работу. Не заходя , домой, - решил Завьялов.

Когда подходили к коттеджу Германа, тот вдруг поднял голову, прислушался и воскликнув: «О, черт!» чуть ли не бегом кинулся в дом. Алек­сандр чуть подождал и последовал за ним. Горанин уже был наверху, на втором этаже. Похоже, разговаривал с кем-то по телефону.

- С работы? - спросил, безразличным тоном, когда Горанин спустился вниз.

-^ Что? Да, с работы.

- Что-то случилось?

- Срочный вызов.

- В городе труп?

- Мать твою, ясновидящий! Просто работа, понятно? Совещание у меня!

- Врешь, - спокойно сказал Завьялов и вы­шел первым.

Стоя на крыльце, - смотрел, как Герман отпи­рает гараж. Уже заведя мотор тот вдруг сказал:

- Что-то у меня сегодня с памятью. Мобиль­ник-то дома забыл! Погоди, я сейчас. — И мет­нулся обратно в дом.

Пока Герман ходил за телефоном, Завьялов подошел к гаражу. Внимательно осмотрел створки ворот. Увиденное его заинтересовало. Вчера шел дождь, лед начал таять, а ночью уда­рил мороз, который и сегодня ощутимо пощи­пывает щеки. Значит, за ночь на створках ворот, снизу, должен был намерзнуть новый лед. Вода с крыши гаража стекает под таким углом, что в неустойчивую зиму ворота то и дело при­мерзают к земле. Герман же открыл их легко, без усилий. Это могло означать только одно: ночью здесь орудовали ломиком. А вот и следы свежей сколки. Он нагнулся, потрогал пальцем углуб­ление. След от ломика. С одной стороны, это до­казывает, что ломик, тот, что принадлежит Горанину, не приобщен к делу в качестве орудия убийства. С другой стороны, зачем Герману но­чью открывать гараж? Да и ломик не дефицит, его можно купить на рынке либо в магазине. Не проблема.

Мотор в гараже негромко урчал. Заглянув, За­вьялов заметил, что колеса машины в снегу, а на подкрылках и бампере - рыжие нашлепки. Снег, перемешанный с речным песком. Теперь, когда мотор работал, снег этот потихоньку начал та­ять, на полу натекли грязные лужицы. Герман аккуратист, бережливый человек. Никогда не ви­дел, чтобы он загнал в гараж грязную машину. Обязательно должен был обчистить веничком у ворот.

- Зява, в чем дело?

Тяжелая рука легла ему на плечо.

- Так, ничего. Замерз.

- Ну садись в машину.

Конечно все это только догадки. Но вчера днем снега еще не было, выпал он ночью. Разумеется, ночью дороги никто чистить не будет. Они обиль­но посыпаны песком, на который и выпал снег. Отсюда нашлепки на ободах и бампере: Герман месил рыжий снег на дорогах N. Ночью?

Горанин плавно вывел машину из гаража, по­том вылез, чтобы закрыть ворота. Завьялов сидел, почти не дыша, осмысливая увиденное. Что про­изошло ночью, пока он крепко спал? Не Германа надо об этом спрашивать. Тот все равно не скажет.

- А знаешь, - сказал Горанин, выруливая на дорогу, - зайду-ка я с тобой к Валентине Василь­евне, поздороваюсь.

- А как же совещание?

- Подождут. Я же сказал: еду.

На дорогах уже работала уборочная техника. Снег, перемешанный с песком, сдвигали к обо­чине, где трудился транспортер. Ехали они мол­ча, Горанин был рассеян, пролетел на красный, но его никто не остановил. Завьялов подумал вдруг: «Сотрудники ГИБДД! Машина у Германа приметная, ее в городе знают все. Правда, по но­чам в N никто не караулит нарушителей. А если дело было утром, часов в шесть?

Тряхнул головой: ну, ездил куда-то Горанин ночью, и что это даст? Скажет, к любовнице, и все j поверят. И женщина найдется, которая это подтвер­дит. Нет, Германа так просто не возьмешь».

- Эй, Зява! Очнись, приехали! — окликнул его Горанин. И посигналил.

В окне тут же появились любопытные женские лица. Сотрудницы страховой компании зау­лыбались, начали поправлять прически. Герман первым ввалился в офис, загудел:

- Повинную голову меч не сечет! Каюсь, бабоньки, мы с Александром вчера загуляли, вы уж |его простите.

- И девочки были? - кокетливо спросила Ва-люша, поднимаясь из-за стола.

- А как же! Десятка два, не меньше!

- Ну тебя-то я знаю, а вот Александр Алек­сандрович удивил! Мы бы ради него и сами зас­толье организовали, разве ему нас мало? А, де­вочки?

Девочки заулыбались, а Завьялов смутился и покраснел. Вечно Герман впутает в историю! Те­перь ведь заклюют!

- Герман Георгиевич шутит. - Он смущенно кашлянул. - Никого не было.

- Да ладно тебе скромничать, Саша! - хлоп­нул его по плечу Герман. - Вот, девчонки, теперь отдаю его вам. Пользуйтесь.

- Да уж нам теперь мало что достанется, -звонко рассмеялась Валюта. - Разве что ты по­можешь.

- Обязательно, - подмигнул ей Герман. — Но в другой раз.

- Когда же? Мы подготовимся.

- Саша, и правда! Ведь проставиться надо! - Засмеялся Герман.

- Как закончим учебу, так и накроем поляну, - деловито сказала наставница Завьялова.

Он молча кивнул — хорошо.

- Так и решим, - постановила Валюта. - Толь­ко уж и вы приезжайте, Герман Георгиевич.

Весь день Александр сидел, как на иголках, отбиваясь от насмешек. Он не умел брать верх в шутливой перепалке, заставляя представительниц прекрасного пола мило краснеть. Сам оказался в роли мальчика для битья. На обед, естественно, не пошел. Какой уж обед, когда опоздал на три часа! Насмешки терпел до вечера. Выйдя из кон­торы, направился к автобусной остановке.

После того как вышел в отставку, заказал себе появляться на месте прежней службы. Сердце ныло, когда вспоминал о любимой работе. Тяже­ло было, но зато занимался настоящим, мужским делом. Тянул на себе много, привык себя уважать. И коллеги его уважали, хотя и не любили. А те­перь что? Страховой агент, бабский коллектив! Узнают - засмеют! Как всякий застенчивый че­ловек, насмешек он боялся и даже от безобидных шуток терялся.

Но теперь выбора не было. Знал: начальник отдела ГУВД по борьбе с особо тяжкими преступ­лениями засиживается допоздна. В семье нела­да, поэтому домой не спешит. Всегда у него есть в заначке бутылка водки, и, прежде чем отпра­виться на очередной скандал с распоясавшейся бабой, мужик, которого ценит и уважает вся го­родская милиция, подбадривает себя солидной порцией спиртного. Иначе тоска. Терпению май­ора можно только удивляться, но и так тоже бы­вает. На работе орел, а дома воробей. Но жена-то орлица!

К бывшему начальнику его пропустили бес­прекословно. Знакомый парень с автоматом на шее, дежуривший на входе, участливо спросил:

- Ну как оно? На гражданке-то?

- Потихоньку, - уклончиво ответил Завьялов. - Мне к Борисовичу.

- Проходите.

Александр постучался в дверь, напряженно прислушался. Толкнул - заперта. Через минуту на пороге появился его бывший начальник. Лицо у него было помятое, глаза красные. Судя по за­паху, успел уже принять. Но норму свою майор знал, домой шел твердо, спину держал прямо. И с порога грозно рычал:

- Цыц, Марьяна! Я пришел!

Так рассказывали соседи. Что бывало потом, за дверью, оставалось только догадываться. Но в мусоре, который майорша выносила по утрам, частенько попадались осколки посуды.

- Завьялов, ты? - хрипло выдохнул майор вме­сте с парами спиртного. - Ну проходи. - И посто­ронился.

Все было, как прежде: обстановка в кабинете начальника, традиционное приветствие. Будто и не уходил.

- Ну что, капитан Завьялов, выпить хочешь? - подмигнул майор и полез за бутылкой, которую при стуке в дверь предусмотрительно убрал в шкаф.

- Мне нельзя.

- Мне тоже. Не рекомендуется. Что у врачей, что у баб - одна песня. А мы ее - мимо ушей. Но не хочешь, как хочешь, настаивать не буду.. А мне надо-

Выпив, сказал:

- Все. Норма. Ну, давай о деле. Не просто так ты ко мне пришел.

Александр знал, майор взяток не берет. Есть у него дача, небольшой домик с участком в десять соток, есть машина, старенькие «Жигули» пятой модели, есть теща в деревне, оттуда и мо­локо бидонами, и сало шматками. В жизни майора все прозрачно, работает он не за страх, а за совесть. Горанина недолюбливает, но помалкива­ет. Одно дело не брать взяток, другое - связывать­ся с городской мафией. У майора три дочери, кро­хотная внучка. И Марьяна.