— Первым зайдешь? — спросил меня Седой дрогнувшим голосом.
— Нет, либо сами идите, либо вместе, вам нужно поговорить. Обо всем, — с нажимом сказал я.
Мы вместе вошли в палату. Алиса лежала, глядя в окно. Увидев нас, она улыбнулась, пригладила волосы. Ее взгляд метался от моего лица к Седому.
— Привет, — тихо сказала она.
— Здравствуй, — сказал я, подходя ближе и присаживаясь на край ее кровати. Седой сел на стул, стоящий рядом.
— Алиса, я… — начал он, но сбился. Посмотрел на меня, ища поддержки.
— Лисенок, — сказал я, она посмотрела на меня, — Слушай меня. Ты не волнуешься, ни о чем не переживаешь, поняла? Все в порядке. Просто послушай Пал Палыча.
— Алиса, — снова начал Палыч, — Понимаешь, Владимир — он…
— Я знаю, ты мой отец, — перебила его Алиса. Одну ее руку я спрятал в свои ладони. Другую она протянула Седому, ласково погладив его по щеке, положила на его сцепленные в замок пальцы, — И ты не поверишь, как я рада этому.
— Правда? — неуверенно спросил Седой.
— Да, я всегда мечтала, чтобы ты был моим папой. Ты всегда был рядом, а не Владимир. Ты меня всему научил, и как обращаться с ножами, и как постоять за себя. Даже играть в карты.
— О, если тебя учил Седой, я никогда не сяду играть с тобой, — сказал я, пытаясь разрядить обстановку.
— Это да, с ней лучше не играть, — сказал Седой, счастливо улыбаясь.
— А теперь, мальчики, когда мы все решили, колитесь, сколько трупов найдут сотрудники правоохранительных органов? — улыбаясь, спросила Алиса.
— Надеюсь, что ни одного, — проворчал я.
— Пап, Барсик там не сильно свирепствовал? — насмешливо спросила Алиса, лукаво глядя на меня.
— А я то что? Я ни при чем! — оправдался я, стараясь говорить убедительно.
— Нет, доченька, не сильно. Пару ребер, пару носов сломал, а так все в рамках приличия, — сказал Седой, — Алиса, тут еще такое дело. Понимаешь, твоя мама… Помнишь, я тебе о ней рассказывал?
— Помню, — грустно улыбнулась Алиса, — у меня столько вопросов о ней. Так много хочу о ней узнать.
Я, поцеловав маленькие пальчики Алисы, поднялся с кровати.
— Пал Палыч, я выйду на минутку, Вы тут пока сами, без меня.
Седой посмотрев на меня, согласно кивнул. Им нужно побыть вдвоем, а у меня есть парочка неотложных дел.
Вернулся к машине. Рус, ждавший нас, сидел и что-то печатал в ноутбуке. Сев в машину, изложил другу свою просьбу:
— Можешь пробить по базе эту самую Екатерину?
Рус кивнул.
— Нужно время, — коротко ответил он. Предпочитая не мешать Руслану работать, вышел из машины. По привычке начал осматривать местность. Взгляд остановился на салоне сотовой связи. Мысленно дав себе увесистый пинок под зад, пошел в сторону салона. Утопить то телефон утопил, а вот новый купить даже не подумал.
В салоне симпатичная девушка-консультант расплылась в счастливой заискивающей улыбки. Хлопая ресницами, начала предлагать телефоны на выбор. Ее внимание меня только раздражало. Еще месяц назад я бы возможно продолжил знакомство, но это было раньше. Теперь же у меня был мой персональный Лисенок, по сравнению с ней другие представительницы женского пола блекли.
Долго не мог выбрать аппарат, думаю, гламурный розовый со стразами Алисе точно не понравится. Продавщица продолжала стрелять глазками и надувать губки.
— А Вы для себя выбираете? — спросила девушка, растягивая слова. Я хмыкнул.
— Для любимой девушки, — заявил я, — Вот этот, пожалуй, подойдет.
Я ткнул пальцем в витрину, остановив выбор на почти таком же телефоне, как и утопленный мною.
Оказывается, как только интерес продавщицы ко мне пропал, ее трудоспособность повысилась. Через пять минут я уже направлялся к машине. Посмотрев на часы, заметил, что уже прошло тридцать минут, с тех пор как я вышел из клиники.
Поднявшись на нужный этаж, увидел Седого, выходящего из палаты Алисы.
— Ей сделали перевязку и она заснула, — сообщил мне Палыч. Я кивнул.
— Я только отдам ей, — сказал я, показывая на коробку. Осторожно приоткрыв дверь, проскользнул внутрь. Алиса спала, на ее губах блуждала едва заметная улыбка. Положив телефон на тумбочку у кровати, убрал с лица Лисенка прядку волос. Наклонившись, прошептал на ухо:
— Спи, я скоро приду.
Не удержавшись, провел губами по ее губам, едва касаясь. Выпрямившись, увидел, что отец Алисы внимательно наблюдает за мной. По взгляду, направленному на меня, понять ничего не возможно. Вздохнув, вышел из палаты, прикрыв за собой дверь. Седой продолжал молчать.
В полном молчании мы вышли из клиники.
— Пал Палыч, как думаете, под какой фамилией может скрываться Екатерина? — спросил Руслан, не отрываясь от компьютера, когда мы сели в машину.
— Не знаю, Пумановская, но это вряд ли. Иванова — ее девичья фамилия, но сколько по городу Екатерин Ивановых? — устало спросил Седой.
— До хрена, — сказал Руслан, и через минуту добавил, — А вот Седельникова Екатерина Кирилловна одна.
Седой вздохнул.
— Не может быть, — прошептал он, — Вряд ли она взяла мою фамилию.
— Но мы можем съездить и узнать, — предложил я, заводя двигатель.
Указанный Русланом адрес мы нашли быстро. Оказалось, что практически в том же районе жил сам Седой. Но все свое время он проводил в доме Пумановского. Я задумался о словах Владимира. Он сказал, что Катя всегда была под самым носом Седого. Да еще и под его фамилией. Кажется, кусочки головоломки складывались в целую картинку. В очередной раз пожелав Пумановскому гореть в аду, остановил у дома.
— Второй этаж, тридцать вторая квартира, — сказал Руслан.
— Я сам схожу, — сказал Седой, выходя из машины.
— Пал Палыч, если что, звоните, две минуты и мы в квартире, — предупредил я его.
Кивнув, Палыч скрылся в подъезде.
Я откинул голову на подголовник. Устал я что-то. Судя по поведению Руслана, его посетила та же самая мысль.
— Сейчас бы в баньку и по пивку, — мечтательно произнес Руслан.
— Угу, пойдем, и девчонок прихватим, — совершенно серьезно сказал я.
— Я бы с радостью, да Анютка же уехала, — грустно сообщил Руслан.
— Ну так мы других возьмем, — продолжал я издеваться над другом.
— Да пошел ты, — беззлобно сказал он, — Мне кроме моей Искорки никто и не нужен.
— Искорки? Раньше Ежиком была, — удивился я.
— Ну это раньше, — сказал Руслан, и через несколько минут спросил, — Свидетелем будешь?
— Свидетели долго не живут, — загробным голосом произнес я.
— А если серьезно?
— Если серьезно, брат, если ты в свидетели позовешь кого-нибудь другого, то обижусь, — сказал я, улыбаясь, — И когда знаменательное событие?
— Через месяц, — заявил Рус, — я бы хотел через неделю, но теща моя будет против. Единственная дочь, как-никак. И потом, каждая девушка мечтает надеть белое платье, хоть и отрицает иногда это. Да и
