наше издательство разделяло, в основном, тезисы Поля Рассинье).
Нужно было срочно, несмотря на опасность новой, трудно поправимой неудачи, утвердить на практике:
1) право на гипотезу и ошибку для любых научных исследований;
2) право на бред для всех людей, если этот бред никому не приносит вреда, даже если Фориссон сумасшедший, антисемит или нацист.
К счастью, он не был ни тем, ни другим.
Однако, менее радикальная (на мой взгляд) часть редакции издательства 'Ла Вьей Топ' отказалась связывать свою судьбу с делом, которое казалось им заранее проигранным. Они забывали, что речь шла не о защите Фориссона, а о защите наших принципов на практике.
Моих сил было недостаточно для выполнения этой задачи, особенно силы характера (я сам готов был сломаться), поэтому было жизненно необходимо для развития ситуации получить поддержку и согласие подписаться под одним текстом ото всех, без уступок и двусмысленностей.
Этот текст должен был включать в себя пресловутую фразу, которая, как казалось, делала позицию Фориссона незащитимой: 'Гитлер никогда не отдавал приказа об уничтожении хотя бы одного еврея только потому, что он еврей', и доказать, что эта фраза правдива, даже если Гитлеру было наплевать, что станет с евреями на практике.
Делая это, я доказал на практике, что готов следовать за Фориссоном до конца, а также показал ему, что он дошел до точки, за которой он уже не может больше не интересоваться человеческим значением его научных истин. Нужно было также доказать всем, что Пьер Видаль-Наке, которые возглавил в 'Монде' от 21 февраля 1979 г. крестовый поход историков против Фориссона, отнюдь не подонок, наоборот, наши цели в конечном итоге совпадают.
Этот текст был прочитан и одобрен редакцией 'Ла Вьей Топ'. Затем его прочел и исправил Фориссон (первоначальный вариант содержал недостаточно обоснованные цифры) и безоговорочно одобрил.
Почувствовав поддержку, Фориссон снова стал нормально питаться и параноидальные симптомы у него полностью исчезли.
Таким образом, текст, который вы опубликовали, представляет собой общий текст Фориссона и редакции 'Ла Вьей Топ'. Он утверждает на практике то, что позволит возродить революционную теорию: 'Никогда не отбрасывайте то истинное, что содержится в словах противника, по той причине, что известно, что в них содержится и ложь' (Райх).
Минуя частичные истины, углубляя их, мы приходим к универсализму, не отрицая того, что мешает, и заключая политические компромиссы. Я надеюсь, что не слишком утомил вас своими требованиями пунктуальности.
P.S. 'Ла Вьей Топ', книгоиздательство, основанное мною, закрылось в 1972 г.
В историческом плане 'Ла Вьей Топ' не принадлежит никому и не является формальной группой. Это движение, которое изменяет существующие условия. Эта концепция охватывает всех тех, кто участвует индивидуально, на свою личную ответственность, в развитии ситуации. Идея более или менее 'радикальной фракции' — не шутка и не лишена смысла'.
В связи с отказом 'Либерасьон' публиковать это письмо, которое показывает, что газета напечатала Фориссона, не зная об этом, ситуация стала обрастать слухами, вроде того, что Пьер Гольдман отказался сотрудничать, даже эпизодически, в органе, в котором пишут 'антисемиты'. Пьер Гийом и Жан-Габриэль Кон-Бендит направили тогда следующий текст в службу объявлений 'Либерасьон':
'Поддержка, оказанная Жаном-Габриэлем Кон-Бендитом и издательством 'Ла Вьей Топ' профессору Фориссону нанесла многим душевную травму и создала ситуацию, потенциальное развитие которой непредсказуемо.
ЛИКА обвиняет профессора Фориссона в том, что он фальсификатор. Если кто-нибудь представит доказательство того, что профессор Фориссон совершил хотя бы одну фальсификацию, Жан-Габриэль Кон- Бендит и 'Ла Вьей Топ' обязуются немедленно порвать с ним и приложат столько же усилий, чтобы известить всех об этом, сколько прилагали до сих пор, поддерживая его'.
'Либерасьон' сразу же отказалась печатать это объявление. 'Монд' согласился дать его как рекламное за 1500 франков, но тоже отказался после вмешательства дирекции.
Предложение было сделано в марте 1979 г. Оно остается в силе.
Выяснением дела занялись и элементы, которые можно назвать ультралевыми. В марте, в частности, в Лионе появились листовки с заголовком: 'Необходимы ли газовые камеры для нашего счастья?' После подведения итога споров по этому делу, в ней говорилось:
'Профессор Фориссон — одинокий человек. Никакая группа или организация не поддерживала его и не поддерживает. Среди тех, кто выступил в его защиту в форме писем в прессу или свидетельств, — только убежденные антифашисты и антирасисты (Жакоб Ассу, Жозе Бенаму, Ж.-П. Карассо, Ж.-П. Шамбон, Ж.-Г. Кон-Бендит, А. Денес, П. Гийом, К. Мартино, В. Монтей, Ж.-Л. Редлинский и др.).
Не пора ли задуматься?
Все, кто знаком с этим делом, знают, что профессор Фориссон — враг тоталитаризма. Они знаю также, что он только продолжает работу по опровержению слухов, начатую Полем Рассинье (безупречным участником Сопротивления) в отношении лагерей Бухенвальд и Дора, где он сам пробыл 19 месяцев (его арестовали в октябре 1943 года, 11 дней пытали в Гестапо, он вернулся инвалидом на 95 %) и Ж. Гинзбургом в отношении Майданека, куда он был депортирован как еврей вместе со всей семьей.
Все, кто знаком с этим делом, знают, что Фориссон — добросовестный человек, убежденный, как и Рассинье и Гинзбург, что с газовыми камерами или без них гитлеровские концлагеря были концентрацией ужасов, может быть, еще более страшных, чем показывают в сенсационных фильмах.
И если 'еще плодоносить способно чрево, родившее гада', действительно ли идет борьба против 'возвращения зла', когда это безопасная борьба против одинокого человека, против трупа или призрака нацизма, а не борьба с самим этим 'чревом', которое нигде на планете не уничтожено и продолжает порождать ужасы и зверства, отличные от зверств выдуманного или реального нацизма, который в той форме никогда уже больше не возродится.
В действительности одно зверство может скрывать за собой другое. Постановка спектакля об абсолютных ужасах не призвана ли замаскировать все прочие?
Официальной истины в истории не может быть. Запрет на профессии еще хуже чем то зло, с которым якобы борются этим способом.
Ходило по рукам также 'Последнее признание, поступившее из дома мертвых после долгих споров между Галилеем, П. Рассинье, Иисусом Христом, Карлом Марксом и Клаузевицем':
'Я, Робер Фориссон, сын покойного Робера Фориссона, пятидесяти лет, представ лично перед этим судом и стоя перед вами, Высочайшие и Почтеннейшие Судьи, по вызову святой ЛИКА и Святейших Ассоциаций бывших заключенных и жертв нацизма, Великих Инквизиторов всего Человечества, борцов против Нацистской Порчи, опустив глаза на Отчет Герштейна, которого я касаюсь своими руками.
Клянусь, что я всегда верил, верю и, Милостью Антифашизма, буду верить во все, что считает истинным, что проповедует и чему учит Святая апостольская и резистанская ЛИКА.
Но, поскольку, после того как Святое Телевидение передало мне приказ не верить больше ложному мнению, будто существование газовых камер для уничтожения евреев это простая догадка, основанная на слухах и противоречивых признаниях, многие из которых признаны ложными самой Святой ЛИКА; не поддерживать, не защищать и не проповедывать ни устно, ни письменно это лжеучение; после того, как меня предупредили, что это лжеучение противоречит Святым Официальным Тезисам; и поскольку я писал и печатал различные тексты, в которых излагал это осужденное учение, выдвигая в его защиту весьма убедительную аргументацию и не предлагая никакого окончательного решения, я был по этой причине
