— Дык, елы-палы, я ж не баба, мне чего бояться.
— Голосов в башке бойся! — вспылил дизайнер, встав с табурета.
— У меня в голове нет голосов, только опилки, — рассмеялся Генка.
— Будто кто-то сел около меня и в самое ухо шепнул: «Останови его, пока не поздно», — пытаясь говорить на манер друга, напомнил рекламщик.
— Ты о чем? — подняв на товарища полные недоумения глаза, спросил Гена.
— Ты же мне так сказал только что, не прошло и полгода! — сказал Толя.
— Не было такого, братуха, — серьезно произнес парень, сглотнув пиво.
Они смотрели друга на друга, не понимая друг друга. Один посчитал, что шутит друг, а второй подумал, что разыгрывают его. Так, в недоуменном молчании, прошло десять секунд.
— Ладно, проехали, — в конце концов сказал Анатолий. — Давай я выпью да пойду в ванне поваляюсь.
Олегу Викторовичу нравилось. Это было заметно по расплывшейся на лице одобряющей улыбке. Он даже перечитал. По привычке посмотрел на потолок. Потом закивал головой и сказал:
— Хорошо, Анатоль, хорошо.
— Вам действительно понравилось? — воодушевился парень.
— Действительно понравилось, но все-таки только хорошо. Пробелы сам видишь или назвать?
— Редактируйте, — кивнул Толя.
— Читаем еще раз.
— Сам.
— А я усматриваю здесь переработку небезызвестной, видимо, тебе рекламы известной фирмы спортивной обуви.[2] В точку попал? — ткнув пальцем-сарделькой в сторону Толика, обрадовался Олег.
— В самую, — ответил парень, потупив взгляд.
— А еще знаешь что?
— Не…
— Закон о рекламе, слышал о таком?
— Приходилось, в институте предмет был, — смутно понимая, к чему клонит начальник, ответил Толя.
— Плохо учили, да?
— Как везде, да и когда это было, года два прошло, — оправдывался парень, нервно сжимая пальцами левой руки кулак правой.
— Прилагательное «неэтичная» тебе что-нибудь говорит? — самодовольно спросил Викторович, положа пухлую ладонь на лист с текстом.
— Надо закон перечитать, — пробубнил дизайнер, чувствуя, что сейчас у него есть все шансы продолжить работу в качестве курьера крупного рекламного агентства, не перейдя на ступень выше.
— У моей секретарши возьми копию, у нее есть, — сказал редактор и улыбнулся, протянув раскрытую ладонь для рукопожатия над столом, добавив: — Но это детали, детали. Так все отлично, и ты молодец. За пару часов небось сочинил?
— За пять минут, — слегка занизил планку Толик.
— Молодчина. А закон почитай. Мы в отделе посмотрим, что можно сделать. К тебе же другое дело.
— Какое? — обрадовался парень, засовывая руку после пожатия в задний карман брюк, желая стереть оставшийся на ней пот редактора.
— Обдумай рисунок к социальной рекламе с текстом «Скажи наркотикам свое слово: „Нет!“
— А может, короче: «Скажи наркотикам: „Нет!“?
— Толик, этот заказ пришел сверху. — И Олег многозначительно указал пальцем в потолок. — Тебе не нужно обсуждать текст, только рисунок к нему, да такой, чтобы не отвлекал от самой сути послания.
— Извините, с моей стороны глупо было давать совет, — записывая на листок бумаги обращение, ответил парень.
— На этом все, у нас с тобой еще полно работы, правильно я полагаю?
— Конечно, конечно, — спешно вставая, направляясь к выходу, согласился Анатолий.
Он подошел к двери, потянул за ручку, и тут его окликнул Олег Викторович:
— Насчет твоего предложения рекламы пива! Скорее всего, будут снимать ролик, и ты получишь свой гонорар, а я похлопочу о твоем переводе в креативный отдел, хватит бумажки таскать. Пусть доставкой занимаются бездари. А ты теперь отправляйся выполнять новое задание. Я жду рисунков завтра-послезавтра.
Толик молча вышел. Его переполняла радость. Улыбаясь, он подошел к секретарше редактора и попросил сделать копию закона о рекламе. Та, нехотя, медленно, не вставая со стула, откатилась к одному из шкафов. Порывшись на полках, достала ярко-красную папку на завязках, откатилась к ксероксу, включила его, сделала копию первой страницы, перевернула ее, копировала вторую, послюнявила большой палец с выкрашенным в ядовито-зеленый цвет ногтем, перевернула… потом долго искала степлер, чтобы скрепить пухлую стопку законодательного текста, скобы ломались, и она повторила операцию несколько раз, пока у нее получилось. Нажевывая резинку, она протянула копии Толику, который был в таком отличном настроении, что даже медлительность секретарши ни капельки его не раздражала.
С улыбкой он вышел в общий коридор, отправился в приемную, где обычно его ждали документы для разноски и задания как курьера. «Ничего-ничего, скоро я стану креативным директором этого заведения!» — радостно думал он, насвистывая на ходу. Он так замечтался, что не посмотрел, куда идет, и налетел на женщину в белой блузке.
— Ой. Извините, пожалуйста, — выставляя руки вперед, попросил он.
— Ничего, — улыбаясь, ответила женщина, и Толик узнал ее.
— Это вы вчера обедали в ресторане, — сказал он.
Женщина смутилась, отчего стала выглядеть еще симпатичнее.
— Обедала, а вы откуда знаете?
— Я вчера тоже там был и все думал, где вас видел…
— Да, у вас знакомое лицо…
— А я вспомнил. Я приходил в вашу фирму, она расположена этажом ниже. Вы компьютерами занимаетесь.
— Нет, я бухгалтер, просто подменила менеджера по маркетингу, — ответила женщина.
— А я курьер этого агентства, но скоро стану официальным дизайнером. — После этих слов Толя обрел скромность и потому добавил: — Возможно, что стану, если мой креатив пройдет.
— А я за счетами-фактурами зашла, никак не могу найти вашу бухгалтерию. Покажете?
— Запросто, — обрадовавшись тому, что есть повод подольше пообщаться с этой милой женщиной, кивнул Анатолий.
— Теперь я вас совсем вспомнила! — идя рядом с ним по пустынному коридору агентства, сказала блондинка. — Вы мне счет на оплату приносили и договор.
— Да, точно!
— У вас хорошее настроение, как я посмотрю.
— Моя идея по рекламе пива понравилась главному редактору фирмы, да и последнюю работу он похвалил. Правда, закон подкачал, — показывая стопку копий, ответил парень.
— Тебе нравится творческая работа? — поправляя светлый локон, упавший на высокий лоб, спросила женщина.
— Очень. Я по образованию дизайнер, но в этом агентстве, а оно одно из лучших в стране, была только вакансия курьера, так я устроился сюда.
— Правильно, что начал с малого. Главное, попасть в струю. Я тоже начинала с секретаря, потом получила образование. Знаешь… А как тебя зовут?
— Толя, — протягивая руку, ответил он. — Анатолий.
Она подала ему кисть, он аккуратно пожал, отметив про себя: «Какие тонкие пальцы».
— Так вот, Толик, когда ты натуральная блондинка да еще секретарша, то все считают тебя круглой дурой…
— Я так не считаю…
— Не подмазывайся. Ты такой милый, когда ведешь себя естественно, поэтому не льсти просто так, чтобы понравиться.
— Извините. А как ваше имя?
— Полина Борисовна, — кивнула женщина, не сводя с него хитро прищуренных глаз.
— Давайте я буду звать вас просто Полина, — слегка побаиваясь ее реакции, предложил парень.
Она нахмурила лоб. «Опять мораль читать начнет», — подумал Толик и ошибся. Женщина ответила:
— Тогда, Толя, давай перейдем на «ты».
— Нормально! — подпрыгнув от радости вверх, воскликнул он.
— Кажется, мы пришли?
И действительно, они стояли напротив двери с надписью: «Бухгалтерия».
— Я могу подождать тебя и проводить до лифта, — предложил Толя.
— Иди, у тебя своя работа, а у меня счета-фактуры, — делая рукой прощальный жест, ответила она.
— Часто в ресторане обедаешь?
— Нет, вчера второй раз. Это пока зарплата есть, а потом супчики и кашки быстрого приготовления.
— Знакомая история, — кивнул Толик.
Он никак не хотел расставаться с этой малознакомой Полиной Борисовной. Она, возможно понимая это, открыла дверь бухгалтерии и скрылась за ней, не говоря «До свидания». Парень развернулся и поспешил в приемную. Работа есть работа.
Скажи наркотикам свое слово, — негромко прочитал Толя вслух. Он ехал по кольцевой в метро. Ему нужно было доставить еще какой-то пакет в представительство крупной корпорации, занимающейся производством алкогольной продукции. О сути того, что в конверте, парень знал только то, что речь идет о скрытой, адаптированной к строгому закону рекламе
