Я улыбаюсь и киваю. Максуэлл делает шаг в мою сторону, но я жестом прошу его не отвлекаться, быстро подхожу сама, на миг сжимаю его руку, и он благодарит меня за незатейливую поддержку быстрым выразительным взглядом. Я снова отхожу.
Максуэлл не сказал, что позвонит и все объяснит после, но слова тут ни к чему, я все поняла и без них. И, знаете, было что-то более интимное в этой коротенькой немой сцене, поэтому у меня в душе, несмотря на гомон вокруг и безжалостно палящее солнце, воцаряется мир и поселяется уверенность в том, что это начало, многообещающее начало новых отношений. И следующего этапа в моей жизни.
Я ёжусь, будто от прохладного ветра, хотя до предела прогретый воздух словно замер.
Начинают снимать новый дубль. Максуэлл погружается в работу и на меня больше не смотрит. Мне это и не нужно, достаточно видеть его и упиваться впечатлением о тех считанных секундах, когда мы обменялись взглядами. Сегодня он в одной футболке и джинсах и смотрится намного естественнее и привлекательнее, хоть трикотажная ткань тоже пропиталась потом и облепила его торс.
— Джанин, у тебя отличная задница! — кричит тот же голос.
Я теперь вижу, кому он принадлежит. Совсем юному долговязому парнишке, который умудрился забраться на дерево и сидит на ветке футах в десяти от Джанин.
Я только теперь осознаю, что тоже могу взглянуть на актеров, и поворачиваю голову. Джанин играет как всегда великолепно. Бесподобен и Райдер, но обоих то и дело отвлекают наглые фотографы.
Бедняга Максуэлл, думаю я, отступая назад и начиная вновь пробираться сквозь толпу — мой перерыв скоро закончится, а опаздывать я не желаю, неприятностей на работе мне и без того хватает. Максуэллу не поможешь ничем — ни словом, ни делом. Но если бы можно было что-нибудь придумать, я даже задержалась бы и мужественно выслушала бы выговор Вайноны. Боже!.. Неужели я влюбляюсь?! Да, по- видимому да… Или дело лишь в том, что я слишком давно ни с кем не встречалась?
Оглядываюсь. Максуэлла уже не видно, только слышен сквозь шум других голосов его баритон. Он говорит громко, но не кричит, как в день нашего знакомства, хотя в такой суете мог бы позволить себе не сдерживаться.
Нет, меня влечет к нему не потому, что после разрыва с Кристофером прошло целых полтора года и я просто устала быть одна. Все намного серьезнее, по-моему серьезнее, чем с кем бы то ни было.
— Твоя задача подписаться на рассылку автоновостей на «Альта-Висте», причем не всех подряд, а только о продукции, которой торгуем мы, — диктаторским тоном произносит Вайнона, когда я вхожу и сажусь перед ее столом. Раньше этот был кабинет Сары, но обстановка постепенно меняется — на месте шкафа из светлого дерева поблескивает стеклянно-стальной, со стен исчезли картины. Внутренне вздыхаю, думая о том, что надеяться на возвращение Сары, видимо, бессмысленно.
— Подписаться на рассылку автоновостей? Только о маслах и фильтрах? Ты уверена, что это возможно? — с сомнением в голосе спрашиваю я.
Лицо Вайноны делается каменным. Несколько мгновений она просто смотрит на меня, отчего я начинаю чувствовать себя ничтожеством.
— Я ставлю задачу перед тобой. У меня своих дел видимо-невидимо.
— Но…
— Ты свободна, — отрезает Вайнона, уже поднимая трубку.
Меня душит волна негодования. Я чувствую, что уже не могу сдерживаться, что прямо сейчас осыплю эту красавицу потоком брани и напишу заявление об уходе. Она с таким видом, будто меня уже нет в кабинете, набирает номер и произносит приторно-сладким голосом:
— Арчибалд? Здравствуй, дорогой. Я ознакомилась с твоим предложением и подумала, что нам надо встретиться. Идея, конечно, исключительная, однако…
Я медленно поднимаюсь со стула и, пыхтя от злости, ухожу прочь. Глупо осыпать бранью того, кто напрочь забыл о твоем существовании и в упор тебя не видит.
— Что, опять придумала что-нибудь этакое? — сочувственно спрашивает Джессика, когда я возвращаюсь на рабочее место.
Видимо, у меня все написано на лице. Рассказываю Джессике о своем новом задании. Та закатывает глаза.
— Такое впечатление, что эта стерва задумала извести всю женскую половину коллектива, — поглядывая на дверь, вполголоса говорит она. — Нормальные отношения у нее только с Дороти и Белиндой.
— Точно, — мрачно соглашаюсь я.
Дороти и Белинда наши уборщицы, им обеим за пятьдесят. Тяжело вздыхаю, захожу на «Альта-Висту» и, заранее зная, что с заданием мне не справиться, поскольку оно невыполнимо, начинаю щелкать по ссылкам и вводить комбинации слов в окно поиска. Через два часа строчки начинают прыгать перед глазами, а на сердце от осознания того, насколько бессмысленно я провожу драгоценное время, скребут кошки.
Пишу письмо администрации сайта и буквально через четверть часа получаю сообщение.
Все ясно. Ответ отправился автоматически. Читать мое дурацкое письмо никто не станет, во всяком случае объяснять, что подписаться на новости только об автомаслах и фильтрах у них невозможно. Это понятно и идиоту. Скрепя сердце набираю номер Вайноны и рассказываю, что мои попытки осуществить ее план не увенчались успехом.
— Я разве тороплю тебя, дорогая? — спрашивает она так, будто я позвонила, как только вернулась из ее проклятого кабинета.
— Не торопишь, но мне кажется, что нет ни малейшего смысла…
— Послушай, мне некогда, я уезжаю на важную встречу, — бесцеремонно перебивает меня она.
Я криво улыбаюсь, представляя, что это будет за встреча. С каким-нибудь пижоном, перед которым Вайнона пустится кокетничать и кривляться.
— А ты напряги мозги и придумай выход. Не подпишешься сегодня, значит, продолжишь поиски в понедельник. — Связь прерывается.
— Чудесно, — бормочу я, совсем падая духом.
— Ты, главное, не особенно расстраивайся, — шепотом советует Джессика. — Бери пример с Вайноны — у нее всегда нос кверху, ничем ей не испортишь настроения.
Молча киваю и снова набираю номер — на сей раз своего бывшего одноклассника. Он компьютерный гений, знаток программного обеспечения. В старших классах бегал за Элли, но она его так и не приняла.
— Джимми, привет. Есть пара минут?
— Здорово, Келли, — басит Джим. У него плюс ко всему идеальный слух, нет нужды ему называться — всех знакомых он мгновенно узнает по голосу. — Да, пара минут найдется. Как поживаешь?
— Нормально, — отвечаю я, растягивая губы в улыбке, чтобы голос не звучал слишком кисло. — Послушай…
Рассказываю, в чем моя беда. Джим без лишних слов обещает выяснить к вечеру, можно ли что- нибудь придумать. Благодарю его и кладу трубку. Теперь делать совершенно нечего. За полчаса, которые остаются до перерыва, я дважды выхожу в туалет — просто так, чтобы от безделья не сойти с ума и смочить холодной водой запястья да покрывающийся испариной лоб.
А в двенадцать наконец-то вылетаю на улицу и глубоко вздыхаю, подставляя лицо яркому солнцу. Сегодня папа, наверное чувствуя, насколько мне тошно, звонит сам.
— Ну как твои дела, золотце?
— Неважно, — честно признаюсь я.
— Лучше или хуже, чем в прошлый раз?
— Хуже.
Рассказываю об изощренном глумлении надо мной Вайноны и чуть не плачу. Отец тяжело вздыхает.
— Так-так. Надо что-то придумывать. Посоветовал бы тебе уйти оттуда сегодня же, но совсем без работы ты затоскуешь больше теперешнего, а найти новое место сейчас, в августе, когда стоит такая жара
