мы снова уселись на полу в круг. Хантер извинился. На меня он старался не смотреть.
Морган, можно тебя на минутку?
Я еще не успела ничего сказать, как он рывком поднял меня на ноги и потащил за собой на кухню.
- Это нечестно! - обрушился он на меня. - Ты не имела права этого делать!
Челюсть у меня отвалилась.
- Но я же не нарочно!
Ноздри Хантера побелели от гнева. Он часто и тяжело дышал, стараясь взять себя в руки и успокоиться. На скулах у него горели два красных пятна, но от злости или от смущения, этого я не знала.
Мне вдруг вспомнилось, как я сама злилась, когда он читал мои мысли. Неудивительно, что он так взбесился.
- Прости, Хантер. Я действительно сама не понимаю, как это произошло. Честное слово.
Хантер уставился под ноги. На меня он старался не смотреть, но мне показалось, что он немного успокоился.
- Ладно, - дрожащим голосом проговорил он. - Все в порядке. Я тебе верю.
- Но как это могло случиться? - спросила я. - Помню, как мимоходом подумала о тебе… и тут вдруг у меня перед глазами появился он.
Хантер, не поднимая на меня глаз, кивнул.
- У нас… мы связались друг с другом. Вот и все.
- Это был твой отец, я угадала? - не утерпела я. Хантер поднял голову. Его зеленые глаза вспыхнули мягким светом.
- Невероятно! Среди бела дня! - потрясенно прошептал он. - Ты представляешь, я вдруг почувствовал, что могу позвать отца и он услышит меня!
- Ты хочешь сказать… ты думаешь, он еще жив? Родители Хантера исчезли, когда ему еще не было и девяти - еще две жертвы черной волны, некогда уничтожившей Белвикет и другие ковены. Хантера, его младшего брата Линдена и сестричку Элвин взяли к себе дядя Бек и тетя Шеллах. Я сочувственно покосилась на него, догадываясь, как ему тяжело. Ведь он до сих пор не знал, живы ли его родители. Ничего удивительного, что он думал о них, когда мы все вспоминали о чем-то дорогом, но давно утраченном.
В глазах Хантера мелькнула боль:
- Да.
- И ты позовешь его?
- Не знаю. Понимаешь, я столько лет не видел его… я даже не понял вначале, кто меня зовет. И потом… я не уверен, что он захочет увидеть меня, когда узнает, кем я стал.
- Ты хочешь сказать - охотником? - замирающим голосом спросила я.
Хантер угрюмо кивнул:
- Среди ведьм мы не пользуемся особой любовью.
- Но ведь ты самый молодой член совета? Любой отец мог бы гордиться тобой.
- Он Вудбейн, - мрачно напомнил Хантер. - И, насколько мне известно, тоже иногда не брезговал прибегать к помощи темных сил.
- Послушай, неужели тебе не надоело? - возмутилась я. - Вудбейн, не Вудбейн! Он ведь твой отец! -
Внезапно мне стало его жалко. - Ты не видел его почти десять лет! Господи ты боже мой! Если бы я хоть одним глазком могла увидеть свою мать…
- Итан, замолчи! - Заливистый смех Шарон был слышен даже на кухне.
Хантер вздрогнул, словно проснувшись.
- Нам нужно вернуться, - вздохнул он.
Я немного расстроилась. Это был чуть ли не первый раз, когда мы с ним не ссорились, не кричали друг на друга, а просто разговаривали, как нормальные люди. Но остальные наверняка уже ломали себе головы, куда это мы подевались.
Мы вернулись в гостиную. Ребята тут же обступили Хантера.
- Я прочел книгу, о которой ты говорил, - начал Мэтт. - Только, если честно, не все понял. Особенно ту часть, где говорится о четырех сторожевых башнях.
Я молча слушала, как Хантер терпеливо и доходчиво объясняет, в чем тут дело. По его спокойному лицу трудно было догадаться, какие чувства обуревают его. Знания его были поистине энциклопедическими. «Да, у него есть чему поучиться», - с невольной завистью подумала я. Все остальные слушали его, затаив дыхание.
Наконец наступило время расходиться по домам. Я забралась в машину и какое-то время дала двигателю прогреться. Большая часть домов вдоль улицы уже сверкала рождественскими фонариками. Я невольно загляделась на тот из них, что стоял напротив дома Дженны. Его крыша представляла собой огромное сверкающее панно - сани, которые тащил за собой великолепный северный олень. Пора бы и мне начинать готовиться к Рождеству, спохватилась я. Приеду домой, обязательно поговорю с Мэри-Кей, может, у нее есть какие-нибудь идеи насчет подарков.
Между тем машина прогрелась. Но я медлила, украдкой поглядывая через плечо в сторону погруженного в темноту парка. После того разговора с Хантером, когда мне случайно приоткрылась часть его души, я чувствовала, что не могу вот так взять и уехать… не могу оставить его одного, когда он в таком состоянии.
Развернувшись, я снова съехала на дорожку и тихонько юркнула за угол дома, чтобы остальные не смогли заметить меня, когда станут разъезжаться. Мне очень не хотелось, чтобы нас видели вместе. То, о чем мне хотелось поговорить, было очень личным. Не хватало еще, чтобы завтра на переменах все школьные сплетники принялись судачить на наш счет.
«Мне нужно поговорить с тобой, - мысленно обратилась я к Хантеру. - Пожалуйста! Я жду».
Не прошло и нескольких минут, как возле моей машины вырос темный силуэт. Перегнувшись через руль, я открыла дверцу, и Хантер молча уселся рядом со мной.
- Что случилось? - спросил он.
- Я тут подумала… Словом, теперь, когда ты точно знаешь, что твой отец жив, думаю, тебе обязательно нужно с ним связаться.
Хантер невидящим взглядом уставился в темноту.
- Ты так считаешь?
- Да, - твердо ответила я. - Конечно, это не одно и то же, но вспомни - я сама только два месяца назад узнала, что меня удочерили. И все это время я мучаюсь от мысли, что же произошло на самом деле. Порой это сводит меня с ума, честное слово. А твой отец… Подумай только - если ты не откликнешься на его призыв… Господи, да ведь ты потом сам не простишь себе этого! И до конца своих дней будешь терзаться, гадая, что с ним, где он сейчас.
- Я думал о нем каждый день все эти десять лет, - прошептал Хантер. - Так что, как видишь, ничего нового в этом для меня нет.
- Ты чего-то боишься? - догадалась я. Хантер недовольно скривился:
- Послушай, вы что, все тут такие, я хочу сказать - в Штатах?! Доморощенные психоаналитики, черт бы вас подрал! Так и норовите залезть в душу! Просто помешались на своей психотерапии! Надоело!
Он устало потер лоб и закрыл глаза ладонью. Мне с трудом удалось подавить желание взять его за руку.
- Извини, - прошептал он. Из груди его вырвался тяжелый вздох. - Я скучаю по Англии, - признался он. - Здесь я чужой. Правда, быть охотником - значит, уже в какой-то степени поставить себя вне общества. В общем-то, я успел свыкнуться с этим. И все равно… порой я чувствую, что мне нигде нет места.
До сих пор я как-то не задумывалась об этом. Странная, щемящая жалость вдруг шевельнулась в моей душе.
- Прости, - дрогнувшим голосом прошептала я. - Наверное, это ужасно…
- Я уже почти привык к этому. А вот к чему никогда не смогу привыкнуть, так это к тебе, к твоей привычке говорить напрямик - На губах у него появилась грустная улыбка. - Как часто ты попадаешь в больное место, Морган… куда чаще, чем ты думаешь. - Хантер вздохнул. - Впрочем, может быть, это даже хорошо.
