– Тебя в грудь задело?
– Похоже. И в бедро. Кость, что ли, задета…
– Ну, тогда помолчи, приятель, не трать зря силы. Подходим к кораблю. Сейчас сдадим вас доктору…
– А сам небось пойдешь вниз?
Я покусываю в раздумье нижнюю губу, пробую шевельнуть левой рукой. И уверенно киваю:
– Пойду. Если получится убедить генерала.
Глава шестая.
Георгий чувствовал себя неважно: дышал трудно, с хрипами, то и дело надсадно кашлял. Его и напарника освободили от снаряжения и комбинезонов; доктор поспешно осмотрел их, после чего приказал срочно перенести в мед-блок.
Я же, отодвинув в сторону Босса, предстал перед Сергеем Сергеевичем, грозно скрестившим на груди руки. Однако мой и без того скупой доклад был вероломно прерван им задолго до кульминации.
– Ну, Евгений Арнольдович, – обратился он ко мне со зловещим присвистом, – на этот раз я обещаю всерьез подумать о твоем переводе на Каспий!..
– Товарищ генерал-лейтенант, если по телику каждый день показывать задницу бабуина, то через месяц у нее будет президентский рейтинг.
– Это ты к чему?
– К Каспию. Данное место службы меня уже давно не пугает.
– Хорошо, я учту. И подберу для тебя местечко похуже, – мелко кивает он и заводит коронный монолог, в котором самое доброе словцо, отправленное в мой адрес, было столь нецензурным, что повторять его на людях опасно.
Я давно мечтал в один из таких монологов надеть мусорное ведро на голову своего начальника. Но сейчас, освобождаясь от снаряжения, слушал и молчал, ввиду того, что не находил себе оправдания и готов был водрузить ведро на собственную башку.
– Откуда кровь? – сбавляя напор, интересуется начальство.
– Малость задело.
– Так… Я готов выслушать твои предложения.
– Мне нужны данные акустиков. Что говорят акустики?
– Не знаю, – теряется шеф. – А почему ты об этом спрашиваешь?
– Потому что я видел подлодку.
– Ну-ка, с этого места поподробнее.
– Лодка малого класса; с кормы на дистанции предельной видимости очень походит на ту, что лазала под нами в Норвежском море. Забрав живых и мертвых пловцов, ушла, когда я был на глубине метров пятидесяти.
– Так-так-так… – как всегда в минуты треволнений скоблит щеку Сергей Сергеевич. – Одевайся и живо ко мне в каюту.
* * *
Перед совещанием Золотухин с Фурцевым переквалифицируются в медбратьев и успевают обработать, залатать и перевязать дырку на моей спине. Доктора из них никудышные, но к настоящему врачу мне соваться не резон.
По дороге забегаю в медблок.
– Как мои ребята?
– Нормально, – кивает врач.
– Точно нормально?
Он улыбается и не пытается спрятать взгляд, как в прошлый раз. Верю. Мужик он вроде ничего – грамотный.
Десять вечера. Холл люксовой каюты генерала.
На камерном совещании присутствуют четверо: Сергей Сергеевич, контр-адмирал Черноусов, капитан первого ранга Скрябин и я.
На столе распластался поднос с четырьмя приземистыми стопками, доверху наполненными коньяком, тарелкой с большими бутербродами и четырьмя чашками ароматного кофе. Зная повадки шефа, делаю вывод: этот перекус организован не ради гостей; это сделано для восстановления моих сил.
Что ж, стало быть, я остаюсь в обойме его интересов, а угроза перевода на Каспий – очередной блеф.
Наскоро подкрепившись, приступаем к полуофициальной части.
Первым приходится выступать мне. Вкратце рассказываю присутствующим офицерам о нашем пребывании на глубине: о найденном командном блоке третьей ракетной ступени; о выстрелах в спину и заточении в рубке «Антонова», о замеченной корме небольшой подлодки и о понесенных потерях моего отряда.
Затем генерал дает слово Черноусову.
– Подтверждаю информацию капитана второго ранга Черенкова о подлодке – наши акустики дважды улавливали слабые шумы винтов, – говорит заместитель командира эскадры. – Судя по снятым пеленгам, субмарина направляется к краю материковой отмели. Возможно, именно там ее поджидает лодка- буксировщик. Или же малая субмарина своим ходом отправится на одну из ближайших баз НАТО.
– То есть мы ее преследуем? – барабанит ногтями по столешнице генерал ФСБ.
– Не совсем, Сергей Сергеевич, – мнется контр-адмирал. – БПК идет малым ходом на север, выдерживая курс, совпадающий с предыдущими пеленгами подводной цели. Однако у нас нет устойчивого контакта для точного определения параметров ее движения.
– Почему не попытаться установить контакт с помощью вертолета?
– Командир авиагруппы доложил о критическом остатке авиационного топлива, – поясняет Скрябин. – Оба вертолета способны выполнить по одному двухчасовому вылету.
– А что с противолодочными самолетами? – задаю давно беспокоящий меня вопрос. – Когда подойдет обещанная авиаторами пара?
Тяжело вздохнув, генерал трет ладонью покрасневшие от бессонных ночей веки.
– «Медведи» прибывают в наш район через час. Какие будут предложения?
* * *
Спасение от затянувшейся дискуссии пришло в виде старшего помощника командира корабля. Робко постучав, он приоткрывает дверь, просовывает в щель круглую голову и докладывает об установлении связи с парой «Ту-142».
– Когда они будут над нами? – воодушевляется Сергей Сергеевич.
– Через десять минут.
Совещание объявляется закрытым. Морякам поступает приказ подняться в ходовую рубку и поставить единственную и главнейшую задачу самолетным экипажам: выяснить место подводной лодки.
Корабельное начальство удаляется, а меня генерал просит задержаться.
– Ну, хорошо. Допустим, «Медведи» найдут эту небольшую лодку, – выуживает он из бара- холодильника початую бутылку и наполняет наши рюмки. – А дальше-то что?
– Дальше ее необходимо остановить.
Шеф распечатывает большую шоколадку и двигает ее ко мне. Подняв рюмку, произносит:
– За здоровье наших раненых ребят. И за твое здоровье.
– Благодарю.
Закусываю хороший коньяк шоколадом.
– Как остановить лодку, не причинив ей вреда?
– Есть много способов заставить подводников прекратить движение и лечь на дно: оказанием
