равняться, — пожал плечами Эрик.
Нечто подобное Ада сама говорила не раз, и сейчас это показалось ей глупым. Разве она может хоть в чем-то походить на Генерала? Или кто-либо еще в убежище? Однако Эрик прав. Людям нужна надежда, которая бы их объединила. Идея, способная уберечь их от отчаяния.
Поверхность.
То, о чем бастионцы мечтали шестьдесят лет.
— Хорошо. Я пойду. Время не ждет.
— Я с тобой.
— Ты останешься с Мирой, пока я вас не вызову! — Ада сильно сжала мужнину руку. Эрик больше не возразил ни слова. — Может возникнуть толчея и неразбериха. Я представить даже себе этого не могу. Жди сигнала.
Эрик кивнул. Она как всегда абсолютно права. Муж Ады Сальниковой может помочь лишь тем, что не станет вмешиваться и давать советы.
Она оставила его, сходила в ванную, тщательно умылась, переоделась в легкую броню, которая была куда практичнее ее делового костюма. Эрик все же заставил ее перехватить кусок-другой. Ада испытывала отвращение к еде, однако решила не тратить силы на препирательства.
Через пять минут, навестив спящую дочь, женщина вышла из квартиры. Она возвращалась в офис, чтобы запустить механизм великого бегства. В архивах до сих пор существовали разработанные еще Генералом инструкции на случай массового выхода колонистов на поверхность. В те времена люди еще надеялись, что плесень здесь ненадолго и долгое время сидели на чемоданах. Ждали сигнала. Они ошиблись. Генерал ошибся. Он так и умер, сожалея, что оказался слабее своего главного врага — инопланетной заразы. Инструкции эти Ада не читала, но они хранились в ее компьютере, в засекреченной директории, куда имел доступ только председатель Объединенного Комитета.
Что ж, подумала Ада, поднимаясь на лифте. Пришло время посмотреть, какие рекомендации оставил нам Генерал.
Нужные файлы оказались на месте. Ничего, правда, особенного в них не было. Генерал мыслил примерно в том же ключе, что и она сама, и ее схема мало отличалась от официально утвержденной.
Ада вызвала Александра Рогов, оставшегося замещать Генриха Буланова на посту и. о. директора Научного Корпуса. Ответил он не сразу, дав повод Сальниковой вообразить, что сейчас кто-то другой сообщит, что Рогов скончался.
— Слушаю1
— Можешь подняться ко мне?
— Я… слишком занят… — невнятно ответил Рогов.
— Срочно! Кстати, ты здоров?
— Спасибо, что поинтересовалась. Здоров. Но лучше бы… Что за дело? — Голос Александра выдавал человека до крайности уставшего.
— Помнишь, Буланов предлагал выйти на поверхность?
— Ну.
— Я намерена объявить… выход.
— Что?
— Мы выходим. С этой минуты объявлю мобилизацию. Действуем по секретному протоколу 1-А. Я объявлю по радио.
— Ты с ума сошла?
— Нет. Не отговаривай. Как дела в Госпитале?
— Плохо. Вакцина-замедлитель перестала действовать. Вирус адаптировался. Но, в целом, больных стало поступать меньше. Слушай, Ада, зачем выходить?
— Люди отчаялись. Им нужна надежда. Мы возьмем с собой тех, кто еще не умер. Пускай увидят солнце.
— Но белая плесень! Экспедиция! — почти жалобно простонал Рогов, и женщина представила его потное полное лицо с толстыми губами.
— Ал, они не успеют. Нет шансов. Но мы еще можем драться. Если выбирать медленное гниение здесь, или смерть под небом, я выбираю второе.
Рогов молчал долго. Аде даже показалось, что он плачет.
— Все правильно. Да. Согласен. Что… — Ученый шумно сглотнул. — Что мне делать?
— На тебе эвакуация всех подразделений Научного Корпуса. Смотри протокол. Сначала люди, потом оборудование. Я пришлю тебе бойцов из Службы Безопасности, они обеспечат порядок.
— Понял.
— Общий сбор на Центральной Площади. Для выноса больных в состоянии средней тяжести используй весь транспорт, который можешь найти, Ал. Ходячие пусть двигаются сами. Если сомневаешься, брать что-то с собой или нет, лучше не бери. На край случай, мы вернемся за чем-то позже. Главное, выволочь на поверхность людей и быстро развернуть полевой госпиталь и боксы. Да! И больных на всякий случай придержи где-нибудь подальше. Сначала пойдут здоровые. Боюсь, как бы не возникло паники.
— Понимаю…
Ада говорила еще какое-то время, и Рогов соглашался, тщательно записывая рекомендации, по пунктам, не смотря на то, что мог просто заглянуть в нужный файл.
Работа закипела. Работа, отвлекающая от мыслей о самом страшном, придающая смысл происходящему. Ал ухватился за нее, словно утопающий за соломинку. Он поблагодарил Сальникову на прощание, с таким облегчением в голосе, будто она была врачом, развеявшим подозрения в страшном диагнозе.
Почти полминуты Ада разглядывала противоположную стену, на которой висело изображение зеленого ландшафта. Старое, не голографическое. Пологие холмы, покрытые сочной травой, редкие деревца, голубое небо и ослепительно белые облака.
Интересно, а наверху сейчас так же? Насколько изменился мир? Ада подавила паническое желание связаться с Алом и дать отбой. Страх пришел и ушел, оставив неприятное царапающее чувство. Она справилась. Теперь, в любом случае, поздно идти на попятный. Кости брошены.
Ада вызвала всех начальников, которые были еще живы и на своих постах.
— Как думаешь? Белая плесень существует? — спросила Тина.
— Если нет, то мы просто прожигаем время, — ответил Сергей. — У меня в Бастионе беременная жена, а я тут.
Рейдерша помолчала. Несколько метров в составе цепочки бойцов, прочесывающих развалины городка, они прошли в молчании.
— Я потеряла младшего брата и маму, — сказала девушка.
— Все кого-то потеряли.
Сергей стремился быть как можно дальше от Тины, но она почему-то всегда оказывалась рядом. Словно поставила себе целью заменить балаболку Коренева.
— Я считаю, нет такой плесени, — сказала Тина спустя еще какое-то время.
Сергей тяжело вздохнул.
— Но почему тогда люди с Острова говорили другое?
— Не знаю. Тут, кроме тебя, кажется, никто не верит в него. Ни в него, ни в 'белуху'.
Рейдер остановился и поставил ногу на обломок стены здания, тень от которого походила на вырезанный из черной бумаги силуэт.
Двадцать минут назад Мих приказал остановиться и прочесать развалины к северу от дороги. Сказал: 'Ищите белую плесень. На все про все вам час. Ищите тщательно'. Будто бы кто-то из солдат знал, как должна выглядеть эта якобы целебная дрянь. Несмотря на название, она могла быть вовсе и не белой, а, к примеру, светло-желтой. И почему здесь? Полковник не ответил на никем не высказанный вопрос. Ему было, очевидно, глубоко на это наплевать, а нервничал только Генрих Буланов.
Рейдеры выстроились в цепочки и отправились прочесывать городок. Хотя назывался он так, скорее, по привычке, а был, наверное, просто крошечным экопоселением с двумя дюжинами домов в живописной
