Ползут, стегая кляч заморенных,А мы из-за дверей затворенныхГлядим на них с немыми вздохами.Ах, звон цепей… То уголовныеС этапом нынче отправляются…Темнеет… Своды надвигаютсяИ душат ласки их бескровные!Весна 1907СамоубийцаИзмучился без места… За годНужда измаяла, затерла.Но нынче, спать лишь в доме лягут,В петлю я смело всуну горло.Повисну я с коротким хрипом,Тихонько стукнув половицей…Над чердаком – к зеленым липамПриникнет месяц бледнолицый.Луна… Когда-то гимназистомЯ тоже бегал на свиданьеИ подзывал условным свистомВ кусты «небесное созданье».Потом работа – голод – пьянство –В итоге – целый год без дела,Петля – последнее убранство…Довольно думать! Надоело!Приделать галстук надо ловко,Чтоб избежать ненужной муки…Какая твердая веревка…И как дрожат больные руки!14 июня 1907* * *Завесы с тайн души отдернув,Я заглянул в немую жуть,И едких чувств и мыслей жернов,Крутясь, дробит больную грудь.И тщетно вновь хочу наброситьПокров на то, что вызвал сам!Вот – в наказанье – злая проседьПолзет, как змей, по волосам.Ах! не исправить мне ошибкиИ не разрушить жуткий плен,Как не согнать с лица улыбкиТебе, несчастный Гуинплэн!1907-1908
Из цикла «Идиллии»
Весеннее утроВ тихом воздухе плескалиКрылья белых голубей.Небо, сбросив ткань печали,Становилось голубей.Храмный колокол, трезвоня,Пел могуче и светло,Вьюгой вешних благовонийВсе раздумья занесло.В голубеющей купелиМылись веточки ракит,И цветы и птицы пелиО забвении обид…* * *Уселись мы в старинном кресле,Как не сидели с давних пор,
