сосредоточила внимание на моём двухэтажном особняке из белого известняка с красной черепичной крышей, фасад которого украшало широкое крыльцо с колоннами.
– И сколько людей здесь живёт? – поинтересовалась она.
Пропустив вперёд Симона, я последним вышел из челнока, захлопнул люк и лишь тогда ответил:
– Пока только я один. Как вам, должно быть, известно, ни жены, ни детей у меня нет. Так что весь дом целиком в вашем распоряжении.
Оба потрясённо уставились на меня. Потом опять посмотрели на дом, очевидно, прикидывая количество комнат в нём. Я решил им помочь:
– На первом этаже холл, кухня, столовая, гостиная, библиотека и два кабинета. На втором – девять жилых комнат, каждая с отдельной ванной. Моя спальня находится над парадным входом; остальные предназначены для гостей. Есть ещё внутренний дворик, патио называется, отсюда его не видно. Там небольшой бассейн. Короче, дом как дом.
Марси раскрыла рот, но затем закрыла его, так ничего и не сказав. Симон тоже изумлённо молчал. Они, конечно, знали, что в звёздных колониях люди живут привольно и богато, в больших красивых домах; но знали это в теории. А на практике видели только перенаселённую Землю с ужасающей дороговизной каждого квадратного метра жилья, да ещё Марс с его жутким холодом, где не хватало тепла для обогрева больших помещений.
На Эсперансе же им открывался новый мир – но не в банальном смысле новой планеты. Это был мир с другим образом жизни, с иными ценностями и приоритетами. Мир, где людей не бросают в тюрьму за малейший проступок. Мир, в котором рядовые граждане способны выиграть суд у страховой компании. Мир, где можно запросто посадить орбитальный челнок у себя во дворе.
Мир, где один человек может жить в таком огромном, попросту гигантском, по меркам землян, доме…
Я достал из багажного отсека челнока наши сумки и чемоданы и обратился к ребятам:
– Ну, пойдём в дом, выберете себе комнаты. Если пожелаете, можете взять и по две. А то и по три.
Глава 4. Отпуск
Так получилось (а может, это вовсе не совпадение), что все известные нам планеты земного типа вращаются вокруг собственной оси примерно с одинаковой скоростью – и, соответственно, длительность суток на них не сильно отличается от стандартных двадцати четырёх часов. На Эсперансе эта разница и вовсе составляет сущий мизер – каких-то семь с половиной минут, чего организм совершенно не ощущает. Оставалось только приспособиться к местному поясному времени – ас этим у меня никогда проблем не возникало.
Вчера по прибытии на остров мы разошлись спать довольно рано, вскоре после восьми вечера. Первый раз я проснулся в четыре утра, но усилием воли заставил себя снова уснуть и выбрался из постели в обычные для меня семь часов.
Пунктом номер один в моём здешнем распорядке дня стояла утренняя пробежка. Перед этим я обычно звонил в прибрежный ресторан «Акапулько» и заказывал завтрак, который мне доставляли на флайере. В этот раз я по привычке тоже стал набирать номер ресторана, но вовремя сообразил, что раз у меня поселился Симон, то у него на сей счёт наверняка есть свои планы, и решил для начала проверить, чем он занят.
Дав видеофону отбой, я вышел из комнаты и спустился на первый этаж в холл. Там находилась Марси – вполне уже проснувшаяся, одетая не в привычную для меня флотскую форму, а в лёгкое клетчатое платье, которое смотрелось на ней весьма симпатично. При моём появлении она как раз занималась программированием домашних автоматов-уборщиков.
– Зря ты это, – сказал я ей после «доброго утра». – Здесь позавчера убирали. И будут убирать завтра. Я плачу коммунальным службам острова, чтобы они поддерживали порядок в доме, ухаживали за усадьбой, чистили бассейн и всё остальное.
– А мне просто интересно, – ответила Марси. – Раньше я убирала только в своей школьной комнате и в каюте на корабле. А в таком большущем доме… Мне очень хочется попробовать.
– Ладно, попробуй. Ты давно встала?
– В полшестого.
– Рановато. А Симон?
– Тоже. Сейчас он на кухне, готовит завтрак. Мы взяли ваш флайер – вы ведь не против? – слетали в порт и закупили продукты в супермаркете.
– Ага, – кивнул я, нисколько не удивлённый их прытью. – Заплатили со своих денег?
– Сначала заплатили. Но на стоянке нас догнал менеджер и спросил, кто мы… То есть он и так догадался, что мы прилетели с вами, а когда мы это подтвердили, он вернул нам все деньги и сказал, что покупки будут записаны на ваш льготный счёт. Вас тут очень уважают!
Я хмыкнул.
– Дело не в уважении. Просто это мой супермаркет.
Марси понимающе улыбнулась:
– Богатенький Буратино, да?
– Вот именно. – Разумеется, я не стал хвастать, что этот супермаркет составляет лишь малую часть моей собственности на Эсперансе. – Очень выгодно делать покупки у самого себя, верно?
Я прошёл на кухню, где колдовал Симон, поздоровался и спросил у него, что будет на завтрак. Оказалось – тушёный картофель с мясом и грибами, салат из креветок и, разумеется, кофе. Облизнувшись, я отправился нагуливать аппетит.
За полчаса я совершил пробежку вокруг нашего небольшого плато, по пути несколько раз останавливался, чтобы перекинуться парой слов с соседями, а вернувшись, ещё успел принять душ, прежде чем Симон подал нам завтрак. Затем, как я и обещал накануне вечером, мы втроём спустились к побережью и там, в Жемчужной лагуне, весьма приятно провели всю первую половину дня, купаясь и нежась в ласковых лучах солнца – озоновый слой Эсперансы был плотнее, чем на Земле, и пропускал гораздо меньше ультрафиолета.
Правда, поначалу Марси с Симоном немного робели и не рисковали удаляться от берега, хотя оба плавать умели – в Звёздной школе имелись бассейны, а зачёт по плаванию был обязательным. Просто им требовалось время, чтобы привыкнуть к такому обилию воды, ведь Симон прежде вовсе не видел моря, а Марси хоть и провела детство на острове Мелвилл, но то был остров на самом севере Канады, далеко за Полярным кругом, и вряд ли там кто-нибудь купался даже в самый разгар лета.
В конце концов они осмелели, постепенно стали отплывать всё дальше от берега, а позже мне удалось подбить Марси на заплыв через всю лагуну аж до песчаного бара, отделявшего её от открытого океана (Симон участвовать в этом отказался и наблюдал за нами с берега). Назад мы решили плыть наперегонки, и Марси едва не обставила меня – лишь на последнем рывке мне удалось её обогнать.
Когда мы вернулись на пляж, то обнаружили, что в наше отсутствие Симон завёл знакомство с несколькими мальчишками и девчонками лет четырнадцати-пятнадцати. У них сейчас были каникулы, и они сразу прибежали в Жемчужную лагуну, как только по острову разнеслась весть, что я привёз с собой двух сослуживцев-подростков. В отличие от землян и марсиан жители звёздных колоний относились к нам, резистентным, довольно доброжелательно. Многие, конечно, завидовали, однако их зависть преимущественно была беззлобной, не окрашенной в чёрный цвет.
Само собой, ребята пригласили в свою компанию и Марси. Она присоединилась к ним не слишком охотно и, не в пример Симону, чувствовала себя несколько скованно. Марси в целом неплохо ладила со взрослыми, но имела смутное представление о том, как держаться с обычными детьми своего возраста. Я прекрасно понимал её, ибо сам после школы был точно таким же.
Зато Симон не испытывал никаких проблем в общении со сверстниками, которые смотрели на него, как на героя. Он до того увлёкся, что даже позабыл о своём намерении приготовить нам обед. А когда вспомнил и стал торопить нас с возвращением, я твёрдо заявил, что сегодня мы будем обедать не дома, и через час отвёл его с Марси в ресторан «Акапулько». Отведав тамошние блюда, Симон вынужден был признать, что местные повара знают своё дело.
– Поэтому, – сказал я, – ничего страшного с нами не случится, если мы будем заказывать еду здесь. Сейчас ты в отпуске, Симон, так что расслабься и отдыхай.
