Лешка с горечью шмыгнул носом.
– Он, конечно, пригасил тебя на чашку кофе?
Честное слово, если бы я не знала Лешку два года с хвостиком, я бы подумала, что он ревнует!
– К сожалению, нет, – ответила я.
– Даже так?
– Даже так.
Родители безмолвно следили за нашей перепалкой, но тут мама сочла своим долгом вмешаться.
– Ая – приличная девушка, – сказала она внушительно. – Ая прекрасно знает, что знакомиться на улице некрасиво.
– Почему? – спросила я дерзко.
– Ая! – укорила мама.
– Почему некрасиво познакомиться с человеком, который помог тебе в сложной ситуации? По-моему, человека это характеризует только с хорошей стороны!
Мама не нашлась, что ответить. Зато Лешка спросил с кривой усмешкой:
– Познакомилась?
– Сказала же, нет, – ответила я с досадой. Сделала паузу и добавила:
– Но кто это был – поняла.
– И кто же это был?
Я сделал еще одну паузу.
– Иван Дердекен!
– Господи! – сказала мама и начала размешивать сахар в чашке. – Напустила туману! А ларчик просто открывался!
– И какой он из себя? – спросил отец, до этого молчавший.
– Потрясающий! – ответила я искренне.
– То есть красивый? – заинтересовалась мама. – Я слышала, что он красивый.
– Он очень привлекательный мужчина, – подтвердила я сдержанно. Но сдерживала себя вовсе не из-за Лешки. Боялась показаться чрезмерно восторженной.
– Очень привлекательный, – повторила я. – Знаешь, в таком скандинавском стиле. Высокий, светловолосый, загорелый, голубоглазый… Викинг, одним словом.
– О чем вы говорили? – спросила мама.
Я пожала плечами.
– Да ни о чем! Мам, ну о чем можно говорить с человеком, которого видишь впервые в жизни! Он разобрался с поломкой, отказался от денег и уехал.
Мне стало грустно. Действительно, даже рассказать нечего.
Лешка постучал ложкой по блюдечку. Если бы это сделала я, мама немедленно призвала бы меня к порядку.
– Ты, что, не взяла у него интервью? – спросил он, не глядя мне в глаза.
– Не успела, – ответила я. – Я сообразила, что это Дердекен только в тот момент, когда машина отъехала.
И объяснила:
– У него на машине надпись: «Осенняя звезда». И эмблема.
– Значит, мне про него сказали правду, – удовлетворенно заметила мама.
– Правду, правду, – подтвердила я. – Мужчина – загляденье. Но дело даже не во внешности. Понимаете…
Я поискала слова:
– Он… Он невероятно обаятелен. Такая харизма волшебная, просто оторопь берет!
– Я пошел, – сказал Лешка, стремительно срываясь с места.
– Как? – запаниковала мама. – Уже уходишь?
– Да, у меня есть кое-какие дела, – ответил Лешка, не глядя на меня. – Обещал сводить Ксюшу в кино.
Мама поперхнулась. Обычно имена Лешкиных девочек в нашем доме не упоминаются.
Я опустила голову, чтобы скрыть улыбку. Лешка решил меня уколоть. Смешно.
– Ну, если обещал… – сказала мама холодно. По-моему, Лешкины слова задели только ее.
– До свидания, – отрывисто произнес Лешка.
– Заходи! – отвела я жизнерадостно.
А отец ничего не сказал. Только посмотрел сначала на Лешку, а потом на меня.
Мама вышла вслед за гостем, чтобы закрыть дверь. Проводила Лешку и вернулась обратно.
– Ну, знаете! – сказала она, усаживаясь на место. – Это уже наглость!
– Что наглость? – поинтересовалась я кротко.
– Упоминать здесь имена своих…
Мама поискала слова.
– Девиц!
– А, по-моему, ты отлично знала об их существовании, – ответила я, с аппетитом поглощая бутерброд.
– Ну, знала, – вынуждена была согласиться мама.
– Тогда почему тебя это возмущает?
Мама не нашлась, что ответить. Еще раз фыркнула и вышла из кухни.
– Один-один, – сказал отец, за вечер почти ни разу не раскрывший рта.
– В смысле?
Он посмотрел на меня.
– Не притворяйся. Ты хотела уколоть Лешку, и уколола. Он ответил тебе тем же.
Я засмеялась и попросила:
– Только маме не сообщай о своих догадках. А то она решит, что мы действительно друг в друга влюблены.
– А это не так?
Я пожала плечами.
– Пап, я могу говорить только за себя. Я в Лешку не влюблена. Уколоть его мне, действительно, хотелось, но только потому, что он слишком заносится. Вот и все.
– Это правда? – настойчиво переспросил папа.
– Пап!
Я приложила ладонь к груди.
– Клянусь тебе!
– Бедный парень, – сказал отец неожиданно.
Я так поразилась, что опустила на стол недоеденный бутерброд.
– Он далеко не бедный…
– Я не в том смысле, – ответил отец и вылез из-за стола. – Посуду помоешь?
Я кивнула. Ничего не понимаю. Хоть убейте.
Можете считать меня бездушной скотиной, но выспалась я отлично. И Лешкины переживания (если он переживает из-за меня) ничуть не испортили мне сон.
Проснувшись, я немного полежала в кровати, разглядывая потолок. Как приятно, что не надо никуда торопиться! Как приятно быть самой себе хозяйкой!
Итак, какие у меня на сегодня планы?
Память услужливо предоставила мне картинку: белый «шевроле-пикап» проезжает мимо меня, на его боку красуется логотип новой радиостанции: желто-красный кленовый лист.
Я помотала головой и отогнала искушение. Нет. Не время пока знакомиться с господином Дердекеном. Он, наверное, привык к тому, что женщины носятся за ним по пятам. А я постараюсь стать приятным исключением.
Значит, придется ждать. Сколько? Не знаю. День, два, три… До тех пор, пока я не почувствую себя готовой к встрече с новым городским радиомагнатом.
