свой».
В Парамепоменонах говорится, что основной задачей Соломона была постройка Храма, и ни словом не упомянуты политические события, предшествовавшие вступлению Соломона на престол и последовавшие за этим. Правда, сохранилось одно упоминание – рассказ о том, как Давид собрал всех «князей Израилевых и священников и левитов», чтобы представить им Соломона как царя (1 Пар., 23: 2). Затем в нем подробно рассказывается о системе организации, приводятся имена священников, военачальников и гражданских чиновников.
Только в 28-й главе возобновляется рассказ о строительстве Храма. Но здесь, как будто выше не было никаких упоминаний о собрании, сообщается, что Давид призвал в Иерусалим всех предводителей племен, затем тысяченачальников и начальников сотен, главных чиновников двора, сыновей с их приближенными. И наконец, назван гиборим и его высшие офицеры. Все они собрались, чтобы присутствовать на вторичном миропомазании Соломона. На следующий день устроили великий народный праздник, на котором были принесены жертвы.
По насыщенности деталями второе описание собрания сильно отличается от тех, что даются в нескольких предыдущих главах. Кроме того, поразительно, что в наполненном подробностями втором отчете среди присутствующих не упомянуты ни священники, ни левиты. Сказанное позволяет предположить, что перед нами историческое описание, которое не соответствует полностью предыдущему, более общему по характеру, но намекает на событие, которое мы должны представить в своем воображении.
Вероятно, Давид сообщил представителям, явившимся из всех пределов царства, о поразительных событиях, произошедших во время помазания Соломона. Им нужно было подтвердить, что все прошло в соответствии с законом, хотя и организовалось в большой спешке. Можно также утверждать, что после общения Соломона со своим братом Адонией, а также оппозиционно настроенными Авиафаром и Иоавом все они также посетили новое собрание. Затем в Иерусалиме состоялся великий народный праздник; вероятно, подобные мероприятия прошли и в близлежащих поселениях.
После этих событий Давид прожил недолго. Перед смертью он обсудил с Соломоном то, что особенно занимало его в последние годы жизни. Мы уже упоминали «завещание» Давида, и прежде всего его требование отомстить Иоаву за то, что тот нарушил мирный договор: «Поступи по мудрости твоей, чтобы не отпустить седины его мирно в преисподнюю» (3 Цар., 2: 6).
Соломону пришлось принять на себя и еще одну тягостную задачу, связанную с Семеем, сыном Геры, бросившим камень в Давида, когда тот бежал от Авессалома, и «злословил» его «тяжким злословием», – не оставить его безнаказанным по завещанию Давида, который полагал, что слишком мягко обошелся с Семеем, он вспоминал, что другие понесли более суровое наказание, среди них были и семь совершенно невинных последователей Саула, которых он передал в руки Ваней для свершения казни, совершив, таким образом, несправедливость по отношению к остальным.
С другой стороны, Давид не забыл, что не отблагодарил должным образом пожилого Верзеллия, галаадитянина, обеспечившего всем необходимым его и его людей, когда он бежал от Авессалома. Позже, после победы Давида, Верзеллий отказался от приглашения поселиться в Иерусалиме в качестве гостя царя, поскольку был слишком стар. Теперь Давид просил Соломона собрать потомков Верзеллия, «чтоб они были питающимися» за царским столом.
Не сохранилось никаких свидетельств, и мы не можем утверждать, что Соломон позаботился о выполнении всех пожеланий отца. Вынужденный сохранять равновесие соперничающих группировок, он не в состоянии был свято следовать завещанию старого царя.
Давид умер и был похоронен внутри крепости в только что построенной усыпальнице, которую сам себе выбрал. В то время и в ближайшие столетия могилы в Иерусалиме представляли своеобразные комнаты, вытесанные в толще отвесной скалы. В 1914 году их обнаружил А. Вейль на южной окраине старого города Давида. В результате раскопок, проведенных на средства Э. Ротшильда, он установил, что они представляли собой погребения одного человека, выполненные в финикийском стиле.
А. Вейль принял их за царские гробницы, использовавшиеся вплоть до времени Иезекии, то есть примерно до 700 года до Рождества Христова. Прежде использовались подземные катакомбы округлой формы. Другие общие места захоронений, вероятно, находились за городом.
Теперь Соломон стал единоличным правителем. Закладывая основы своего правления, он не смог избежать кровопролития. Отношение к Адонии показывает, что он всеми силами пытался избежать крайних мер. И в продолжение почти сорока лет царствования не допустил ни одного восстания или крупного конфликта с соседями, требовавших немедленного подавления военной силой или казнями. Тщательный анализ показывает, что Соломон внутренне не смирился с необходимостью покарать смертью Иоава и Семея. Вынося оба приговора, он подчинился обстоятельствам, но руководствовался совершенно различными причинами. Поскольку все это произошло еще в период траура – ведь не прошло и месяца после смерти Давида, – приговор казался его личным делом, хотя и имел определенную политическую подоплеку.
Адония попросил, чтобы в качестве компенсации за неудачи на политическом поприще Соломон отдал ему в жены красивую наложницу Давида Ависагу. Чтобы развеять все подозрения и показать, что им владеет страсть к прекрасной сунамитянке, Адония часто приходил во дворец и даже попросил выступить в качестве ходатая Вирсавию, их общую мать с Соломоном.
В Книге Царств рассказывается, как Вирсавия появилась перед сыном, который встал навстречу ей и поклонился, сел на свой «престол» и поставил еще один для матери. Сев по правую руку от Соломона, Вирсавия обратилась к нему, прося не отказать в исполнении «небольшой просьбы». В той же тональности царь ответил: «Проси, мать моя; я не откажу тебе».
Но как только Соломон узнает, зачем она пришла, тотчас его тон меняется. Он гневается на Вирсавию: почему она не просит большего для Адонии? Может быть, она хочет попросить и трон – ведь Адония старше Соломона. Затем Соломон выносит своему брату смертный приговор, который осуществляет Ванея (3 Цар., 2: 19—25).
Подобный поступок Соломона можно объяснить тем, что просьба Адонии отдать ему Ависагу была своеобразной отмашкой для новых выступлений оппозиции, которая начала вновь консолидироваться после смерти Давида. Правильно интерпретировав происходящее, Соломон ясно и недвусмысленно выразил свою позицию.
Традиционно наложницы умершего царя переходили к его преемнику, поэтому все права на Ависагу имел Соломон. Из истории об Авессаломе и из конфликта между Авениром и Иевосфеем нам известно, что притязание на наложницу приравнивалось к правам на гарем и, следовательно, на трон. Конечно, Вирсавия знала об этом, и если Адония сумел уговорить ее, то это косвенно является достаточно четким указанием на его притязания на трон.
Когда Адония обратился с просьбой к Вирсавии, у нее тоже возникли подозрения. Адонии пришлось начать с уговоров, сказав, что его намерения носят исключительно мирный характер. Только после этого он стал ссылаться на то, что царство целиком должно было перейти к нему, но удача отвернулась от него. Адония намекает, что мог бы и сам обратиться к Соломону с подобной просьбой, но тот неправильно бы его понял. Из этих слов ясно, что хотя обращение и не выглядело как политический ход, все понимали, что оно могло привести именно к политическим последствиям. Из библейского текста понятно, что в случае отказа со стороны Соломона Адония был готов прибегнуть к иным аргументам.
Однако Соломон правильно почувствовал смысл просьбы. Об этом свидетельствует его гневный ответ Вирсавии: «А зачем ты просишь Ависагу Сунамитянку для Адонии? Проси ему
Возможно, в отсутствующем тексте содержались обвинения, поскольку и Авиафар, и Иоав, как считал царь – сторонники Адонии, теперь, после того как Давид высказал свою волю и Соломон занял его трон, были наказаны. Иными словами, очевидно, что Адония фактически был подставным лицом, за которым стояли более влиятельные люди.
Соломон не предпринял пока никаких действий против Иоава и Авиафара, чтобы не привлекать внимания к событиям у источника Рогель. Из отрывочных упоминаний видно, что сторонники Адонии
