старика высунулся пират. Он махал уже не пустыми руками, но добротной дубиной, вероятно позаимствованной у покойного кузнеца.
— Вот я вас! — Даже Иигуир вздрогнул от рыка над ухом.
Неожиданное подкрепление окончательно смутило стражников. Один, не выдержав, отпрянул к стене, другой приник к земле, уклоняясь от лихо свистнувшей палки. Менее всех, похоже, растерялся в ту минуту жеребец, для которого внезапно освободившийся путь стал верным сигналом к рывку. Беглецы вылетели за ворота. Здесь Иигуир, сумевший пристрожить распалившегося коня, чуть задержался, хотя из-за спины яростно требовали удирать. Через мгновение стражников, едва поднявшихся после атаки преступников, буквально смел новый шквал. Свою лошадь Эскобар не жалел, оттого эффект получился куда сокрушительнее. Вдобавок всадник еще и жадно тянулся к солдатам мечом, те кинулись врассыпную. Кто-то, самый мешкотный, взвыл под копытами.
Миновав тесную площадь, странная компания устремилась в первый же закоулок. Здесь пришлось замедлить ход: многочисленные прохожие, удивленно озираясь, старались расступаться перед шальными всадниками, завал же грозил полной остановкой.
— Куда рвемся-то, приятель? — хрипло поинтересовался сзади пират.
— В порт, — откликнулся Иигуир, промедлив.
— Порт? Час от часу не легче... Там сейчас среди солдат не протолкнуться, умник! Опять под стражу захотелось?
— В порт, — упрямо повторил Иигуир. — Если повезет, успеем на наш корабль.
— А не повезет?
— Тогда все одно пропадать. Так что, выведешь или прямо здесь слезешь?
— Хм, как же... Корабль, это, конечно, здорово, да... Ладно, слушай...
По подсказкам пирата направление пришлось менять кардинально. Выбирали главным образом темные проулки, сторонясь шумных толп. Вряд ли их компания могла надеяться проехать незамеченной: четыре человека на двух лошадях, седовласый старик, перемазанный до черноты воин с горящими глазами, девица, нескромно устроившаяся по-мужски... Такие встречи запоминают надолго. Радовало хотя бы совершенное отсутствие до сих пор признаков погони. Должно быть, отвыкли в захолустье от столь строптивых пленников, оттого теряли сейчас время, оправляясь от шока. Праведный гнев властей так вопиюще опаздывал, что Иигуир позволил себе даже короткую остановку.
— Что случилось, мессир? — подъехал Эскобар.
— Ничего серьезного, друг мой, но, кажется, нам следовало бы хоть капельку меньше бросаться в глаза. Заметь, на нас пялятся, будто на чучела.
— Пускай глазеют, — буркнул офицер. — Лишь бы на пути не стояли.
— Но тогда и затеряться в городке не удастся, ведь так? Начнется облава — нас моментально нащупают! Это не годится. Полностью мы со здешней толпой, естественно, не сольемся, однако стать менее приметными можем. Допустим, твоя спутница, Коанет, сядет, наконец, благопристойнее, а ты поведешь лошадь под уздцы.
— Еще чего?! — возмутился офицер. — Пусть сама пешком топает! Мессир, случись нападение, верхом сражаться будет гораздо сподручнее.
— Не спорь, друг мой. Вид девушки, ведущей коня мужчины, боюсь, запомнится горожанам еще крепче. И, ради Творца, спрячь меч да прикрой кровавые следы. А случись нападение... тогда и конь поможет слабо. Давай все же уповать на скрытность.
Пожалуй, они вовремя подправили свой облик. Чем явственнее ощущался запах моря, тем чаще гуляющую публику составляли солдаты имперской армии. Здесь страже не потребовалось бы даже затевать сражение — громкий призыв, и на беглецов ополчится сразу человек двадцать. Хватило бы и оружия. Другое дело, когда по улице степенно ехал престарелый глава семейства, сзади — его дочь, а лошадей сопровождали слуга и... вероятно, жених или брат девушки. Вполне заурядная картина. И неважно, что семейство выглядит... потрепанным, это еще не повод обвинять их во всех смертных грехах. Разное приключается в дороге. Неоднократно навстречу попадались патрули, стражники подозрительно присматривались, но не останавливали. Кажется, и с тревожным оповещением в городке было не все ладно.
К берегу вышли рядом с портом, у болотистой, вонючей отмели.
— Ну, и где ваш драгоценный корабль? — фыркнул пират.
— Подождите, сударь. — Иигуир, приподнявшись в седле, пытался напрячь ослабшее зрение. — Мы видели гавань с другой стороны, надо подумать...
— Напрасно ищете, мессир. — Подошедший Эскобар был мрачен. — Нет его. По крайней мере, на прежнем месте нет.
— Только не это, Господи! — побледнел старик. — Только не... Может, подъедем поближе? Где-нибудь там, за баркасами?..
— Некуда ближе, мессир. Дальше стражников, словно мышей в амбаре... И так мне их копошение не по нутру, подозреваю, молва о наших свершениях сюда уже докатилась. Напрямик, небось, мерзавцы гнали, не закоулками!
— Но в городе стража определенно была не в курсе...
— То в городе. Если же здесь правят не законченные бараны, то первым делом солдат послали именно в порт. Куда еще бежать чужеземцам? Нет, либо ворчун Левек успешно снялся с якоря, либо... Спросите-ка нашего лиходея, мессир, куда могла бы стража увести арестованный корабль?
— А зачем его уводить? — Пират, с интересом внимавшей беседе гердонезцев, скривился. — Могли, конечно, передвинуть к пристани, но обычно и этим не озабочиваются. Что, прохлопали посудину?
Иигуир молча закрыл лицо ладонями. Разумеется, он всегда отдавал себе отчет — задуманное предприятие фантастично и громоздко, а потому имеет все шансы развалиться от любого дуновения ветра. Однако похоронить идею в самом зародыше да еще из-за дурных прихотей каких-то выпивох и сумасбродного коменданта? Теперь старик будто наяву видел неумолимо кренящиеся стены возводимого здания. Эти камни не только обратятся в пыль, прежде они накроют множество людей, безвинных, вовлеченных в головокружительную затею лишь самонадеянным старцем...
— Куда он мог подеваться? — будто откуда-то издалека донесся голос Эскобара. — Самое досадное — не договорились заранее, не рассчитывали на внезапную разлуку. Если Левек выжидает где-то поблизости, надлежало бы его искать, добывать лодку, выходить в море. А если просто сбежал? И несется сейчас во весь дух обратно на запад?..
— Вот ведь старый я осел, — вклинился с другой стороны некто, бормочущий на кунийском. — Обрадовался, размечтался: свобода, корабль и все такое... Получи теперь счастья полный мешок. Неплохо: минута слабости — и голова пропала, а?..
Иигуир открыл глаза. Они опять торчали на краю смердящего болота, не замеченные врагами, но абсолютно растерянные. Рядом, увидев пепельное лицо старика, осекся Эскобар.
— Как вы себя чувствуете, мессир?
— Хорошо, друг мой, — глухо ответил Бентанор. — Достаточно хорошо, чтобы здраво смотреть на мир. Будем считать, «Эло» мы потеряли. У капитана Левека вправду множество путей, глупо тщиться предугадать, какой он изберет. Тем более глупо, что у нас-то, в сущности, есть только один.
— Вы имеете в виду...
— Да, продолжение путешествия. Не знаю как ты, Коанет, а я буду пробираться на восток, даже если потребуется ползти. Даже если на это уйдут годы, черт подери!.. Прости, Господи, грешного раба твоего... И все равно буду!..
Убитого горем Иигуира словно подменили. Он сам спрыгнул с коня и энергично замахал руками перед огорошенными спутниками.
— ...Не желаю верить, будто наша идея окончательно погибла! Нет! Будем бороться, драться за каждый шаг, ибо пока мы сопротивляемся, идея жива! Пока наши сердца бьются, а на шеи не опустились петли, У Гердонеза не отнят шанс на освобождение!.. Что скажешь, друг мой?
Эскобар помолчал, глядя на старика, потом усмехнулся:
— Иногда вы меня поистине восхищаете, мессир. Но все правильно, сдаваться еще рано. Я по-прежнему с вами душой и телом. С чего начнем?
