славится тем, что умеет заставить людей делать то, что ему нужно.
– Как мог Астенфор поддаться на шантаж? Колданул бы этого виконта…
– Не все так просто! – фыркнула Сибилла, наводя на лицо маскирующую иллюзию. Результат не замедлил сказаться. Вагант не видел ни следа страшного отека. – Даже самого могущественного мага можно взять в оборот. Достаточно найти слабое место и ударить по нему. У Шардэ есть компромат на многих влиятельных лиц в королевстве. По части слабых мест он дока…
– И на вас, госпожа чародейка?
– Надеюсь, что нет! – сказала она громко, вытаращив глаза, и убрала зеркальце. Своими манипуляциями Сибилла осталась довольна.
– Значит, Астенфора заставили… а здесь он получил свою стрелу и похоронен… попросту зарыт, как разбойник…
Вагант отыскал взглядом могилу чародея – в стороне от эльфов. Трупы бандитов отвезли подальше и сбросили в овраг. Студиозус поморщился, вспомнив, как волок мертвого Кануля.
Браги молчал, слушая разговор. Он думал о фрилаках, заплативших жизнью за то, чтобы исполнилось его желание. Не отправься они вместе с ним сюда, все, вероятно, произошло бы по-другому. Могла ли Зиаркена предупредить его? Могла ли сделать так, чтобы он появился хотя бы на три минуты раньше? Страшила не мог ее спросить, к тому же не верил, что получил бы однозначный ответ. Для существа, которое видит и знает все, нет абсолютной истины. Нет твердого «да» или твердого «нет». Конкретные ответы нужны лишь смертным, они дают им кое-какую уверенность в том, что жизнь не лишена смысла. Браги смертен, как все остальные. Возможно, придет момент, когда кто-нибудь не успеет прийти на помощь и к нему… А насчет смысла… Он не хотел думать об этом – получалось слишком пафосно, в духе глупых рассуждений Зирвента.
Наэварра отошел от могил, дошагал до своей лошади и взобрался в седло. Его лицо было бледной маской, синие глаза потухли.
– Не кори себя, огр, я знал, что так будет. Об этом мне сказал Источник, – произнес эльф, не глядя ни на кого.
Знаком он показал, что можно ехать.
Несколько часов спустя, у Могильного Камня, они прощались. Браги и Зирвент поворачивали на восток, Сибилла и Наэварра на запад.
– Прощай, Браги из Шидама, мы больше не увидимся, – сказал огру эльф. Вагант заметил, что Наэварра избегает смотреть ему в глаза. – Ты свой выбор сделал. Мы квиты. Теперь ступай своей дорогой.
– Прощай, – пожал плечами Страшила.
Эльф развернулся и поехал. Сибилла посмотрела на него, потом на Браги. Она хотела сказать нечто большее, но рядом был студиозус, следивший за развитием событий с жадностью площадного зеваки. Чародейка зло тряхнула головой и выпрямилась.
– Ты знаешь, как меня найти. Если захочешь, приезжай. Я буду ждать. Не говорю «прощай»!
Она улыбнулась. Вагант ухмыльнулся в ответ и помахал ручкой. Огр шумно вздохнул, Зирвент выпятил губу в своей излюбленной манере обиженного ребенка. Сибилла из Геденбю рассмеялась.
– Вы друг дружке подходите! Можете мне поверить! Герой и его спутник – шут, мот, ветрогон и дурак!
– Кто дурак? Я? – возмутился студиозус. – Да я… я просто… Ай, ну вас!
– Перестань, – сказал ему Браги. – Не порть хотя бы этот момент.
– Ладно. Хоть целуйтесь… о, простите, госпожа чародейка… – Он отъехал метров на пять, но продолжал слушать.
Сибилла и Браги смотрели друг на друга. Так прошло три минуты, и Страшила вдруг почувствовал, что у него зверски чешется правая ягодица. И ведь момент самый неподходящий, чтобы добраться до заветной цели.
– Вижу, тебе не терпится распрощаться. Желаю удачи, Рыцарь!
– А… да… и тебе того же… может быть, когда-нибудь увидимся…
– Уверена, что так оно и будет! – крикнула чародейка, пуская лошадь рысью.
Браги смотрел ей вслед с перекошенной физиономией. Дождавшись, когда она отъедет подальше, Страшила занялся чесанием.
– Ничто человеческое нам не чуждо, да? – захихикал Зирвент, подъезжая.
Глядя на его преисполненную хитрого самодовольства физиономию, Браги покачал головой.
38
– А все-таки жаль…
– Чего? – спросил Браги, которого вагант отвлек от мыслей.
– Жаль уезжать. Уже зная обо всем и после всего, – сказал студиозус. Кажется, в его голосе была настоящая печаль, но огр не верил. Он слишком хорошо знал этого пройдоху. – Лорансаль – родина радостного солнца, поэзии, одухотворенности и свободы. Таким я его представлял, таким видел во снах… о таком мечтал. С ним связывал свое будущее.
– Ой, только не надо канючить, – сказал Страшила, ковыряясь в зубах мизинцем. Там застряли частички мяса после отличного бифштекса, который огр съел в харчевне «Три белых кота» час назад. – Сколько было на свете мест, в которых ты разочаровывался. Сколько их еще будет, тех, что не оправдают твоих ребяческих фантазий.
– Это не ребяческие фантазии! – сказал Зирвент. – Это мечта… о красоте! Тебе не понять.
– Конечно. Я же огр, глупое чудище, возомнившее о себе невесть что!
– Вот именно!
Страшила рассмеялся.
– Эх ты, философ! Мы едем дальше, приключение продолжается…
– Я хотел учиться в Амалантском Университете, а теперь с этой мечтой придется распроститься. Шардэ не будет спать спокойно, пока не выяснит все подробности этой истории, и я хочу оказаться как можно дальше отсюда, когда это случится… Не хочу прятаться и подозревать в каждом встречном шпиона. К тому же в любой момент в Лорансале разразится война… а война не по мне… не каждый может махать мечом.
– Разве ты не сочувствуешь эльфам?
– Сочувствую. Но поэтому и не могу остаться. Не желаю, чтобы они в один прекрасный день пустили меня под нож… как других людей.
– Что ж, вполне нормальное желание. Для человека.
– А-а, теперь ты получил право рассуждать о человеческой природе!
– Я и раньше его имел. Когда наблюдаешь за людьми со стороны, не будучи человеком, ой как много видно интересного…
– Не задирай нос, – буркнул студиозус. – Все равно ты не можешь судить о людях, если сам не человек.
Страшила подумал о том, что видел у Источника. О мальчике, умирающем во дворе на подстилке из грязной соломы и куриного помета. И промолчал. Зачем Зирвенту это знать?
– Что бы ты ни делал, твои мечты обязательно втопчут в грязь, – изрек вагант, – можете меня цитировать.
– При случае обязательно, – улыбнулся Рыцарь Железного Кулака.
Они добрались до края долины, за ней начинались земли короля Перидонии. Браги рассмотрел возвышающиеся по обеим сторонам тракта сторожевые пограничные башни, утыканные цветастыми вымпелами.
Студиозус тоже разглядел их, а также пробку, образовавшуюся на пропускном пункте из желающих пересечь границу. Лорансаль остался позади. Зирвент не думал, что когда-нибудь вернется сюда. Не знал, что в один прекрасный день он сделает это и будет очень и очень удивлен. Но заглядывать так далеко в будущее он не умел.
– А почему ты не поехал на турнир… после Крепости? – спросил студиозус.
– Зачем он мне? Это ж такая головная боль. Особенно когда получишь по тыкве боевой секирой.
– Ты? Получишь?
