'Мой милый, нет' проник ее голос в мою голову. 'Не порти это грустью. Давай получим радость от этого единственного шанса выразить нашу любовь. Ибо я люблю тебя, мой сын, я люблю тебя больше, чем могу сказать. При жизни я была далеко от тебя, ты был вне моей досягаемости. Теперь это не так. Сейчас я могу быть с тобой, всегда, где бы ты ни был. Ты никогда не должен скучать по мне снова'.
Мне никогда не было комфортно плакать, но этого всего было слишком много для меня — боль моих последних пяти дней, мой страх и беспокойство за отца, моя злость, и теперь это — увидеть и услышать мою давно потерянную мать, получить ее подтверждение того, о чем я думал буду задаваться вопросом всю свою жизнь: что она любила меня, что она скучала по мне, что она была горда мной и тем, кем я стал.
'Фиона, любимая, ты должна вернуться обратно ко мне', сказал отец, открыто плача.
'Нет, мой милый', сказала мама нежно. 'Ты зовешь меня сюда, но ты знаешь, что этого не может быть. Я там, где я есть сейчас, и должна остаться. А ты должен остаться в твоем мире, пока мы не сможем быть вместе снова'.
'Мы можем быть вместе теперь!' сказал мой отец. 'Я могу держать бит деарк открытой; мы можем быть вместе'.
'Нет' сказал я, возвращая себя обратно к реальности. 'Бит деарк ошибка. Ты должен закрыть ее. Если ты не сделаешь этого, я сделаю'.
Его глаза сверкнули на меня. 'Как ты можешь это говорить? Это вернуло тебе твою мать обратно!'
'Она не вернулась, отец', сказал я. 'Это ее душа; это не она. И она не может остаться. И ты не можешь заставлять ее. Это не хорошо для нее, и это может убить тебя'.
Рассерженный отец начал что-то говорить, но моя мать вмешалась. 'Хантер прав, Магхач', сказала она, с небольшим преимуществом в голосе. 'Это не правильно для каждого из нас'.
'Это есть. Это может быть', настаивал отец.
'Хантер мыслит более ясно, чем ты, любимый мой', сказала мама. 'Я здесь в этот раз. Я не смогу прийти сюда снова'.
'Ты должна вернуться обратно', сказал мой отец, нотка отчаяния появилась в его голосе. 'Я должен быть с тобой. Ничего не имеет смысла без тебя'.
'Постесняйся, Магхач' сказала мама серьезным тоном. Это придало мне радости услышать его, навевая воспоминания моего детства, когда у меня были родители. 'Сказать, что ничего не имеет смысла, оскорбляет красоту мира, радость Богини'.
'Если ты не можешь остаться, тогда я убью себя!', сказал Дэниэл дико, его руки потянулись к ее духу. 'Я убью себя, чтобы быть с тобой!'
Лицо моей матери смягчилось, в то время как я презирал слабость, которую мой отец показывал. 'Мой милый', сказала она нежно. 'Я люблю тебя всем моим сердцем. И всегда любила, с первого момента, как увидела тебя. Я с нетерпением жду, чтобы любить тебя снова, в нашей следующей жизни вместе, и снова, в наших последующих жизнях. Ты всегда будешь единственным для меня. Но теперь я мертва, а ты нет, и ты не должен оскорблять Богиню желая убить себя. Отрицать жизнь не правильно. Скорбить в негативе, эгоцентричный путь — не правильно. Ты должен жить для себя и для своих детей. Хантер и Элвин нуждаются в твоей помощи и твоей любви.'
Я был рад услышать, что моя мама подтвердила чувства, которые у меня были насчет этого. Я почувствовал смесь воодушевления и отвращения, жалости и стыда, наблюдая отчаяние на лице отца.
'Мне все равно!' закричал он, и я захотел возненавидеть его. 'Все что я хочу это быть с тобой! Ты моя жизнь! Мое дыхание, моя душа, мое счастье, мой рассудок! Без тебя нет ничего. Как ты не понимаешь?' Мой отец упал вперед на руки, рыдания сотрясали его тонкое тело. Снова я почувствовал, что это не мог быть отец, которого я знал. Меня ужасало, каким слабовольным он стал.
'Не суди его слишком строго, Хантер' донесся мамин голос, и я почувствовал, что она разговаривала со мной наедине. 'Когда ты был ребенком, он был для тебя богом, но теперь ты видишь, что он просто человек, и он скорбит. Не суди его, пока ты сам тоже не потеряешь кого-то дорогого'.
'Я потерял кого-то дорогого', сказал я, глядя в ее направлении. 'Я потерял моего брата. Я потерял моих родителей'.
Ее голос был печальным и полным сожаления. 'Я извиняюсь, любимый мой. Мы делали то, что мы думали будет лучшим. Возможно мы ошибались. Я знаю что ты пострадал. И Линден пострадал, также, возможно больше всех. Но это не была твоя вина; ты знаешь это. И пожалуйста верь мне, когда я говорю, что любила тебя, Линдена, Элвин с каждым вздохом, каждую секунду каждого дня. Я зачала тебя, я родила тебя, и я буду с тобой всегда.'
Я опустил голову, не собираясь плакать снова.
'Сын мой', сказала она, 'пожалуйста, забери своего отца отсюда. Уничтожь эту бит деарк. Не позволяй Дэниэлу вернуться. Мой подземный мир в конечном итоге истощит его силы и лишит его жизни, если он не останется в стороне. И если он продолжит призывать меня назад, мой дух будет не в состоянии продвигаться вперед в своем путешествии. Поскольку я люблю твоего отца, тебя и Элвин, я знаю, что правильно для моей души двигаться, чтобы увидеть, что еще ждет меня впереди'.
'Я понимаю', выдавил я. Мой отец был еще согнувшись в три погибели, рыдая. Я почувствовал как что-то коснулось меня, как если бы Мама коснулась меня своей рукой, и когда она исчезла, я увидел вспышку ее прекрасного лица.
'Фиона! Нет!' крикнул отец, тщетно пытаясь достичь ее, затем оседая снова. Когда она ушла, я сглотнул и потер руковом рубашки свое лицо. Затем, поднявшись на ноги, я ухватился за руку моего отца и вытащил его на улицу, на холодный воздух. Как бы ужасно не было снаружи, это было лучше, чем ужасная немочь хижины.
Дэниэл рухнул на землю и я споткнулся, пытаясь поймать его. Я чувствовал слабость, головокружение и боль, как если кто-то накачал меня ядом. Сначала я не понимал, почему чувствовал себя так ужасно, но потом я понял, что мама имела ввиду ее слова буквально: контакт с подземным миром вытягивает жизненные силы. Я взглянул на своего отца, лежащего лицом вниз на земле, царапающего инкрустированную снегом грязь, и понял точно, почему мой отец выглядел так ужасно — кто знает, как долго он делал это? Два месяца? Тогда было удивительно, что он был все еще жив, если я чувствовал себя так только после одного раза, а я был молодым, сильным, здоровым человеком.
До меня дошло, что я мог передать Дэниэла совету, чтобы спасти его жизнь. Я задавался вопросом, хватит ли у меня силы? Пошатываясь на ногах, я приподнял отца одной рукой. Затем, с ним, тяжело опирающимся на меня, мы направились обратно к дому.
10. Тени
Что-то приближается.
Я впервые узнала об этом сегодня утром, когда попыталась сконцентрироваться на работе внизу в библиотеке. Я выложила соль, зажгла свечи и почувствовала себя так, как будто пела в течении многих часов, но напрасно. Я не прорвалась. Мои теневые друзья казались нерешительными чтобы встретить меня. Это было почти как если бы они боялись чего-то или кого-то. Я поднялась наверх чтобы погадать по стеклу, и тогда получила свое видение. Сикер приближается сюда. Я увидела смутное чувство молодости, эмоционального потрясения. Кем бы этот сикер не был, я не боюсь его. У него есть свои собственные затруднения. И он не будет отвлекать меня от работы моей жизни.
В среду я сделала удивительный прорыв. Я обнаружила множество друзей в теневом мире — многие из них поклонники Рованвандов, которые видят значение моего исследования и хотят помочь. Один из этих друзей, пожилой человек, который назвался Бернардом, привел ко мне нового и энергичного союзника — женщину, которая назвала себя Мэйбл и которая принесла с собой изобилие знаний. Никогда раньше я не сталкивалась к кем-либо — в мире живых или в теневом мире — который бы имел такие обширные знания истинных имен, как эта женщина. От нее я получила около 20 истинных имен в этот день, и она обещала вернуться с еще большими знаниями, еще большим количеством имен. О, Богиня, у меня есть только благодарность за это щедрой женщине и ее любви к знаниям. Я бы хотела знать ее, пока она была в живых,
