отношению ко всему объему чувственной информации – небольшая часть. В целом же вся работа восприятия субъективно выражается в безотчетном переживании «чувства реальности», той непосредственности связи ощущений с внешним миром, которое особо отмечал В. И. Ленин1,
1 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 46.
выступая против агностицизма махистов. Причем и определенные модальные инварианты восприятия, организующие непосредственную информацию в образ объекта, нацелены на всемерное приближение к объекту в соответствии с потребностями, задачами деятельности субъекта. Вот почему чувственное восприятие может быть не только непосредственным, но и своеобразно «опосредованным» – факт, не принимаемый во внимание односторонним «интеллектуализмом», который считает «опо-средованность» исключительно свойством рационального познания. Так, например, хирург, зондирующий рану, «чувствует» прежде всего конец зонда, которым он нащупывает пулю, а не сам зонд, т. е. его ощущения оказываются парадоксально смещенными в мир «внешних» объектов, где и локализуются1.
1 См.: Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность, с. 61.
Опытные мастера шпаги могут также много рассказать об ощущении кончика лезвия, которое нередко возникает в бою. Иначе говоря, вся совокупность орудий труда, являющихся непосредственным «продолжением» органов индивида, выступает как причинно обуславливающая оспова появления первого, первичного «опосредования» познания; зарождающегося еще на стадии чувственного восприятия. Принципиальное значение этого факта трудно переоценить: ведь это первичное «опосредование» не только возникает много раньше опосредования понятийного, но и историко-генетически формирует последнее, как качественную особенность движения теоретического мышления.
Однако какое отношение все эти проблемы имеют к нравственным моментам общения? Самое прямое. Избирательная направленность восприятия – это и механизм выборочного получения и усвоения информации морального, ценностного свойства. «Опосредованность» чувственного восприятия предметной деятельностью – исходный пункт объективной, предметной опосредованности отношений людей через мир созданных ими друг для друга вещей, т. е. та объективная основа социальной жизни, которая лежит и в основании общения как непосредственного взаимодействия субъекта с субъектом (субъектами). «Категоризация», первичное «знаковое» обозначение сенсорных данных через инварианты закрепленных моделей восприятия, его образов, содержит в себе возможность «выхода» за рамки непосредственно воспринимаемых свойств явления, определяя его полезность (ценность). А что такое мораль, как не императивный способ ориентации в мире окружающих ценностей и ценностных отношений? Моральные чувства – это топкий, незаменимый инструмент ценностного познания, предпочтения и, соответственно, повеления (императивности). Уже на стадии, казалось бы, «безразличной» к осознанным слоям психики – первичной сенсорной информации – происходит деление воспринимаемых явлений на «положительные» и «отрицательные». В самой природе чувственного восприятия заключается первоначальное единство познавательных и аффективных моментов. Эта информация не безразлична – она эмоционально помечена. Во время чувственного восприятия «предметы потребности как раз непосредственно «метятся» эмоцией»1.
1 Леонтьев А Н. Деятельность. Сознание. Личность, с. 201.
Как верно замечает И. Кон, «нормальная жизнедеятельность личности означает не просто обмен информацией со средой, но и установление с ней каких-то эмоционально значимых отношений»2.
2 Кон И. С. Открытие «Я». М, 1978, с. 78.
И неудивительно, что без такого ценностно-эмоционального отношения невозможно формирование человеческого индивида, открытие им своего «Я». Чувственное восприятие имеет свою производную, эмоциональную сторону, от которой оно неотделимо. Вместе с тем эмоциональный процесс – это не просто параллельно сопутствующие сенсорике человека переживания, он имеет и свое, относительно самостоятельное движение, свою собственную «жизнь». Эмоциональный процесс, как реакция индивида на изменения во внешней среде и внутри организма, имеет, согласно данным современной психологии, по меньшей мере три основных компонента. Это эмоциональное возбуждение определенной интенсивности; знак эмоции – положительный или отрицательный; содержание эмоций, выражающее значение событий для индивида (нередко в виде чувственного предвосхищения: надежда, гнев, стыд, страх и пр.). Здесь для нас важен фундаментальный для понимания природы нравственных чувств факт знаковости чувств – восприятия и переживания. Весьма интересные опыты в этом отношении были получены в результате применения некоторых наркотических средств (мос-калин и др.), «приоткрывающих» индивиду внутренние чувственные процессы, в обычном состоянии никогда не осознаваемые. При употреблении этих средств испытуемые вдруг начинают видеть окружающий мир непосредственно с теми метками, знаками положительного или отрицательного, с которыми они появляются в чувственном восприятии, слитом с эмоциональными переживаниями. Все окружающие их, казалось бы, нейтральные, «мертвые» предметы (стол, стулья, стены и пр.) вдруг начинают выглядеть либо как «добрые», «прекрасные» (т. е. со знаком «плюс»), либо как «нехорошие», «безобразные» (знак «минус»), причем у разных по психическому складу лиц превалировал либо моральный, либо эстетический способ эмоциональной оценки этих предметов. Иначе говоря, чувственное восприятие изначально, в подсознании несет в себе механизм дихатомического деления окружающих человека явлений на положительные и отрицательные. Свойство «моральной оценки» (метки) оказывается присуще чувствам внутренне: даже то, что в сфере сознания индивида кажется безразличным в моральном смысле, оказывается нравственно окрашено в подсознании. Моральная «знаковость» мира чувств, таким образом, вовсе не «сопутствие» мира рефлексии, а исходный пункт, особый прием эмоционально-ценностной классификации окружающих явлений, лежащий в самом основании человеческой психики, ибо «не только в мышлении, но и всеми чувствами человек утверждает себя в предметном мире»1.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т 42, с 121.
В основе всякого знания, в том числе нравственного, согласно марксизму, лежит практика: деятельность коллективная, в ходе которой у индивида складываются отношения с другими людьми; деятельность опосредованная, в которой человек ставит между собой и внешней действительностью создаваемые им орудия труда; и, наконец, как деятельность развивающаяся, обуславливающаяся и в то же время являющаяся результатом творческих потенций человека, т. е. несущая сама в себе собственно человеческую, свою историю.
В этом процессе все три основных вида деятельности выступают в единстве: практическое изменение объективного внешнего мира, познание и коммуникация (в т. ч. общение). Чувства, воля, разум – все это опосредовано в нравственности практикой. И многие «загадки» не только мышления, но и чувственного восприятия раскрываются именно через практику. Не двучленная схема «объект – субъект», по которой (сознательно или бессознательно) строят зачастую свои представления о морали некоторые философы, а введение в отношение субъекта и объекта опосредующего звена – практической деятельности исторического человека (с его целями, средствами, реальной ситуацией). А это уже принципиально иной подход, который выступает «не как изучение отношения индивидуального субъекта (будет ли это организм пли сознание) к противостоящему объекту, а как исследование функционирования и развития систем коллективной, межсубъектной деятельности, в основе которой лежит практическое преобразование внешних объектов»1.
