предприняла дипломатический маневр, обратившись к соперничавшей с Византией Священной Римской империи. Посольство императора Оттона, возглавляемое епископом Адальбертом Триерским, прибыло в Киев в 961 или 962 г., но успеха не имело. Одни исследователи неудачу этой миссии объясняют тем, что к этому времени отношения с Византией уже наладились, другие тем, что Ольга и посол Оттона не могли договориться о взаимоотношениях русской церкви с германскими церковными властями, что Ольга настаивала на самостоятельности русской церкви, а Адальберт — на ее подчиненном положении.
Следует иметь в виду и третий момент: Русь еще не была готова к принятию христианства. Сторонники язычества концентрировались вокруг сына Ольги князя Святослава (во время крещения Ольги он был еще несовершеннолетним). Летописец изображает Святослава терпимым по отношению к христианству (иногда он подсмеивался над религиозными убеждениями матери). Но отрывок из Иоакимовской новгородской летописи, сохраненный у Татищева, рисует нам несколько иную картину. Согласно Иоакиму, во время греческой войны Святослав изменил свое отношение к христианам. Поддавшись нажиму окружавших его язычников, которые считали виновниками военных неудач христиан, находившихся в дружине, он подверг христиан гонениям, не пощадив даже своего брата, и послал в Киев приказ разорить христианские храмы.
Обратим внимание на то, что здесь говорится о разорении христианских храмов. Из сообщения летописца о договоре Игоря от 944 г. мы знаем о существовании только одной церкви в Киеве, теперь говорится о многих. Это свидетельствует о том, что, несмотря на отдельные препятствия, процесс проникновения христианства на Русь продолжается и даже постепенно усиливается.
Однако, как видим, христианизация Руси не проходила гладко. Она встречалась с противоборством. Глухие намеки на это мы находим в Начальной летописи. На уговоры Ольги переменить веру и креститься Святослав, например, отвечает: «Како аз хощу ин закон приати един? а дружина смеятися начнут и ругатися». К периоду княжения Владимира, когда еще не было принято христианство, летописец относит следующий эпизод. После удачного похода решено было в жертву кумирам принести человека. Жребий пал на сына одного варяга, «державшего втайне веру христианскую». Посланцам, которые пришли за сыном, христианин отец ответил: «У вас не боги, а дерево: нынче есть, а завтра сгниет… Не дам сына своего бесам». Когда об этом узнал народ, то вооруженная толпа потребовала выдачи сына, а после вторичного отказа набросилась на дом и убила обоих.
Иоакимовская летопись так описывает борьбу сыновей Святослава Ярополка и Владимира за киевский княжеский престол. Ярополк был нелюбим язычниками за то, что хорошо относился к христианам и если сам не крестился, боясь народа, то по крайней мере другим не препятствовал принять новую веру. Этим нерасположением язычников к Ярополку и воспользовался Владимир, переманив их из войска Ярополка на свою сторону и отняв с их помощью жизнь и престол у брата. По мнению С. М. Соловьева, этот рассказ Иоакимовской летописи помогает нам понять поведение Владимира в первый (языческий) период его княжения: победа Владимира была торжеством язычества над христианством. «Вот почему, — говорит С. М. Соловьев, — новый князь ознаменовывает начало своего правления сильною ревностью к язычеству, ставит кумиры на высотах киевских». Становится понятным и уже приводившееся сообщение Начальной летописи о том, что в период правления Владимира варяг, сына которого должны были принести в жертву, держал веру христианскую втайне.
Однако попытка Владимира создать общеславянский пантеон богов не решала задачи выработки единой религиозной системы, столь необходимой для упрочения власти феодалов. Нужна была новая религия, которая смогла бы выполнить эти функции. Однако правящему классу понадобилось около ста лет, прежде чем оно присмотрелось к христианству, оценило его возможности, поняло, что в новых условиях складывающегося эксплуататорского общества оно необходимо. Таким образом, не промысел божий, а земная жизнь с ее противоречиями, нуждами, требованиями подтолкнули правящий класс древнерусского государства к принятию христианства.
Крещение Руси и распространение христианства
В конце X в. Владимир завершил процесс христианизации, который начался почти за сто лет до него. Русь приняла христианство, православная церковь стала господствующей, государственной церковью.
Несмотря на то что мы имеем пространный и живописный рассказ летописца о принятии христианства на Руси, многих важных деталей о крещении мы не знаем.
Летописец гневно осуждает языческий период княжения Владимира, его идолопоклонство и блудодейство (многоженец, кроме этого 300 наложниц в Вышегороде, 300 в Белгороде, 300 в Роднеграде, 200 в Берестовом селищи), приводит известный уже нам эпизод о смерти варяга-христианина. Затем идет рассказ о выборе веры, об испытании Владимиром различных вер, о посольствах от папы римского и от иудеев; приводится большая речь греческого философа-христианина в защиту православия. Далее сообщается о посольствах Владимира в католические и православные страны для ознакомления с религиозным культом и, наконец, о крещении Руси и распространении христианства по стране. И тем не менее многое в рассказе летописца неправдоподобно, противоречиво, многие важные факты отсутствуют.
Например, мы не знаем точной даты принятия христианства Русью. Летописец свой рассказ о крещении датирует тремя годами: 986, 987 и 988. Далее, мы не знаем, где крестился сам князь Владимир, то ли в Корсуни, то ли в Киеве, то ли в Васильеве под Киевом. Противоречивы сообщения и о крещении в Киеве; одни источники сообщают, что крещение киевлян происходило в Днепре, другие называют реку Почайну, приток Днепра.
Некоторые историки высказывают сомнения в достоверности летописного рассказа. В. О. Ключевский, анализируя «Сказание о крещении Руси при Владимире», высказал мнение, что это не летописный рассказ: «Он лишен летописных приемов, отличается полемической окраской, желанием охулить все веры, кроме православной». По-видимому, «Сказание о крещении» написано не начальным летописцем, а вставлено в летописный свод позднее. В самом сказании сохранился намек на время его создания. В рассказе о выборе вер говорится, что когда к Владимиру пришли иудеи с предложением принять их религию, то князь задал им вопрос: «Где земля ваша?». Те ответили: «В Иерусалиме». — «Полно, так ли?» — усомнился Владимир. Тогда проповедники иудаизма признались: «Разгневался бог на отцов наших и расточил нас по странам грехов ради наших, и предана была земля наша христианам».
В. О. Ключевский считает, что если бы «Сказание о крещении» подразумевало первых, кто покорил Иерусалим, то оно должно было бы назвать язычников-римлян; если бы оно подразумевало властителей Иерусалима, современных Владимиру, оно должно было бы назвать мусульман, которые тогда им владели. Но поскольку «Сказание о крещении» в качестве властителей Иерусалима называет христиан, то ясно, что оно не могло быть написано во времена Владимира (X в.), а было составлено после завоевания Иерусалима крестоносцами, т. е. не ранее начала XII в. (после 1099 г.).
Основным источником «Сказания о крещении» В. О. Ключевский считал, во-первых, не успевшее еще забыться народное предание, воспоминание об этих временах, и, во-вторых, житие князя Владимира, написанное неизвестным автором через несколько лет после смерти Владимира. И действительно, «Сказание о крещении» больше напоминает не часть летописи, а именно житие святого, со всеми приемами христианской агиографии (житийной литературы). Житие святого — это не биография, в которой автор ставит себе целью точно изложить все факты, дать достоверное жизнеописание. Это назидательное произведение, в котором главным считается не точность описания, а прославление христианства, утверждение его величия и значения на примере того или иного героя. Именно эту цель и стремится выполнить «Сказание о крещении»: оно подчеркивает, что главный подвиг князя Владимира — принятие и распространение христианства, что лучшей религией является православие.
Однако, несмотря на свой явно житийный характер, «Сказание о крещении» в какой-то, пусть в явно фантастической, форме отразило и действительно происходившие события и процессы. Так, например, в рассказе о выборе веры фантастически отразилось то, что Киевская Русь была знакома с различными религиозными направлениями, испытывала их влияние. Русь знала ислам, так как установила экономические, политические и культурные связи со странами, в которых была распространена эта религия. В государстве
