Роберт Сальваторе
«Тогайский дракон»
«Мне приходилось видеть вулканы, могучие реки и бешеные ливни, приходилось слышать грохочущий топот орды буйволов, несущихся по высокой степной траве. Все это — проявления могущества дикой природы, по сравнению с которыми мы сами, наши надежды и мечты кажутся мелкими и ничтожными…
Стремясь к победе, я должна закалить свое сердце, сделав его невосприимчивым к ужасам войны…
Судьба, дай мне сил!»
ПРОЛОГ
Пегий жеребец Сумрак медленно спускался по горной тропе. Бринн Дариель то и дело оглядывалась через плечо. Прошло всего полчаса, как девушка покинула Эндур'Блоу Иннинес, зачарованную долину эльфов, но гребень горы, за которым та находилась, уже скрылся из виду. Гористая местность представляет собой естественный лабиринт для путника, к тому же госпожа Дасслеронд, повелительница народа тол'алфар, поставила магические преграды на всех подходах к долине эльфов. По дороге Бринн, не удержавшись, принялась оставлять пометки на тропе, хотя прекрасно знала, что не найдет дорогу обратно, даже если повернет прямо сейчас.
Она не покидала Эндур'Блоу Иннинес на протяжении десяти лет и сейчас испытывала чувство, что оставляет позади родной дом. Тол'алфар нашли Бринн, когда ей не было и десяти. Оставшись сиротой, она скиталась без помощи и приюта в бескрайних тогайских степях, раскинувшихся далеко на юге. Эльфы забрали девочку к себе, дали ей кров и пищу. И, что гораздо важнее, цель в жизни. Они обучили ее многому из того, что умели сами, и сделали рейнджером.
И она должна выполнить свое предназначение.
Смуглое лицо Бринн исказилось; ее не покидало чувство, что она никогда больше не увидит долину, в которой провела половину своей недолгой жизни. Слезы затуманивали карие миндалевидные глаза тогайранки. Она уже скучала по Эйдриану, четырнадцатилетнему мальчику, одновременно с ней проходившему обучение у эльфов. Он часто раздражал ее, доводя едва ли не до белого каления. И все же был единственным человеком, которого Бринн видела на протяжении всех этих десяти лет, и она любила его как брата.
Как брата, которого она тоже, возможно, никогда больше не увидит.
Девушка яростно тряхнула блестящими черными волосами и свернула на уходящую к югу тропу. Конечно, Бринн совершенно не хотелось покидать долину, где жили эльфы, которых она считала своими друзьями, где все казалось родным и близким. Но на то были более чем серьезные причины, напомнила она себе. И если боль разлуки станет самой значительной жертвой, которую предстоит принести, то лежащий перед ней путь окажется несравненно легче, чем она могла себе вообразить.
Она не по собственной воле приняла подобное решение, и произошло это десять лет назад, когда бехренские жрецы со своей армией затянули петлю на горле ее родного Тогая, почти полностью уничтожив плоды тысячелетней культуры. Этот путь открылся перед Бринн в тот момент, когда Гайсан Бардох, жрец-ятол, облаченный в оранжевую хламиду, вскинул широкую кривую саблю и снес с плеч голову ее отца; в тот момент, когда Гайсан и его приспешники выволокли из дома мать и, надругавшись над женщиной, убили и ее.
Молодая тогайранка стиснула зубы. Она надеялась, что Гайсан Бардох еще жив. Даже возможность поквитаться с ним одним стоила любой жертвы.
Конечно, девушка прекрасно понимала, что это путешествие и то, что было ей поручено, выходит за рамки ее личных интересов. Она должна вернуться в бескрайние, продуваемые всеми ветрами степи, которые так любила, и отыскать там немногие уцелевшие, едва тлеющие искорки сопротивления. И она, маленькая, изящная Бринн Дариель, чуть выше пяти футов ростом и едва сотню фунтов весом, должна раздуть из этих искр пламя и поддерживать его со всей страстью, пылавшей в ее душе со времени того рокового дня десятилетней давности. Она должна возродить дух народа тогайру, напомнить своим сильным, гордым соплеменникам, кто они такие на самом деле, и объединить множество разрозненных племен в борьбе против общего врага: жрецов-ятолов Чезру, верховного правителя Бехрена, считавшегося живым богом.
Если все пойдет, как планировали Бринн и ее наставники, она разожжет огонь восстания в землях, лежащих к югу от гигантской горной гряды Пояс-и-Пряжка, и ситуация там в корне изменится.
Госпожа Дасслеронд, которая редко вмешивалась в дела людей, очень надеялась на это, так же как и сама тогайранка. Освободив соплеменников, Бринн отомстит за своих родителей, дав им наконец возможность спокойно уснуть в могилах.
— Теперь нужно свернуть на восток, по каменистому плато и дальше, под защиту вон тех деревьев, — прозвучал откуда-то сверху и сбоку мелодичный голос.
Девушка подняла взгляд на эльфа, сидящего на валуне рядом с тропой. Белли'мар Джуравиль, ее наставник и самый близкий друг, приветливо улыбнулся девушке. Миниатюрный, хрупкого сложения, золотоволосый, с характерными для всех тол'алфар резкими чертами лица, высокими скулами и заостренными кончиками ушей, он отличался от большинства других эльфов добротой и дружелюбием.
Тогайранка снова оглянулась.
— Смотри лучше вперед, — заметил Джуравиль. — Теперь Эндур'Блоу Иннинес для тебя не более чем сон.
— Чудесный сон, — вздохнула Бринн, и эльф усмехнулся.
— Говорят, все плохое быстро забывается.
Девушка сердито посмотрела на него, но, когда Джуравиль рассмеялся, поняла, что он имел в виду. В самом деле, в Эндур'Блоу Иннинес ей часто приходилось очень нелегко под опекой в большинстве своем суровых эльфов, в том числе и Джуравиля, хотя как раз его можно было отнести к одним из самых мягкосердечных. Особенно тяжкими для тогайранки оказались первые годы пребывания в долине. Эльфы подвергали ее физическим и эмоциональным нагрузкам на грани возможного, а нередко и за этой гранью — не для того, чтобы сломить девочку, а чтобы сделать ее сильнее.
И они немало преуспели в этом. Бринн умела сражаться на мечах, великолепно стреляла из лука и держалась в седле не хуже любого тогайранца, которые сажают детей на спины своих рослых пони еще до того, как малыши научатся ходить. И, что даже важнее, тол'алфар воспитали в ней силу духа, помогавшую добиваться своего, несмотря ни на какие преграды. Да, она страстно хотела отомстить Гайсану Бардоху и остальным ятолам, но это глубоко личное желание пряталось в тени другой, несравненно более важной причины, заставившей ее отправиться в это путешествие. И Бринн была уверена, что никогда не отступит и не свернет с намеченного пути.
Больше они этой темы не касались. Девушка перевела взгляд на каменистое плато, о котором говорил эльф, и нахмурилась — это предложение явно не привело ее в восторг.
— Сумрак себе все ноги там собьет, — заявила она, глядя на своего пегого жеребца.
Тот спокойно стоял, пощипывая траву и, по-видимому, ничего не имея против навьюченных на его спину седельных сумок с провиантом.
— Ничего, как-нибудь выдержит, — отозвался Джуравиль, — Зато под деревьями земля мягче и тропа хорошо видна.
Бринн окинула взглядом вечнозеленые деревья и снова сдвинула брови. Ей казалось, поверхность земли под ними такая же неровная.
— Гористая местность скоро останется позади, — заверил тогайранку эльф.
— Это произойдет быстрее, если идти сначала на восток, а потом свернуть на юг, — возразила она.
Дело в том, что большую часть предыдущей недели Бринн и ее наставник спорили как раз на эту тему. Поскольку горная гряда, как говорил эльф, тянулась с севера на юг, девушке казалось, что они быстрее оставят позади предгорья, если повернут на восток.
— Ну да, и тогда бедный Сумрак будет скакать, пока не упадет от изнеможения или не увязнет в грязи. Или пока на нас не нападут гоблины, — с усмешкой заметил Джуравиль.
Этими аргументами он пользовался с самого начала их спора, утверждая, что к востоку от гор лежат труднопроходимые земли, с болотами и большими участками раскисшего глинозема, где к тому же бродили гоблины.
— Ничего себе! — сердито фыркнула тогайранка. — Эльф и рейнджер, в страхе улепетывающие от гоблинов.
— У тол'алфар хватает ума понять, что опасность лучше всего обходить стороной, — возразил Джуравиль. — А рейнджер, как я вижу, слишком горда и слишком упряма, чтобы осознать, что копье гоблина легко пробьет ее тело, пусть даже и закаленное годами тренировок. Ты ведь слышала о Мазере, дяде Элбрайна. Он погиб именно такой смертью.
Эльф отвел взгляд в сторону, и девушка воспользовалась этим моментом, чтобы показать ему язык. Он, однако, тут же обернулся, заметил ее гримасу и ничуть не удивился, лишь вздохнул и сокрушенно покачал головой. Дерзкое поведение было для него не в новинку: человеческие существа, попадавшие в обучение к тол'алфар, как правило, отличались крайней непочтительностью и непокорностью. Однако тогайранка смотрела на мир иначе, чем большинство людей, и это было присуще ей еще до того, как она попала в Эндур'Блоу Иннинес. Несмотря на беспросветный мрак тогдашней жизни, девушка не разучилась улыбаться и всегда стремилась решать свои проблемы при помощи хитрости и находчивости.
Это придавало очарование Бринн Дариель, но в этом же, по мнению Джуравиля, состояла та сила, которая должна помочь ей вынести все испытания, а их, без сомнения, предстоит немало.
Если это вообще возможно.
Часть первая
У КРАЯ ТЬМЫ
Трудно даже попытаться обрисовать ужасные изменения, происшедшие в Эндур'Блоу Иннинес с тех пор, как демон-дракон Бестесбулзибар оставил на земле нашей долины свою тлетворную отметину. На протяжении столетий народ эльфов жил в относительной изоляции, мире и согласии. О тол'алфар знали лишь прошедшие у нас обучение рейнджеры и некоторые очень немногие члены правящих семей королевства Хонсе-Бир. Наши связи с внешним миром ограничивались столкновениями с теми, кто случайно натыкался на нас. Ну и конечно, нашими «ушами» и «глазами» во внешнем мире были рейнджеры, призванные оберегать покой приграничных поселений человеческой цивилизации.
Этого было достаточно.
