Вот и славно. Пускай поспит, а я пока наведу порядок в квартире.
Я плотно прикрыла за собой дверь. Плохо, что комнаты смежные. Придется убирать без пылесоса, чтобы не разбудить больную.
Я разглядывала творческий беспорядок, царивший кругом. Все же Катерина – поразительная девушка. У меня дома она не терпит даже малейшего намека на пыль: сразу поднимает крик и тычет меня носом в беспорядок, как нашкодившего котенка. Или хватается за тряпку и начинает производить влажную уборку. А до собственного быта руки, конечно, не доходят.
Я засучила рукава и взялась за дело. Через час комната сияла сказочной чистотой. Я хорошенько проветрила помещение, подумала, что нужно будет сделать то же самое в спальне, когда Катерина проснется. Перетащу ее сюда, на диван, заодно приберусь в спальне.
Я вернулась на кухню, сварила картошку, размяла ее в пюре. Вот и второе готово. Вареная курочка с картофельным пюре. По-моему, вполне аппетитно. Овощи и зелень можно есть, так сказать, в натуральном виде, а можно готовить салаты.
Что касается первого блюда, то я решила не мудрить. Оставила бульон таким, какой он получился: густым и наваристым. Я прикупила несколько пакетиков с разными супами, можно каждый день готовить себе что угодно. Пускай Катерина сама решает, чего ей больше хочется.
Я навела порядок на кухне, вернулась в комнату. Чем бы заняться?
За окном начали сгущаться ранние осенние сумерки, и я включила большой оранжевый торшер, стоявший возле кресла. Комнату залил приглушенный теплый свет, стало уютнее. Телевизор, что ли, посмотреть? Нет, не хочется. Да и зачем шум поднимать.
Может, книжку почитать? Я прошлась вдоль книжных полок.
Поразительно, до чего мало у подруги книг! Катерина умный, хорошо образованный человек, но отчего- то мало читает. Книги, стоявшие на полках, в основном достались ей по наследству от бабушки с дедом. Дикая смесь: несколько томов классиков марксизма, произведения советских авторов в жанре соцреализма, роскошное издание американской фантастики в двух томах и современные любовные романы. Жуткий коктейль. Просто несовместимый с жизнью.
Нет, это все не для меня. Фантастику я не понимаю, любовные романы слегка презираю за откровенное вранье, произведения классиков марксизма не осилю по причине слабого здоровья.
Тут мой взгляд наткнулся на фотографию, сделанную много лет назад. Мы с Катькой, тогда еще ученицы седьмого класса, на первомайской демонстрации. На нас смешные клетчатые куртки, которые мама привезла из Германии, в волосах торчат огромные белые бантики.
Я взяла фотографию и села в кресло.
Господи, как давно это было! У меня невольно защипало глаза.
Поразительно, как мало меняются люди с годами! На снимке шестнадцатилетней давности у меня обычное испуганное выражение лица, а Катька смотрит в объектив дерзко и уверенно. Одну руку подруга покровительственно положила мне на плечо, я напряглась и съежилась, ощущая себя в центре внимания.
Я не сдержала слезы. Вот дурочка сентиментальная!
Тишину квартиры прорезал приглушенный звонок моего мобильника. Я ринулась в коридор, к сумке. Достала мобильник, посмотрела на определитель номера.
Муж объелся груш, названивает.
Я нажала кнопку сети, приложила телефон к уху, сказала приглушенным тоном:
– Паша, привет.
– Ты где? – ринулся в атаку супруг. – Я целый день звоню домой! А там никто не отвечает!
– Паш, я у Кати.
– А почему шепотом разговариваешь?
– Катерина спит.
– Почему она спит в такое время?
– Потому что болеет, простужена сильно. Паш, позвони Антону Савельевичу. Пускай приедет, осмотрит Катьку.
Пашка надменно фыркнул:
– Еще чего! Профессор медицины, крупнейший диагност поедет осматривать здоровую молодую девку, которая просто простудилась!
Я почувствовала, как в груди закипает гнев.
– Во-первых, Катя тебе не девка! Во-вторых…
Пашка досадливо крякнул.
– Ладно, ладно, извини, не злись, Машуня. Я считаю, что сначала Катерину должен осмотреть участковый врач. Если врач скажет, что положение серьезное, я позвоню Антону Савельевичу. Хорошо?
Я только вздохнула в ответ.
– Ну вот и умница, – с облегчением завершил обсуждение муж и перешел на семейные темы: – У тебя деньги есть?
Я прикусила нижнюю губу. Говорить, не говорить? Просить, не просить? И я решила соврать, совсем немного.
– Все в порядке, деньги есть.
– Надо же! – удивился Пашка. – Не раздала! А я был уверен, что у тебя уже ни рубля, ни цента.
– Ты ошибся, – сказала я холодно.
Наступило короткое молчание. Потом муж неуверенно позвал:
– Маш! Ты чего такая странная? Неласковая какая-то…
– Связь плохая, – ответила я.
Пашка еще немного помолчал. Потом спросил:
– Ты скоро домой пойдешь?
– Не знаю. В зависимости от того, как Катерина будет себя чувствовать.
– Симулянтка твоя Катерина! – проворчал Пашка.
Я невольно стиснула кулак и, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, отчитала мужа, чтобы он не смел так говорить о моей лучшей и единственной подруге!
– Она мне не нравится! – не сдавался мой муж.
– На здоровье! Я тоже не в восторге от некоторых твоих друзей, но не позволяю себе их обсуждать!
– Маш, ты с ума сошла, – начал Пашка, но я не дослушала и отключила аппарат…
По коридору зашаркали шаги. Катерина вышла из-за поворота, остановилась, сунула руки в карманы старенького халата. Оглядела меня с головы до ног и спросила:
– Чего орешь?
– Я не ору, – ответила я. – Я с мужем разговаривала.
Катька прошлепала к угловому диванчику, плюхнулась на него, широко зевнула.
– И давно ты так с мужем разговариваешь?
– Нормально разговариваю.
Катька насмешливо фыркнула и ехидно заметила:
– Любовь прошла, завяли помидоры?
Я нахмурилась. Обсуждать свои отношения с Пашкой мне совершенно не хотелось. И я перевела разговор на более актуальную тему:
– Зачем ты встала?
– В туалет захотела. Нельзя? – Катерина оглядела сияющую чистотой кухню, похвалила: – Плюнуть некуда. Молодец!
– Кать, я тут бульон сварила. Видишь, сколько пакетных супчиков? Тут тебе и харчо, и грибной, и лапша, и гороховый с копченостями… Выбирай что хочешь, заливай бульоном – и вперед!
Катька молча кивнула. Я внимательно посмотрела на нее. Сон не пошел подруге на пользу. Выглядела она так же плохо, как и двумя часами раньше. Мне ее вид очень не нравился.
– Катюша…
