Бравые казаки Часть II 'Людас'

   Инга, услышав громкий смех, повернулась и побежала назад к поляне. Поднявшийся ветер, развевал её волосы, которые цеплялись за ветки. Но она не обращала внима­ния на это, продолжая двигаться к прогалине. Когда Инга выбежала на поляну, единственное, что она увидела - это летающую над деревьями голую девушку. Она сидела на спине обнаженного юноши. Через мгновение они унеслись прочь, и скрылись из виду.

   Инга стояла посредине поляны, открыв рот от открывшейся перед ней картины. Ветер стих. Луна и звезды так спокойно источали свой свет на землю, как будто подоб­ные события были для них обычным явлением. Инга закрыла рот, пришла в себя и подумала:

   'Интересно, что сотник Яворной всех ведьм из округи у себя в доме собирает? Кто убивает молодых парней понятно. Непонятно, откуда взялась эта колдунья?'

   Панна Кульбас быстрым шагом направилась домой. По дороге она размышляла:

   'Сама я с ней не справлюсь. Кого же взять в помощники? Большой шум поднимать не хочется. Петр Коцюба уже старый для таких дел. От дьяка мало толку будет. Пожа­луй, остается церковный староста Федор Прищепа. Так, кажется, зовут того шутника, что додумался перезахоронить Марылю? Ладно, нужно поспать. Утро - вечера мудренее. Все равно сегодня я уже ничего не сделаю'.

10. Отъезд полковника Голованя.

   Игнат вернулся домой поздно ночью, отец уже спал. Мать, услышав шаги сына, вышла в горницу и спросила:

   - Есть будешь?

   - Нет, не хочу,- ответил Головань.

   - Леся, хорошая девушка. Ты её не обижай, сынок. А, может, ты жениться надумал? Вот была бы радость нам с отцом. Мы бы внуков нянчили.

   - Может и женюсь. Только не сейчас. Завтра, вернее уже сегодня мне ехать надо. Кошевой атаман просил не задерживаться. Думаете, мамо, что раз разбили татар, то уже и всё, сразу жизнь мирная настанет? Как бы ни так. Пока с ляхами не разберемся, жизни спокойной не будет.

   - Я, сынок, сколько живу, столько и помню, что без войны и года не проходило. И отец мой воевал, и его отец, и дед его - тоже воевал. Видать, такая доля Украины.

   - Ладно, мамо, пойду, отдохну немного. А то скоро уже в дорогу,- проговорил молодой полковник и пошел спать.

   Мария Ивановна не ложилась отдыхать этой ночью. Приготовила еду сыну в дорогу и сидела в комнате, где отдыхал Игнат. Ей хотелось, как можно больше побыть возле сына.

   'Когда еще удастся свидеться? Не на гулянку едет',- думала она, не отводя глаз от своего чада.

   Головань встал, как только пропели первые петухи. Умылся, оделся, позавтракал и пошел во двор седлать коня. Отец с матерью, молча, наблюдали за его сборами. К их двору подъехал всадник, спешился и направился к, стоявшим возле хаты хозяевам. Головань узнал в нем своего родственника Дубового.

   - Здравствуйте, пан полковник. Уже собрались? Я с Вами поеду на Запорожье. Возьмете к себе в компанию?- в голосе Олега чувствовалось переживание.

   - Послушай, дядько Олег. Я слышал, что ты с 'оковитой' сильно дружишь? А ты знаешь, что бывает на Сичи за такую дружбу, особенно во время войны?- спросил Игнат.

   - Знаю, как не знать? Я из-за этого в прошлый раз, оттуда еле ноги унес.

   - Вот, вот. Если ты думаешь, что я смогу тебя защитить в этом деле, то ты сильно ошибаешься.

   - Да, что ты племянник! Я совсем так не думал. Надоело мне без дела сидеть. Хочется в степь с хлопцами, чтобы дымом пороховым подышать в бою.

   - Ну, смотри. Если так, то поехали. Запишу тебя к себе в полк. Но, если сейчас соврал - не обижайся.

   Родители со вниманием слушали разговор казаков, не вмешиваясь. Отец Голованя в душе гордился своим сыном:

   'Смотри, какой орел стал мой казаченок. Настоящий атаман!'

   Игнат с Олегом сели на коней.

   - Прощайте, Батько и мама, даст Бог, свидимся,- сказал Головань.

   В это время Мария Ивановна не выдержала и расплакалась. Игнат наклонился к ней и поцеловал её. Степан Моисеевич смахнул скупую мужскую слезу и перекрестил уезжающих казаков.

   На выезде из села, у дороги возле куста сирени, стояла Леся. Дубовой заметил её первый и толкнул Голованя в плечо, указывая на девушку.

   -Езжай, я догоню,- сказал полковник и направился к Лесе, слез с коня и подошел к ней. Она обняла его и поцеловала.

   - Понимаешь, Леся, мне надо ехать...,- начал говорить Игнат.

   - Молчи, я все понимаю. Как бы там дальше все не сложилось, все равно буду ждать тебя. Я очень рада, что все так случилось.

   Головань поцеловал девушку и вскочил в седло. Через мгновение он уже догнал Дубового. Леся стояла на дороге и смотрела им вслед, пока они не превратились в две черные точки на горизонте.

   - Ну, что загрустил, пан полковник,- поинтересовался Олег,- ничего лучше не развеет смуток, как степной ветер и казацкая песня. А ну, давай, кто скорее вон до того яра доскачет.

   И казаки рванули прямо через поле, пришпоривая коней. Они неслись по степи, сбивая утреннюю росу с травы. Водяная пыль поднималась в воздух и омывала лица хлопцев. Казалось, что они парят над водой. В такие минуты становится понятным, почему степь сравнивают с морем и называют бескрайней. Свежий полевой ветер сдул с сердца грусть расставания. У яра казаки, придержав лошадей, перешли на шаг. Олег запел:

Вільний вітер крилами смуток розганяє,
А з-за краю поля, сонце виринає.

   Игнат подхватил песню:

Я прокинусь зранку із вітром у полі,
Нехай душа моя гуляє на волі.
Радісно нам хлопці на Вкра§ні жити.
Заспіваймо весело§ так, щоб не тужити.
Як у небі сокіл над степом кружляє.
Так і моє серце на волю бажає.
Коня осідлаю і в безкрайнім полі.
Буду я літати, як сокіл на волі.

   Звуки песни смешивались с голосами, пробудившихся птиц, и расстилались над степью. Красная полоса неба над горизонтом превратилась в ослепительно оранжевый диск, который поднялся над землей и повис в воздухе.