баклажанов.
– Вот и умница, – одобрила прима. – До тридцати лет можно есть все.
– Все? – не поверила я.
– Все! – подтвердила прима. – Организм переваривает безостановочно, хоть смолу, хоть обойный клей!
– А вы ели обойный клей?
– Нет, – ответила Алина совершенно спокойно. – Обойный клей во времена моей молодости был дефицитом. Смолу жевала, было дело.
Она засмеялась и предупредила:
– От нее зубы чернеют. Лучше не пробуй.
– Да я и не собиралась.
Алина достала из микроволновки блюдо с небольшими аппетитными баклажанами, фаршированными мясом и рисом.
– Любишь? – спросила она.
– Очень, – призналась я.
– Тогда ешь.
Она выложила на мою тарелку целых три штуки.
– Все-все! – запротестовала я. – Не осилю!
– Ничего, осилишь, – уверенно сказала Алина. Открыла упаковку сметаны и полила мои баклажаны. Себе положила только одну штучку, по-моему, самую маленькую из всех.
Я хотела приступить к трапезе, но вовремя опомнилась.
– Руки! Можно руки помыть?
Алина указала на дверь в прихожей.
– Выключатель справа, – проинформировала она. – Полотенце синее.
Я удалилась из кухни, а когда вернулась обратно, обнаружила, что на столе стоит тарелочка с моим любимым сыром «Дор-блю», нарезанным аппетитными ломтиками. Еще Алина поставила возле тарелок два красивых бокала и разлила в них красное вино.
– Чисто символически, – сказала она, указывая на вино. – Не возражаешь?
– Я за рулем, – начала я, но тут же махнула рукой.
– А, ладно! Один глоток, не больше!
Алина отсалютовала мне бокалом.
– За твою удачу, Майя Витола!
Я ответила ей неуверенным жестом и пригубила вино. Не разбираюсь в винах, но это вино мне понравилось.
– Попробуй баклажаны, – сказала Алина, поставив свой бокал на стол. – Сама готовила.
– А вы умеете? – бестактно удивилась я.
Алина коротко хмыкнула. Я спохватилась.
– Ой, извините.
Алина протянула мне льняную салфетку.
– Так ты мне не ответила, – напомнила она. – Как поживает твой отец?
– Папа живет нормально, – ответила я и отрезала кусочек баклажана. Подцепила вилкой выпавшую начинку и отправила все в рот.
Объедение!
– Он работает? – продолжала Алина.
– Да, – ответила я коротко.
– Наверное, преподает где-нибудь?
– Преподает, – подтвердила я. Посмотрела на хозяйку с любопытством и спросила:
– А почему вы так подумали?
Алина улыбнулась. У нее была обворожительная улыбка.
– У него были сильно развиты педагогические способности, – ответила она дипломатично.
Я вспомнила сегодняшнее утреннее объяснение и с горечью сказала:
– О да!
Алина тактично скрыла повторную улыбку и начала терзать вилкой свой крохотный баклажан. Несколько минут мы молчали, подъедая вкусные кусочки. Я так увлеклась, что не заметила, как доела все до конца.
– Ой! – сказала я, обнаружив, что тарелка пустая. Тут же виновато посмотрела на Алину. Она улыбалась, наблюдая за мной.
– Извините, – пробормотала я и промокнула губы салфеткой. – Меня дома хорошо кормят, честное слово!
Вздохнула и добавила:
– Но мне все время есть хочется. Это даже неприлично.
– Я тебе завидую, – неожиданно заявила Алина.
– Почему?
– Потому, что давно потеряла аппетит, – ответила прима и отодвинула в сторону свою тарелку. Я невольно заглянула в нее. Практически нетронутое блюдо.
– Не стесняйся, – продолжала Алина. – Все естественно. Растущий организм и все такое… Это значит, что ты еще не перевалила хребет.
– Какой хребет?
– Возрастной, – ответила хозяйка. – И радуйся, что не перевалила. Потом дорога идет вниз. И чем дальше, тем быстрей.
Она убрала бокалы с вином и поставила передо мной красивую чайную чашку. Налила крепкую заварку, немного разбавила ее кипятком.
– А вы? – спросила я.
– Перед спектаклем не рекомендуется, – ответила Алина. Подперла рукой подбородок и задумчиво произнесла:
– Майя Витола… Кто бы мог подумать!
Она оторвала ладонь от подбородка и одобрительно оглядела меня еще раз:
– А ты красивая девочка!
– Спасибо, – пробормотала я. Мне было странно, что легендарная прима держится со мной так запросто. С чего бы это?
– А откуда вы знаете моего отца? – спросила я, преодолев смущение.
– Нет, – ответила Алина.
– Что «нет»? – не поняла я.
– Об этом мы сейчас говорить не будем, – ответила она. – Потому что через полчаса мне нужно собираться в театр. Давай, девочка, спрашивай быстрей, что ты хотела.
И Алина положила на стол перед собой красивые худые руки. Ее яркие зеленые глаза уставились на меня с выражением терпеливого ожидания.
«М-да, – подумала я. – Не похожа она на скорбящую любовницу. Как приступить к делу? Не спросишь ведь прямо в лоб… Господи, почему я не подготовилась заранее?»
– Наших читательниц интересует рецепт вашей молодости, – сказала я дипломатично. Главное – начать. Там уж кривая вывезет.
Алина снисходительно усмехнулась.
– Детка, я, конечно, могу тебе ответить честно, но ваш журнал это не напечатает.
– Это неприлично? – спросила я, поднимая брови.
– Нет, – ответила Алина. – Это очень грустно. А ваш журнал, насколько я понимаю, из кож вон лезет, чтобы домохозяйки не грустили. Ну, ладно. Не знаю, что ты там напишешь, но на самом деле…
Она сделала паузу.
– Рецепт печальный. Одиночество.
Я чуть не свалилась со стула.
